Дворец не выглядел заброшенным. Он призрачно сиял в лунных лучах, отбрасывал странные тени, но хоть убей - заброшенным не выглядел. Мне то и дело мерещились странные силуэты в окнах, галереях, на лестницах и башенках. Но они исчезали ещё до того, как я успевал позвать Ирдана.
Приветливо распахнутые ворота стали последней каплей.
Я сам себя чувствовал мальчишкой - ребёнком, которому вот-вот начнёт сниться очередной кошмар. Малышу страшно, он спешит проснуться, вскрикивает...
- Ирдан, давай вернёмся!
Бывший королевский гвардеец удивлённо посмотрел на меня.
- Рин? В чём дело? Это всего лишь заброшенный дворец, - помолчал чуток, разглядывая меня. И тише добавил. - Ты же сам хотел пойти.
Я сглотнул. Открыл рот...
И увидел на ближайшей башенке... женщину. Красивую настолько, что дыхание перехватило. Тоненькую, хрупкую. В длинном простеньком синем платье, тёмном, почти чёрном плаще, развевающемся на ветру...
Женщина держалась за шпиль и смотрела куда-то вверх. Лунные лучи очень странно обволакивали её... или пронзали.
А потом она глянула на меня. Золотыми (я видел, видел!) безумными глазами.
- Рин? Что там? - напряжённо поинтересовался Ирдан, глядя прямо на женщину. - Что-то на башне?
- Ты... её... не видишь? - выдавил я.
А женщина оскалилась, сверкнув звериными клычками.
- Кого? - ахнул Ирдан, переводя взгляд на меня. - Рин?
- Мерзавка! - прошипел я сквозь зубы, хватая Ирдана за руку. - Идём!
И сам потащил его к воротам.
Не хватало ещё, чтобы из-за этой... из-за этой ведьмы у меня помутился рассудок! С меня довольно странных снов с её участием и прочей гадости. Всё! Мной она управлять не будет!
А женщина-с-башенки пристально смотрела нам вслед и хищно улыбалась.
***Мне полегчало сразу, как оказалась в Средних мирах. Словно пелена с глаз упала - ну, как если носишь цветную вуаль, краски слегка тускнеют. А тут её не стало.
Ну, почти. Где-то у себя в голове я чувствовала что-то... что-то... Постоянное напряжение, словно вот она - грань, за которой, разинув пасть и плотоядно сверкая глазами, меня дожидается безумие золотисто-волшебного цвета. И сколько ни беги, всё равно оказываешься у этой грани, черты, кромки...
Я старательно об этом не думала.
Я веселилась: мы с Руаданом упоённо делили власть над миром, передвигая местных королей, словно фигуры в шахматах. Я даже пару раз становилась чьей-то любовницей и советчицей. Добившись в итоге пата на воображаемой доске и я, и Повелитель оставили несчастный мир в покое. Кровавая череда междоусобиц, воин и переворотов... Бездна, с каких пор я научилась смотреть на всё это, словно сквозь стекло? Словно в волшебном зеркале: сама же делаю, но меня это будто не касается. Бывший "возлюбленный" бросается на меч, его лагерь захватывают солдаты Руадана... а мне всё равно. Вот Повелитель получает от этого удовольствие. Хотя именно он учил меня основным правилам, четырём "не" поведения в мирах для таких, как мы. Не заводи друзей, не влюбляйся, не сочувствуй, не вмешивайся. Потому я спокойно смотрела на обмякшее, окровавленное тело на полу шатра и так же спокойно сдалась солдатам Повелителя - чтобы потом завербовать их себе.
Миры давно стали для меня шахматной доской, игрушкой. Начни я воспринимать то, что там происходит всерьёз... я вряд ли смогла бы даже просто двинуться с места, не то что ворочать армиями и интриговать.
Вот в Нуклие никогда так не получалось...
На обратном пути я заглянула к Диану. Мы всё-таки не очень хорошо расстались, мне хотелось извиниться.
Желание благополучно испарилось, стоило столкнуться с этой его пассией, Оливией. А потом и с самим Дианом, вместо приветствия потребовавшим этой Ли-и-иви помочь. Бедняжке не удавалось подписать договор на выгодных условиях с соседним государством людей. Над бедняжкой издевалась тамошняя принцесса и хихикал двор.
Двор лихорадило неделю - кошмары, недомогание, усталость, снова кошмары. Принцессу я на балу полила вином. Забавно она смотрелась в испачканном платье и со сбившейся причёской.
Её папочку я банально заколдовала. Не хотелось мучиться, не хотелось зря тратить время.
Перед Дианом так и не извинилась. Куда там - напоследок мы вдрызг разругались, мои апартаменты в очередной раз сгорели, я под шумок улизнула. Ну не получается у нас быть нормальной семьёй, ну никак.
Ну и... демон с ним!
Домой, в Нуклий вернулась вечером, практически ночью. Удобно - не нужно слушать жалобы Идущих, спешить на совещание или отчитываться перед Онредом. Я просто сидела перед магическим зеркалом, поглядывала на Лион и наслаждалась бокальчиком золотистого игристого.
Пока трансляция лионских гонок не прервалась.
Я потянула, было, руку за шкатулкой с хрусталём - у моего зеркала бывает: куски отваливаются, рамка плавится, магия сбоит. Вставишь новый хрусталик - и нет проблем!
На это раз проблема оказалась куда прозаичней: какие-то два кретина решили в очередной раз ограбить Дворец Повелителей. Я закрыла шкатулку, сделала ещё глоток, вглядываясь в зеркало. А что, зрелище обещает быть поинтересней пресловутых гонок (что я там не видела... пятидесятый раз-то).
А потом изображение приблизилось. Я сначала подумала, что ошиблась: последнее время мне в каждом юноше видится мой бывший пленник.
Ах если бы.
Одним из этих кретинов действительно был Рин.
***Нет, ворота не захлопнулись у нас за спинами. И лучи по-прежнему пронзали стены, так что тени метались, словно ужаленные, постоянно наскакивая друг на друга. Луна ведь то и дело скрывалась за облаками.
И тишина такая, что аж в ушах звенело.
Холл... Парадная лестница. Парадный портрет - как и должно быть.
Парадный портрет Повелительницы. Живой. Движущийся.
В тяжёлом, вычурном платье, обвешанная драгоценностями, как праздничное дерево, с тем самым Венцом на голове, который мы невесть где будем сейчас искать, Сиренити смотрела на меня и в её глазах (обычных, серых) застыла трогательная, почти детская обида. Искренняя. Волшебница будто спрашивала: за что? за что со мной так?
Она поправила упавшую на грудь прядь и поудобнее перехватила колдовской жезл, опираясь о раму. Проводила нас грустным взглядом. И со вздохом - я заметил, как шевельнулись губы - села на трон.
Мы отправились дальше.
- Венец должен храниться где-то в королевских покоях, - тихо произнёс Ирдан и его голос гулким эхом прокатился по коридору.
Я удивлённо покосился на спутника. Тот ухмыльнулся.
- Королевский дворец во владениях Синего лорда по планировке должен напоминать истинный Дворец Повелителей. По крайней мере, так я слышал.
Угу. До этих королевских покоев нам ещё топать и топать.
Я как раз собирался сказать это вслух, когда у нас за спиной раздался отчаянный, определённо женский крик. И сразу за этим безумный хохот.
Мы метнулись к стене, в тень - очень вовремя. Мимо по коридору как раз пронёсся высокий худющий старик в парчовых одеждах. Безудержно смеясь и пытаясь что-то выговорить сквозь хохот, он тащил за длинные тёмные волосы девчонку - полуголую, израненную, в лохмотьях. Девчонка отчаянно вопила.
Я глянул на Ирдана. Бледный, тот смотрел вслед удаляющейся парочки. И да, он их явно видел.
- Что это было?! - выдохнул он, хватаясь за рукоять меча.
Я тяжело выдохнул.
-Не знаю. Но они ушли - пойдём и мы дальше.
Ирдан кивнул.
Недалеко мы ушли.
- Зря вы здесь оказались, - произнёс приятный мужской голос за спиной.
Ирдан с криком (и выхваченным из ножен мечом) крутанулся на каблуках. Клинок упёрся в грудь высокому худощавому юноше с равнодушными, как у заядлого маньяка, глазами.
- Очень зря, - повторил юноша. - Уходите, пока можете.
И, как истинный волшебник, спокойно растаял в воздухе.
Мы рванули вперёд, как умалишённые. Мелькали окошки, лестницы, коридоры... В какой-то анфиладе остановились - дух перевести...
- Помогите..., - обречённо прошептал голос. - Помогите...
Против воли, я поднял голову. И завороженно смотрел, как золотоволосая девочка в коротеньком платьице, со связанными за спиной руками, медленно приближается.
- Он хочет меня убить, - поделилась девочка, доверчиво глядя на меня. - Помоги мне, рыцарь...
Ирдан резко потянул меня в сторону - когтистая рука девочки с болтающимися обрывками верёвки схватила воздух.
Мы снова бежали, конечно же, давно сбившись с дороги. А вслед неслось:
- Ну пожалуйста! Помоги мне, рыцарь! Я не хочу умирать!
Тупик. И прямо на лестнице перекидываются костями двое - высокий франт и похожий на медведя, плечистый мужчина. Рядом с каждым, тяжело привалившись к стене, сидит труп. И во время каждого хода мужчины поворачиваются и, не глядя, отрывают что-то от тел - пальцы, ушные раковины, коленные чашечки...