Если честно, то и не свидание у них намечалось, а так, встреча старых знакомых. Хотя она красивая.
Ага, вот главное. Элли Парриш-Дювен — сногсшибательная красавица. От этого никуда не уйдешь.
Он вспомнил Элли такой, какой она была много лет назад. Долговязая, в мокром купальнике, продрогшая на ветру. Постоит-постоит и бесстрашно ринется в волны. Она, кажется, носила брекеты . Или нет?
Когда он служил копом, основная проблема его личной жизни заключалась в девушках. Рабочий день был настолько напряженным, что ни сил, ни времени на них не оставалось. Он никогда не понимал, как Пятовски ухитрился жениться и завести четверых детей.
— Любовь, — загадочно сказал ему однажды Пит. — С большой буквы. Она меня любит. А я люблю ее. Вот и все. Конечно, нужно немного уступать друг другу.
Дэн вспомнил свою тираду в ответ:
— Уступки, надо полагать, большей частью касаются Анджелы.
Он знал друга очень хорошо. Тот пропадал на службе день и ночь. И никогда не унижался до халтуры, даже не брал отгулов.
У Дэна же с любовью ничего не получалось. Ему, разумеется, нравились женщины. Особенно помощница окружного прокурора, с которой он познакомился на суде, где свидетельствовал по делу арестованного им бандита. Порой ему казалось, что это Она (с большой буквы). Но у него работа, у нее работа, выкраивать часы для свиданий становилось все труднее. Они встречались до тех пор, пока вопрос не отпал сам собой.
Дэн занимался в спортзале, по утрам делал пробежки, дважды участвовал в нью-йоркском марафоне, причем оба раза занял почетное место в первой четверке. Наполнил квартиру лазерными дисками, книгами (документальная проза о мужественных людях, о тех, кто карабкался по скалам, или пересекал океан в одиночку на небольшой яхте, или совершал походы на Северный полюс). Дэн читал под музыку и думал, что, может быть, когда-нибудь найдет время и силы для подобных приключений.
Все остальное было заполнено работой. Дэн жил ею, дышал ею и даже чуть не погиб из-за нее. Все это так, но он порой грустил по обществу симпатичной, умной женщины. Очаровательный итальянский ресторан, бутылка хорошего вина… Замечательно.
Элли медленно вела джип по тихой улочке, высматривая коттедж Дэна. Желтое платье она сменила на узкие белые джинсы и мягкую белую рубашку, завязанную на талии, и надела мамины жемчуга (привычное украшение). Элли даже нашла время, чтобы должным образом наложить макияж — дома, а не в автомобиле, как всегда. На заднем сиденье лежали два пакета со стейками, салатом, сыром, фруктами, французским хлебом и куском торта, испеченного ко дню рождения Мисс Лотти.
Элли посмотрела на часы и удивилась: «Я приехала раньше, наверное, в первый раз в жизни. Чего это мне так не терпится? Ведь он всего лишь приятель из детства. — Подумав, уточнила: — Ну, не то чтобы совсем приятель, скорее почти. Просто мы знакомы с тех давних пор, когда…»
В восемнадцать лет Дэн Кэссиди выглядел потрясающе. Живот как доска, под кожей — ни капельки жира, одни мускулы. А знаменитые ирландские голубые глаза с длинными черными ресницами, а загорелая грудь, а чресла, упакованные во влажные черные плавки, такие тугие, что девчонки постоянно хихикали.
Элли вспомнила, как прижималась к загорелой груди, когда Дэн тащил ее на берег (она ударилась о серфинг головой). Как извергала на Дэна морскую воду, она тогда проглотила не меньше литра. «Это научит тебя больше никогда так не делать, — заявил он ледяным тоном. — Так и утонуть недолго». Элли улыбнулась. Хочется надеяться, он давно забыл сей не украшающий ее инцидент.
Она поставила машину у коттеджа и взяла пакеты.
Дорожка изгибалась, и из-за густых деревьев дома не было видно. Слышался только рев океана. Но вот деревья расступились.