Возможно. А возможно, и нет. Но спорить я в любом случае не собиралась — себе дороже. К тому же не стоило забывать, что принцесса тоже могла оказаться замешана в покушении.
— К сожалению, отказать его высочеству я не могла, сами понимаете, — избрав тактику невмешательства, развела руками я.
— Верно, — с досадой признала принцесса. Потом подхватила один из бокалов и, сделав приличный глоток, проговорила уже более спокойно: — Ладно, демон с ним. Присоединишься? Это хорошее вино, легкое.
— Я бы с удовольствием, тем более что пить действительно хочется, — ответила я. — Но мне нельзя употреблять алкоголь. Воды бы или сока…
— Не проблема, — заверила Анабель, повелительным взмахом руки подзывая стоящего неподалеку слугу. — Принесите мадемуазель Элене воды. И быстрее.
Лакей низко поклонился и растворился в толпе. В ожидании напитка я рассеянно взглянула в центр Весеннего зала, туда, где кружились под музыку пары. И поняла, что, собираясь потанцевать на балу, изрядно себя переоценила. Привычными вальсами тут и не пахло! Партнеры то распадались, то снова сходились, а периодически и вовсе менялись по каким-то непонятным мне правилам. И было в этом нечто удивительное и завораживающее.
Заметив мою заинтересованность, Анабель взялась пояснять особенности местных танцев. Оказалось, что как такового четкого начала и конца у них не существовало. Музыка лилась непрерывно, а желающие присоединиться к танцу или сменить партнера, могли сделать это в конце каждого четвертого такта.
Когда же лакей наконец принес воду, принцесса подхватила меня под руку и потянула показывать остальные развлечения. В одной из частей зала шумная компания молодых людей, смеясь и шутя, выстраивала «живые картины» со своим участием. В другом — дворяне постарше соревновались в создании магических иллюзий. А около выхода на галерею уже вовсю готовили петарды для фейерверка.
Во время «осмотра достопримечательностей» к нам присоединилось несколько фрейлин принцессы, которые также принялись оживленно комментировать все происходящее. В результате их непрерывной болтовни и практически бесконечного потока информации вида «кто-как-почему-зачем» я почти забыла, что нахожусь на ответственном задании в качестве живца. Впрочем, несмотря на это, наказ Линнелира я выполняла на ура, ибо путешествуя по Весеннему залу в компании Анабель, засветилась перед всеми. Оставалось надеяться, что это хоть как-то помогло принцу в поисках убийцы.
Кстати, самого Линнелира я больше не видела. То ли для наблюдения за мной он выбрал какой-то отдаленный незаметный уголок, то ли и вовсе покинул зал. «Хотя нет, не мог Линнелир уйти. Он обещал, что будет рядом», — напомнила самой себе я и со вновь накатившим смущением прикусила губу.
— Ты о чем задумалась? — тотчас полюбопытствовала принцесса, от которой, кажется, вообще ничего нельзя было скрыть.
— Я…
— Внимание! — Зычный голос церемониймейстера удачно избавил меня от необходимости отвечать. — Его Полуночное высочество Антуан желает поздравить своего брата!
— О! — тотчас оживилась принцесса и потянула меня обратно к центру зала. — Пойдем быстрее! Девчонки, Антуан такой подарок придумал, вы просто упадете!
Фрейлины поддержали Анабель заинтересованными возгласами и поспешили за нами. Не прошло и нескольких секунд, как мы уже стояли в первых рядах окруживших принцев дворян.
— Дорогой брат, — с улыбкой глядя на Бернарда, проговорил Антуан. — Сегодня все мы собрались, чтобы поздравить тебя с очередным, но немаловажным событием — твоим днем рождения. И я несказанно рад внести небольшой, но приятный вклад во всеобщее веселье. Поздравляю!
Одновременно с его восклицанием где-то наверху раздалось множество глухих хлопков, а потом все вокруг потонуло в конфетти. Тысячи мерцающих искорок посыпались с потолка, переливаясь в огнях хрустальных люстр и магических шаров всеми цветами радуги и придавая Весеннему залу сказочный вид.
Вокруг послышались восхищенные возгласы и аплодисменты.
— Это даже лучше, чем я ожидала! — восторженно пискнула Анабель и в порыве чувств бросилась к братьям обниматься.
— Какая красота! — поддаваясь очарованию, выдохнула я.
А в следующее мгновение на пол прямо между мной и венценосной семейкой с грохотом свалилось окровавленное, изуродованное тело.
Широко раскрыв глаза, я с ужасом уставилась на покойника. Подобно тому, которого недавно обнаружили на чердаке, это оказался полностью обнаженный мужчина, с изрезанной непонятными символами кожей. Отличие было лишь в одном: кровавые «узоры» на трупе стремительно наливались угольной чернотой.
Секундное замешательство окружающих меня людей сменил пронзительный женский визг:
— Магобомба!
И толпа бросилась врассыпную.
В это же время обезображенное тело забилось, изогнулось дугой, и из его груди во все стороны рванулось темное яростное пламя.
Понимая, что убежать уже не успеваю, я зажмурилась и вцепилась в посох, хотя прекрасно осознавала, что артефакт отсрочит неизбежное лишь на доли секунды. Мамочки! Неужели я сейчас умру? А как жить-то хочется!
Удар сердца. Второй удар. Третий, и удивленная мысль: «Огонь уже должен был меня достать!» Неужто я так быстро померла, что не почувствовала процесса?
Нет, ерунда. Я дышу, следовательно, существую. Но как?..
Неожиданно на плечо успокаивающе легла теплая мужская рука, а над ухом раздался знакомый бесцветный голос:
— Не бойся.
Я мгновенно распахнула глаза и тут же об этом пожалела, ибо, похоже, попала в настоящий ад!
Прямо передо мной мерцала тонкая пленка магической защиты, за которой клубилась тьма. Она закручивалась в воронки, принимала то один, то другой жуткий облик, сквозь которые виднелись чьи-то обглоданные, покрытые копотью скелеты.
К горлу подкатила тошнота.
— Мамочки! — пискнула я и инстинктивно отшатнулась назад, прижимаясь к тому, кто стоял сейчас за спиной, — принцу Линнелиру. — Где мы?! Что это?!
— Прорыв, — как нечто само собой разумеющееся констатировал тот. — А мы в эпицентре.
— Мамочки…
— Ты повторяешься. — Несмотря на легкое раздражение в голосе его высочества, пальцы на моем плече сжались чуть сильнее, успокаивая и вселяя уверенность.
Я вполоборота взглянула на принца. На снежных волосах Линнелира играли багрово-фиолетовые отблески защитного барьера, а бледность кожи в темноте казалась неестественной, потусторонней. Впрочем, на лице принца не отражалось ни малейшего волнения, что радовало: значит, шансы на выживание действительно есть.
— И что теперь делать? — прошептала я.
— Тебе — ничего, — ответил он. — Просто стой рядом и не мешай.
— А…
— А я буду выполнять твою работу, — завершил Линнелир и вдруг ободряюще улыбнулся. — Да не трясись ты так, сказал ведь — не бойся.
Я послушно кивнула и постаралась изобразить хотя бы внешнюю видимость спокойствия. Понаблюдав за моими попытками, его высочество удовлетворенно хмыкнул, после чего резко вытянул вперед руку. На кончиках пальцев принца тотчас заиграли фиолетовые сполохи.
— Exorcizamus te! — властно произнес он и резко сжал руку в кулак.
По окружающему нас мареву прошла рябь. Тьма на мгновение застыла, будто прислушиваясь, а потом дернулась и начала отступать. Сначала медленно, потом быстрее, еще быстрее… Послушная воле Линнелира, она, словно вода, уходящая в слив ванны, скручивалась жгутами и втягивалась обратно в свалившийся с потолка труп.
Пара минут — и вокруг нас остались только обезображенные останки, на которые медленно падали последние искрящиеся конфетти.
В Весеннем зале вновь вспыхнул свет, позволяя в полной мере «насладиться» этой картиной. Честно сказать, в первые мгновения мне пришлось всерьез постараться не свалиться в обморок или не лишиться недавнего ужина.
С усилием удержав себя в руках, я сжала зубы и огляделась.
Мы с Линнелиром стояли под прицелом сотен взглядов жавшихся у стен гостей. От кошмара их отгораживала тонкая пелена защиты. Принцесса Анабель с братьями тоже невероятным образом оказались в отдалении, среди уцелевших. «Наверное, телепортом перескочили», — логично предположила я.
— Дамы и господа, опасности больше нет. Прошу сохранять спокойствие и покинуть место преступления! — Усиленный магией голос Линнелира разнесся по залу.
Толпа вздрогнула, очнувшись, и поспешила выполнить приказ.
Гости выходили, все так же прижимаясь к стенам: никому не хотелось преодолевать середину зала, заваленную обгорелыми останками соотечественников. Только королевские отпрыски выполнять приказ старшего брата не торопились. Наоборот, вместо этого дружно направились к нам, причем на их лицах читалось искреннее негодование.
