– Порталом? – заинтересованно спросила глупышка.
– Да.
– Ну, тогда они не бандиты, – пробормотала она словно про себя. – И вряд ли удастся их найти.
Змей и сам это прекрасно знал. Но уж слишком унизительно, когда тебя пытаются ограбить почти на пороге дома, и ты не можешь ничего сделать. И тем более это возмущает, когда твой господин является хозяином окрестных земель и защитником их жителей. И поэтому он, Змей, поставит на уши всю стражу, заставит расспросить всех торговцев, трактирщиков, подавальщиц и служащих почты и не позже чем через три дня будет знать, как выглядели эти люди без масок. И даже будет иметь их портреты, старый художник, живущий из милости в замке графини Клорер, отлично умеет рисовать их по приметам и объяснениям.
– А когда вы заподозрили, что нас могут встретить? – не желая рассказывать монашке ничего из этих своих планов, перевел Дагорд разговор на вещи, интересовавшие его самого.
– Я не заподозрила, – тихо пояснила девушка, думая о своем, – я сделала так на всякий случай. Ведь вы же проверяете траву на полянке, прежде чем устроить привал, нет ли там осиного гнезда или муравьиной кучи.
Теперь Эста была абсолютно уверена: у советника принца случилось нечто очень серьезное, и ей не терпелось оказаться в своей комнате, чтобы написать о своих догадках настоятельнице. Слишком уж нехорошая картина вырисовывалась. Разумеется, матушка и сама наверняка уже сделала подобные выводы, однако глупышка точно знала, лишним для настоятельницы не будет ни одно сообщение и ни одно слово.
– Эсталис! – Герцог с облегчением рассматривал свою потерю, радуясь не столько ее появлению, сколько твердости честного слова монашки.
После подавления мятежа лицемерие и лживость расцвели буйным цветом, хотя ни принц, ни его советник не приветствовали в подданных этих качеств. Однако изменить общество оказалось не так-то просто, люди предпочитали солгать, чем лишиться всего, как те, кто выступил четырнадцать лет назад против правления короля Георгиуса.
– Мне жаль, – искренне сказала девушка, заглянув в его встревоженные голубые глаза, – из-за меня вам пришлось пережить несколько неприятных минут.
– Не все они были неприятными, – весело усмехнулся его светлость, подхватывая монашку под руку и направляясь к крыльцу, – меня очень повеселил Хар, оскалившийся на одного из бандитов.
– Вот как? – Эста отпустила руку графа, и Змею поневоле пришлось идти за ними. – Значит, он заслужил сегодня дополнительный кусочек мяса. А где он содержится в этом замке?
– Ходит, где хочет, – пожал плечами Герт, – вот сейчас убежал на кухню. Тирлон, спальня для госпожи Эсталис готова?
– Конечно, ваша светлость, – немолодой мужчина в коричневой ливрее склонился перед девушкой в вежливом поклоне, – показать?
– Да, и поторопите Бенлиша с обедом. Эсталис, мы ждем вас в столовой.
– Хорошо, ваша светлость, – скромно потупилась глупышка и направилась за чересчур сообразительными слугами, совершенно неправильно понявшими приветливое обращение господина с незнакомкой.
Очень плохо. Придется ей потрудиться, чтобы изменить это мнение, с любовницами господ опытные слуги не откровенничают и в очень редких случаях им сочувствуют. А глупышке не обойтись без их доверия и подсказок.
Глава 12
Комната, предназначенная Эсте, оказалась в правом крыле внушительного дома, и девушка тайком этому порадовалась, но по ее лицу никто бы ничего не заподозрил. Со стороны чинно шедшая за дворецким чтица выглядела очень скромной и даже скованной.
– Спасибо, – кротко поблагодарила Эста дворецкого, распахнувшего перед ней дверь в спальню, и с преувеличенным вниманием выслушала его пояснения о здешних правилах и порядках.
Что купальни для прислуги и гостей в конце коридора, горячая вода там только с обеда и до вечера, пока топят очаг, обогревающий эту часть дома. Что в левую часть дома никто не ходит, и потому в коридорах поставлены перегородки и двери, а вся прислуга живет на четвертом этаже. Но госпоже чтице достаточно дернуть шнур, и придет горничная.
– Я все сразу не запомню, – обезоруживающе стеснительно улыбнулась в ответ на пожелание устроиться поудобнее чтица, – скажите мне только, где столовая? А позже, если вы не против, я к вам подойду и все запишу, я первый раз устроилась на такую работу.
Объяснив девушке, что столовая, где обедает его светлость, расположена на этом же этаже, вторая дверь от лестницы, а покои герцога почти напротив, и рядом комнаты графа, дворецкий понаблюдал за смятением, озарившим ее личико румянцем, и постановил, что несколько поторопился с выводами. Но на всякий случай решил понаблюдать еще, учтиво распрощался с новенькой обитательницей замка и отправился по своим делам.
Заперев за ним дверь, Эста заторопилась. Проверила свой саквояж, достала из сундука самое старомодное и скромное платье и села писать письма.
– Геверт, – осторожно поинтересовался Змей, переодевшись и зайдя за другом, – я не успел спросить, ты уже рассказал Эсталис про проблемы, из-за которых мы ее наняли?
– Да, – оправляя перед зеркалом серый домашний бархатный колет, отозвался тот и обернулся, – но она же имеет право знать? Хотя я рассказал в общих чертах, решил, что подробнее ты объяснишь сам.
– Ты все правильно сделал, – одобрил Дагорд, размышляя вовсе не о глупышке, а о друге.
Герцог моложе его на пять лет, и когда Змей сюда приехал, Герту было всего шестнадцать. В то время он безоговорочно позволил более опытному и сильному, а главное, более решительному графу взять власть в доме и лидерство в дружбе. И хотя герцог сильно изменился с тех пор и не раз доказывал твердость характера и клинка, но до сих пор иногда, в самых каверзных ситуациях, оставлял последнее слово за Дагордом. И хотя графу несомненно приятно такое признание своих способностей и оценка собственной преданности, порой он был бы не против, чтоб возмужавший Геверт взял эти проблемы на свои плечи.
Эста гуляла по широкому коридору возле столовой, рассматривая украшавшие стены панно, и Змей невольно досадливо поморщился. Да все слуги просто обхохочутся, когда он станет проявлять интерес к девушке в таком платье. Ну, неужели настоятельница, гребущая такие деньги в уплату за контракты, не могла купить глупышке нечто более свеженькое? Наверняка просто выдала то, что лет двадцать пролежало в сундуках.
– Эсталис, разрешите предложить вам руку, – учтиво предложил Герт и изумленно застыл, обнаружив, что девушка несчастно моргает и кривится так, словно вот-вот заплачет. – Что с вами?
– Ваша светлость, – монашка присела в полупоклоне и расстроенно залепетала: – мне неловко вам напоминать, но я ваша чтица и вам не положено предлагать мне руку.
– Да?! – скривился Геверт. – Но тут нет никого, кто бы осмелился мне это запретить. Поэтому давайте вашу руку и идем обедать, пока я не начал рычать.
Несчастно потупив глаза и закусив губку, чтица положила руку на сгиб локтя его светлости и позволила ему отвести себя к столу.
Слуги, суетившиеся в столовой и искоса наблюдавшие эту сцену, тайком переглянулись, похоже, бедная провинциалка здорово влипла с этой непыльной работой. А заметив, как нахмурился Змей, начали ее почти жалеть, хотя и не могли понять, что мог найти неприступный сердцеед в этой простушке.
– Нам нужно поговорить, – перейдя к десерту и отпустив слуг, сообщил глупышке Змей, – о вашей работе.
– Его светлость мне все рассказал, – испытующе взглянув на Геверта, очень тихо ответила девушка.
– Но он рассказал в общих словах и не объяснил некоторых деталей, – стоял на своем Дагорд.
– Не здесь, – так же тихо предупредила она, и граф усмехнулся про себя, именно это устраивало его больше всего.
– Я вас приглашаю после обеда на прогулку по саду и стенам. Оттуда прекрасные виды.
– Спасибо, – вежливо приняла приглашение Эста, ей и самой хотелось задать Змею несколько вопросов.
– А потом вы мне почитаете, – заявил герцог, сообразив, что прогулка планируется без него. – Я пока выберу в библиотеке книгу.
На прогулку монашка нарядилась в тот самый серый плащ, что был так памятен графу. Он сам его скручивал вместе с ее шляпкой и обувью в тугой сверток и обертывал куском полотна, приторочивая к седлу. И потом каждый раз, останавливаясь перекусить, сам переносил на нового коня. И отлично рассмотрел, что, несмотря на потертость серого сукна, плащ довольно теплый благодаря вязаной шерстяной подкладке.
Однако Змей уже слишком хорошо изучил привычки и интересы девиц и женщин всех сословий и знал, какое значение имеют для прелестниц наряды. Особенно когда они собираются отправиться на прогулку с интересующим их мужчиной. И давно убедился: чем сильнее он нравится девушкам, тем больше они готовы жертвовать собственным удобством и даже здоровьем ради возможности выглядеть привлекательно. По их мнению.
