— Совсем-совсем?
Надежда, что Хакон хоть мельком видел лицо этого господина, пропала. Староста только пожал плечами.
— А разве толкователь снов может насылать кошмары? — подал голос Йорд.
Староста вздохнул и покачал головой:
— Да кто теперь уж разберет? Асмунд был человеком честным. Однако после отъезда господина в деревне стало твориться неладное: начали умирать люди. При этом неясно было, что и как. Находили их утром прямо в постели — холодными, будто под снегом пролежали несколько часов. А потом…
Хакон замолчал, словно припоминая события минувших дней.
— Что потом?
— Потом кто-то сказал, что все беды пошли от Асмунда. Ночь — его стихия, да и со снами ладил только он. При этом будто кто околдовал людей, все отправились к дому Совнов. Называли Асмунда проклятым колдуном, будто он свел в могилу их родичей. Нас-то, детей, дома оставили, но крики были хорошо слышны с улицы. В общем, и впрямь безумие какое-то накрыло всех.
— А что натворил Асмунд? — Я сделал глоток глега. Темная история, явно без помощи «господина» здесь не обошлось.
— Ничего он не успел натворить — дом сожгли. До сих пор на краю деревни пепелище, но туда никто не ходит, место проклятым считают.
— Всю семью вот так просто? — Моему удивлению не было предела.
— Не совсем, — староста перевел на меня взгляд. — Совн с женой в доме остались, слушать их никто не захотел, вот и сгорели там. А после сыновья с Хильдой из города вернулись — они на ярмарке торговали. И откуда ни возьмись, снова господин этот в сером плаще появился. Младшие Совны, узнав о смерти родителей, собрались мстить, но… — Хакон вздохнул. — Превратил господин их в Холодные камни, а Хильда с горя утопилась в реке.
Мы с Йордом переглянулись.
— Ну а дальше-то что? Почему некк деревню в страхе держит?
— Так это ж Хильда. Мстит она нам, — вздохнул староста, — за смерть родителей. Первое время сильно лютовала, но потом кто-то из наших не выдержал, поехал в город и привез дроттена Спокельсе. Он-то и сумел некк обратно в Скьяльвинд загнать. Но сказал, чтобы мы не смели о ней вспоминать, а то вновь вернется. Да только Линд меня не слушал… Он Хильду и разбудил.
— Спокельсе… — проворчал Йорд. — Не нравится мне это имя.
А уж как мне оно не нравилось! Спокельсе — означает Призрак, второе имя Хозяина Штормов!
…На улице вовсю шла деревенская жизнь. Казалось, все, что произошло ночью, осталось в прошлом. Все были заняты дневными заботами. Едва мы вышли из дома Хакона, как староста появился на пороге.
— Господин Оларс!
Я обернулся.
— Вы… — Он сжал пальцами перламутровый амулет. — Мне очень жаль, что ваш спутник погиб… Если бы не Линд, то и беда не пришла бы. Но поймите и нас, слишком много жизней унесла она, мы боялись.
— Плох ваш дроттен был, — холодно ответил я. — Лучше надо узнавать, кого зовете на помощь.
Хакон вздрогнул, как от удара, и опустил голову.
— Если бы мы знали, кого позвать… Но не захаживают в наши края сильные маги, не говоря уже о Посредниках.
Я хмыкнул. Конечно, откуда им тут взяться?
— А вы присмотритесь, староста Хакон, возможно, и найдете Посредника.
С этими словами я быстрыми шагами вышел со двора. Настроение испортилось вкрай, но хотя бы стало кое-что ясно.
Остановившись посреди улицы, я огляделся. Ага, за деревней высокий холм, если забраться на него, то можно увидеть реку.
— Куда теперь? — осторожно спросил Йорд.
— Туда. — Я указал на холм.
Рисе удивленно приподнял брови, но спорить не стал.
Дорога оказалась не слишком долгой, да и день выдался на удивление теплый, поэтому внезапная прогулка вышла приятной.
— Что дальше? — спросил Йорд и, тут же споткнувшись о камень, выругался.
— Смотри под ноги, — бросил я, даже не оглядываясь на слугу. — Дальше хочу поглядеть на Скьяльвинд сверху. Обычно, когда прогоняют некк, на воде остается магический след. А если верить Хакону — дети Совнов превращены в камни. Значит, обязательно должно что-то остаться, хоть какой-то след.
— А почему вы сразу тогда не почувствовали?
— Как теперь понимаю, почувствовал, — я горько усмехнулся, — только не понял, природу распознать не сумел. Арве тоже чувствовал, поэтому все время смотрел на Скьяльвинд.
Ветер доносил запах реки и хвои; глубоко вздохнув, я остановился и огляделся. Так сразу и не понять, что тут неладно. Река и река, вон как блестит на солнце, даже глаза слепит, только ничего необычного здесь нет.
— Спокельсе, — протянул Йорд за моей спиной. — Я знаю это имя. Думаете… и здесь Хозяин Штормов успел натворить дел?
— Да, — кивнул я. — К тому же подозреваю, что господин в плаще тоже он.
— А может, кто-то из его слуг? — засомневался Йорд.
— Может, но чутье подсказывает, что все же это он сам.
Рисе замолчал. Еще немного посмотрев на реку, я понял, что ничего не добьюсь.
— Так дело не пойдет. Придется подготовить кое-что и поговорить с младшими Совнами.
— С кем? — Йорд был поражен. — С камнями?
— Да, есть один способ.
— И какой?
Я еще раз посмотрел на спокойные воды Скьяльвинд, потом перевел взгляд на слугу и чуть улыбнулся.
— Все просто, Йорд. Если хочешь говорить с камнями — научись молчать.
Глава 4
ГОВОРИТЬ С КАМНЯМИ
Я никогда не был магом. Даже учитель-южанин, приютивший меня и давший немало знаний, открыто говорил: колдовство для тебя — закрытая дверь. Кое-что я могу, но при этом намного хуже прирожденного мага, да и то потом чувствую себя словно Аян несколько часов выплясывал на мне традиционные ванханенские танцы. Единственное, в чем меня мало кто сумеет обойти, это ворожба мертвых — основное оружие Посредников. Но использовать ее постоянно — опасно. Никогда не знаешь, чем обернется тот или иной ритуал. А рисковать нужно с умом.
Хакон тенью скользил за окнами, лишь изредка мог заглянуть и спросить, не нужно ли нам что-нибудь. Как я позже выяснил, Йорд рассказал ему, кто на самом деле заглянул в их деревню. Работе Посредника никто не мешал. Желая избавиться от ненавистной некк, некоторые даже предлагали помощь. Единственный, с кем бы мне и хотелось потолковать, — Линд. Но его здоровье вновь ухудшилось, поэтому стоящего разговора не получалось. Приходилось опираться на свои знания и способности. Даже побывав на пепелище дома толкователей снов, ничего интересного я найти не сумел.
Поэтому пришлось заняться подготовкой к ритуалу. Чтобы поговорить с заколдованными Совнами, следовало стать хоть немного подобным им. Конечно, превратиться в камень у меня не выйдет, но частично измениться вполне возможно. Задуманное получалось из рук вон плохо, вставать приходилось до рассвета, весь день работать и к ночи падать на кровать, мгновенно засыпая. Подготовить живую плоть к чему-то чуждому и холодному — камню, металлу или еще чему — не так легко.
Сегодня узор заклинания ложился уже как надо, а найденные у реки камни оказались прекрасными проводниками.
— У всех хозяева как хозяева, — услышал я за спиной ворчание, — едят, спят, девок на сеновал тягают, не то что мой.
Что-то звякнуло, Йорд засопел и выдал искреннее троллиное ругательство.
— Господин Оларс, отдайте мне ту тряпку.
— Какую? — удивленно спросил я и обернулся к нему.
В рот тут же сунули кусок лепешки.
— Получилось, — удовлетворенно отметил он, — а то еще немного — и я окажусь на службе у скелета.
Лепешка оказалась божественной: свежей, хрустящей и немного сладковатой. По-моему, ничего вкуснее я в жизни не ел! Кстати, а когда в последний раз ел вообще? Откусив и на секунду довольно зажмурившись, я все же спросил:
— А что за тряпка?
Рисе тем временем уже забрал старую рубашку, служившую мне подстилкой для камней, и принялся вытирать пол. Оказалось, звенело ведро, из которого их неуклюжее величество умудрились разлить воду.
— Я тут это… воды принес. Из реки.
— Из реки? — Я поперхнулся. — Йорд, я же просил из колодца! Из реки еще рано, нам не нужен голос некк днем.
— Колодец чистят, — невозмутимо ответил тот, продолжая вытирать лужу и даже не соизволив повернуться ко мне. — А вы не сказали, для чего вода нужна.
Я молча дожевывал лепешку, прекрасно помня, как и что говорил. Однако… Я вздохнул — ну и ладно, что невнимательный слуга, зато кормит неплохо.
— Еще вот что. — Рисе принялся выкручивать тряпку в ведро. — Линд пришел в себя, через старосту просил, чтобы вы заглянули.
Я вскочил на ноги:
— Что ж ты сразу не сказал?
И не дожидаясь, пока слуга что-то ответит, бросился к двери. Но тут же поскользнулся на ступеньке и едва не рухнул вниз, чудом удержавшись за косяк.
— С утра подмораживает, господин Оларс, — философски заметил Йорд, — будьте осторожнее.
