— Да, прости меня. Нороа за то и зовут Лунным всадником, что жизнь свою он посвятил Госпоже Луне. В старые времена, когда на месте Браннхальда стояли города, а морозное дыхание зимы не касалось их, самым прекрасным и богатым был Соук-Икке-Соуке.
Я вздрогнул. Название иное, но, насколько хватало моих знаний древнего языка севера, Соук-Икке-Соуке значило — Ищи-Не-Найдешь.
— Там поклонялись не только праотцу Огню-Солнцу Бранну, но и сестре его — Госпоже Луне. Но настолько древним и таинственным было ее имя, что знать его позволялось лишь служителям и жрецам. В Соук-Икке-Соуке ей воздвигли несколько храмов, считая, что она сама принесла в них Лунный лед. Его охраняли не только жрецы и великий дроттен, но и несколько человек, на которых пал выбор богини. Их именовали Лунными всадниками. Десять мужчин, одаренных Госпожой Луной волшебными луками и конями, несли стражу вокруг города, объезжая его по дорогам звезд среди ночного неба. Нороа был одним из них… Шло время, появились Повелители Холода. Невероятной хитростью, силой и коварством они уничтожили храмы, завладели Лунным льдом. Сковали Соук-Икке-Соуке оковами холода и спрятали на дне озера. И хоть боролись Бранн и Госпожа Луна, но пришлось им уйти. Так же, как и всем из Древней расы, кто не мог противиться новым силам. В некоторых легендах упоминается, будто помогал Повелителям Холода Спокельсе — порождение Мрака, носящий еще имя Хозяина Штормов.
Я прикрыл глаза и провел ладонью по лицу. И здесь не обошлось без этой твари.
— Десять, — тем временем продолжала Рангрид, — десять Лунных всадников оставались до последнего, но сил противиться мощи Повелителей Холода становилось все меньше и меньше. Остался только один, тот, кто сейчас известен как Нороа из Браннхальда. Как видишь, часть земель все же сохранила древнее название в честь праотца. Но это только там, где живут люди, где самая окраина.
— А как тебе сумела заплатить его семья? Если верить сказаниям, то прошло не менее трех тысяч лет, как не стало города Ищи-Не-Найдешь.
На лице Рангрид промелькнуло искреннее изумление:
— Надо же, как его, оказывается, сейчас называют. Буду знать. И семья Нороа — это не кровные родственники, а люди, принесшие клятву Госпоже Луне. Те, кто по сей день хранит веру в то, что зажжется божественный огонь, растают льды, и на свет вновь покажется древний город. Жрецы и маги, с трудом сдерживающие нашествие мороза и холодов на окраину Браннхальда.
— Но зачем им упокоенный дух всадника?
Рангрид закусила губу, потом вздохнула и посмотрела на меня:
— Есть легенда, что, когда все всадники станут лунным светом, услышит их госпожа зов о помощи. Сумеет из жизней своих преданных всадников взять силу и прогнать Повелителей Холода раз и навсегда.
Я хмыкнул. Хорошая легенда, только вряд ли что из нее выйдет.
— Что ж, похвально. Только что дальше делать будешь?
Рангрид встала и подошла к окну. Протянула руку и погладила сову по голове; та сидела спокойно, даже довольно прикрыла желтые глазищи.
— Что и должна. Я просто так платы не беру, — нахмурилась она. Но в то же время в медовом голосе звучали сомнения и неуверенность.
— А осилишь ли?
С одной стороны, стоило встать и уйти — не мое это дело. Но Нороа сам пришел ко мне, а значит, вряд ли чудесница управится, вряд ли даст ему покой. И он предупредил о Мяран, а иначе бы мы могли уехать вовсе, и кто его знает… Почему-то не уходило ощущение, что я должен ему помочь. Должен. Как Посредник. Как враг Хозяина Штормов. Как…
Я бросил короткий взгляд на умолкшую девушку. А может, есть еще одна причина, Оларс?
— Скоро рассвет, ничего не поделать. Днем дашь мне несколько монет из тех, которыми тебе заплатили. А я проведу ритуал.
— Что? — Она даже сделала шаг вперед — глаза широко раскрылись, голос охрип, а руки даже сжались в кулаки. — Да как ты сме…
— Да, смею, — резко оборвал я, встав и подойдя к ней. — Здесь я сделаю все быстрее и лучше тебя. К тому же за предупреждения нужно благодарить.
— Не смей мне указывать, — прошипела она и, видно, сама не заметила, что стоим мы так близко, что даже одежда соприкасается. Янтарные глаза горели негодованием, медные брови сошлись на переносице.
— Как скажешь, — хмыкнул я, быстро вплетя пальцы в рябиновые пряди, и впился поцелуем в ее губы.
Глава 5
ЛУНОСВЕТ
Она растерялась, замерла пойманной птицей, забыв, как надо дышать. А потом резко вырвалась и попыталась ударить, но я перехватил ее руку. Щеки пылали румянцем, а в глазах уже не янтарь — огненный ураган.
— Считай это платой за удар камнем, — чуть усмехнулся я.
Тихонько скрипнула дверь.
— Простите, о… господин Оларс!
Едва я обернулся к Йорду, как щеку все же обожгло от удара, а в голове зазвенело.
— Ну так это — в подарок!
От неожиданности я даже отпустил ее. Да уж, вторая-то рука оставалась свободной, это я как-то упустил.
— Вон. Оба.
Решив, что это разумно, я молча вышел из комнаты и захлопнул дверь. Пусть в этот раз думает, что победила. Потерев щеку, поморщился и вздохнул — горело все же славно.
— М-да-а-а, — философски заметил Йорд, — не везет вам с женщинами.
— Заткнись, — буркнул я, снова потерев щеку. Вот же хлестнула, ведьма!
Йорд молча провел меня в комнату, благоразумно помалкивая. Арве еще спал, неплохо было бы и мне самому подремать. Рассветное время — самое сладкое, да и сегодня опять ночь спокойной не будет.
Я вздохнул, бездумно глядя в окно. По двору уже начали ходить слуги, то и дело слышались тихие голоса. И почему рядом с Рангрид я повел себя как полный глупец? Ладно, может, и правду сказывают, что красивая женщина способна задурить голову. Только вот голова сегодня у меня отчаянно дурная и без нее.
— Тебя-то где носило?
Говорить я старался тихо, чтобы не разбудить фоссегрима.
Йорд тем временем уже уселся на кровать и жевал сушеные ягоды — видно, от кухарки своей ненаглядной и впрямь всю ночь не отходил.
— Хъердис беседой развлекала, — ответил он, отправляя еще одну ягоду в рот. — Сама недурна, так еще и умна. Я и не заметил, как ночь пришла. А еще она подсказала, какие припасы брать с собой и что в Ярлунге лучше покупать. Ярмарка-то в разгаре, так что сейчас товара хоть и много, но надо быть внимательным.
Я молча смотрел на рисе. Поймав мой взгляд, Йорд осекся.
— Значит, беседой развлекала…
Йорд сделал вид, что сосредоточенно рассматривает полотняный вышитый мешочек, из которого доставал ягоды. А вышивала-то мастерица — диковинный орнамент переплетался с ягодами рябины и резными листьями. У него такого раньше не было.
— Ты что, кухарку приворожил?
Йорд пожал плечами:
— Поди разбери этих баб. Но она была приветлива.
Я покачал головой и усмехнулся. Вот уж и ночка.
Кстати, я же так и не спросил, зачем Рангрид наложила заклятие сна? Или не только сон там был?
— Так, ладно. Рангрид должна передать монеты, мне они для ритуала сегодняшнего нужны. Поэтому чуть позже зайди к ней, комнату ее знаешь. Но в ближайшие пару часов меня не тревожь.
Я потянулся и зевнул. Все же ж гадкая привычка — не спать по ночам.
— Господин Оларс.
Повисла тишина, даже Арве, казалось, не дышит. А может, и проснулся уже, хотя мы старались не шуметь.
— А зачем вы это сделали?
Я прекрасно понял вопрос и… неожиданно почувствовал себя мальчишкой перед взрослым. Впрочем, Йорд и был старше меня.
Только вот нормальный ответ на ум не шел. Я тут же разозлился: на себя, на рисе, на замершего Арве — тот хоть и спиной лежал, но не спал уже точно.
— Захотел, — хмыкнул, отворачиваясь к стене, распуская шнуровку на рубахе.
— Тогда берегите голову, чудесница припасет еще не один камень.
Я резко развернулся, но Йорд уже успел выскочить из комнаты, лишь тихонько скрипнула дверь.
* * *Холодно и неприятно — денек выдался еще тот. То и дело с деревьев опадали багряные и золотые листья, не выдержавшие натиска ветра. С вершины холма хорошо просматривалась Ярлунгская долина, но озер в этой стороне не было. Вероятно, придется возвращаться туда, где я повстречал Рангрид в первый раз.
Аян нетерпеливо прянул ушами и всхрапнул.
— Мне тоже не нравится, но что поделать. — Я погладил его по шее. — Вблизи города ритуала луносвета не провести.
Конь недовольно фыркнул, но больше не возражал. Порой казалось, что он гораздо умнее меня. Связываться с Госпожой Луной — дело не из простых, да еще и неизвестно, согласится ли древняя богиня прийти на мой зов.
Я еще раз глянул на зажатые в руке монеты — простенькие, круглые, ничего особенного. Заинтересовать могли разве что тонкий полумесяц на обеих сторонах да ребристые бока.
