- Обратите внимание на номер, которым помечено прошение, -сказал он, открывая дверцу. - У просителя имеется ветеранское свидетельство - с регистрационным номером, который до настоящего момента не присвоен даже новобранцу, какие уж там ветераны.
Совершенно ничего не понимающий Ле Марр беспомощно перевел взгляд с Ивлин Каттер на В-Стивенса.
* * *
Охватывавшая костлявую шею старика С-петля (слуховой аппарат) вывела его из беспокойного, волнами накатывавшего оцепенения.
- Дэвид Ангер, - повторил жестяной голос. - Вас просят вернуться в больницу. Вам нужно немедленно вернуться в больницу.
Что-то проворчав, старик потряс головой и кое-как пришел в себя. Крепко вцепившись в свою алюминиевую трость, он поднялся с мокрой от пота металлической скамейки и заковылял в направлении спасательной эстакады - так он называл про себя выход из парка. Ведь только-только он стал засыпать, отключился от этого слишком яркого солнца, от визгливого смеха детей, от всех этих молокососов в форме и девиц ... На краю парка две неясные тени, крадучись, пробирались среди кустов. Не веря своим глазам, Дэвид Ангер остановился и начал приглядываться к беззвучно скользящим по тропинке фигурам. Его поразил звук собственного голоса; полные ярости и отвращения вопли громким эхом раскатывались по парку. Он орал изо всех сил, во все горло.
- Утколапые! - кричал он, пытаясь бежать следом за ними. -Утколапые и вороны! Помогите! Да помогите же кто-нибудь!
Задыхаясь, хватая воздух ртом, он размахивал тростью и ковылял за этими фигурами - марсианином и венерианцем. Появились люди, на лицах большинства из них читалось полное недоумение. Собралась небольшая толпа, все стояли и смотрели, как дряхлый старик пытается догнать убегающих иноземцев. Истратив остаток сил, он натолкнулся на питьевой фонтанчик и тяжело осел на асфальт; негромко звякнув, покатилась выскользнувшая из пальцев трость. Его сморщенное лицо приобрело багрово-синий оттенок, чудовищный след ожога еще отчетливее выступил на пятнистой коже. Единственный глаз старика налился кровью, сверкал гневом и ненавистью, на бескровных губах пузырилась слюна. Он жалко размахивал иссохшими, похожими на птичьи лапы, руками, указывая на фигуры, скрывающиеся в кедровой роще на противоположном краю парка.
- Остановите их, - бормотал Дэвид Ангер, заливая слюной подбородок. - Не дайте им уйти! Да что же с вами такое? Трусы!
- Ну чего ты расшумелся, папаша, - добродушно тронул его за плечо какой-то солдат. - Они же никому не мешают.
Трость, подобранная Ангером с земли" просвистела в сантиметре от головы солдата.
- Трепло! - хрипло выкрикнул он. - Ну какой из тебя солдат? Старика прервал приступ тяжелого удушающего кашля он согнулся пополам, хватая ртом воздух.
- В наше время, - прохрипел он наконец, - мы обливали их ракетным топливом, вздергивали и поджигали. И отрубали ихние вонючие утиные и вороньи лапы!
Мутантов остановил выросший на их пути полицейский.
- А ну-ка, проваливайте отсюда, - угрожающе приказал он. - Вам здесь не место.
Замершие было беглецы торопливо направились к выходу, но полицейскому этого было мало; лениво подняв дубинку, он ударил марсианина поперек глаз. Ослепленный, согнувшийся от страшной боли, марсианин покатился в кусты.
- Вот это уже получше.
В задыхающемся голосе Дэвида Ангера появился намек на удовлетворение. Мерзкий, грязный старикашка. - На него смотрело побелевшее от ужаса женское лицо. - Вот из-за таких, как ты, все и происходит.
- А ты кто такая? - взвизгнул Ангер. - Тебе что, вороны нравятся?
Толпа начала расходиться. Тяжело опираясь на трость, Ангер снова заковылял к выходу. С трудом передвигая ноги, он непрерывно бормотал какие-то угрозы и проклятия, отплевывался и сокрушенно тряс головой.
У дверей больницы старик все еще дрожал от ярости и возмущения.
- Чего надо? - грубо спросил он, подойдя к стоящему посреди приемного покоя столу. - Не понимаю, что у вас тут происходит. Сперва вы будите меня, как только я по-настоящему уснул в первый раз за время пребывания в этом вшивом городишке, и что я вижу потом? Двух утколапых, нагло разгуливающих по парку среди белого дня.
- С вами хочет побеседовать доктор Паттерсон, - терпеливо прервала его сестра. -Триста первый кабинет. Проводите мистера Ангера в триста первый, кивнула она роботу.
Старик мрачно побрел за роботом, шагающим точь-в-точь, как человек.
- А я-то думал, что все жестянки переколотили еще на Европе в восемьдесят восьмом. Ничего не понимаю, - сказал он роботу. -Чем занимаются все эти пай-мальчики в военной форме? Шляются, понимаешь, развлекаются себе, хихикают и лапают девок, которым, видно, делать больше нечего, кроме как валяться на траве в чем мать родила. Нужно что-то делать...
- Сюда, пожалуйста, - сказал робот, открывая дверь кабинета.
Опираясь на свою алюминиевую трость и все еще горя возмущением, старик остановился перед столом врача. Вэйчел Паттерсон слегка привстал и кивнул головой;' врач и пациент смотрели друг на друга внимательными, оценивающими глазами - тощий, горбоносый, изуродованный в бою старый солдат и респектабельно одетый доктор: темные, начинающие редеть волосы аккуратно причесаны, добродушные глаза прикрыты очками в тяжелой черепаховой оправе. А рядом, с бесстрастным видом посторонней наблюдательницы, Ивлин Каттер - в ярких губах зажата сигарета, золотистые локоны откинуты назад.
- Я - доктор Паттерсон, а это - мисс Каттер. Садитесь, пожалуйста, мистер Ангер. - Паттерсон задумчиво взял одну из разложенных на столе мятых, грязных пленок, взвесил ее на ладони и вернул на место. - Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Тут у нас возникли некоторые... неясности. Скорее всего -обычные канцелярские накладки, но давайте уж решим эти формальности...
Ангер осторожно присел на край стула.
- Сплошная бюрократия! Я здесь уже целую неделю, и каждый день здесь что-нибудь новенькое. Наверное, они считают, что мне следовало лечь на улице и сдохнуть.
- Согласно этим документам вы здесь уже восемь дней.
- Ну конечно же, восемь. Если так сказано в бумажках, значит, так оно и есть, - голос старика был полон сарказма.
- Вас приняли в госпиталь как ветерана войны. Все расходы по вашему лечению несет Директорат.
- Ну и что? - ощетинился Ангер. - Уж хотя бы это я заслужил, верно?
Привстав со стула, он ткнул в сторону Паттерсона корявым пальцем.
- Я в армии с шестнадцати лет. Всю свою жизнь я сражался за Землю. И сейчас был бы в армии, не уделай они меня почти насмерть во время этого подлого налета. - Он машинально провел рукой по своему страшному шраму. - Вот вы, смотрю, никогда, вроде, не служили. Странно, что вообще были такие места, где можно отсидеться. Никогда не думал. Ивлин Каттер и Паттерсон переглянулись.
- Сколько вам лет? - неожиданно спросила Ивлин.
- А что, разве в ваших бумажках не написано? - возмущенно прохрипел Ангер. - Восемьдесят девять.
- Год рождения?
- Посмотрите документы: две тысячи сто пятьдесят четвертый! Вы что, считать не умеете?
Паттерсон что-то отметил на одном из листков фольги. - А в каких частях вы служили?
Ангер окончательно вышел из себя.
- Б-третья, если только вы о такой когда-нибудь слышали. Глядя как тут у вас поставлено дело, я и сам начинаю уже сомневаться, а не приснилась ли мне эта война?
- Б-третья, - повторил Паттерсон. - И ваш стаж?
- Пятьдесят лет. А потом вышел в отставку. Я имею в виду - в первый раз. Мне было тогда шестьдесят шесть. Обычный возраст. Получил пенсию и клочок земли.
- И вас снова призвали?
- Ну конечно! Вы что, забыли, как Б-третья вернулась в строй, вся старая гвардия. Мы почти сумели их остановить тогда в последний раз. Вы в это время еще, наверное, пешком под стол ходили, но уж в учебниках-то об этом написано!
Сунув руку в карман, Ангер вытащил свой Хрустальный Диск первого класса и со стуком опустил его на стол.
- Его получили все, кто остался в живых. Все десять. Из тридцати тысяч.
Дрожащими непослушными пальцами он подцепил медаль и зажал ее в ладони.
- Меня тяжело ранило. Видите, какое у меня лицо? Обожгло, когда взорвался крейсер Натана Уэста. А потом два года провалялся в лазарете. Это было, когда они прорвали оборону Земли.
Жалкие старческие руки сжались в кулаки.
- Мы сидели и смотрели, как они превращают Землю в дымящуюся пустыню. Не осталось ничего - только пепел и шлак, миля за милей -одна смерть. Ни городов, ни деревень. Мы сидели и смотрели, а мимо неслись их снаряды с углеродными головками. Ну а потом, покончив с Землей, они взялись за нас, уцепившихся за Луну. С нами было покончено еще быстрее.
Ивлин Каттер попыталась что-то сказать, но не смогла. Лицо Паттерсона стало белым, как мел.
- Продолжайте, - выдавил он с трудом. - Я слушаю.
- Мы держали оборону близ кратера Коперника, а они долбили нас углеродными снарядами. И так пять лет! А потом им это надоело, и они высадили десант. Все, кто остался жив, ушли на скоростных ударных катерах. Мы создали пиратские базы в области внешних планет.