— Рами-и-и-и, — низким, вибрирующим голосом протянул мой фиолетовоглазый кошмар, и я вздрогнула, взгляд метнулся с его рук к лицу. — Не стоит, правда, — добавил он, и я каким-то образом поняла, что Реан угадал, о чём думаю.
А может, просто почувствовал, через Печать. Я же сейчас, как открытая книга для него. Чулок продолжал скользить, миновал коленку, и там ладони Шута остановились. Если честно, я уже с трудом соображала, что творю, поэтому не нашла ничего лучшего, чем ляпнуть требовательным тоном, нахмурившись:
— Но я хочу!..
— М-м-м, да, моя госпожа, — мурлыкнул Рен, почему-то очень довольным голосом.
И взял подвязку, полоску чёрного кружева с красной лентой посередине. Не знаю, что ещё он сделал, как так получилось, что до сих пор я ничего не ощущала через Печать, но на меня вдруг обрушился настоящий огненный, обжигающий шквал желания. Подхватил, завертел, выбил весь воздух из лёгких и в разы усилил мои собственные желания и эмоции. Это… словами не передать, КАК это. Я горела, плавилась, теряла себя, и хотелось только одного: отбросить нафиг этот второй чулок, который чудовищно медленно, словно издеваясь, натягивал на мою ногу Рен, рвануть корсет, сдавивший рёбра и мешавший дышать, и позволить этому пожару внутри вырваться на свободу. Чуткие пальцы пробежались по болезненно чувствительной коже бедра, я запрокинула голову, зажмурившись, стон рвался с губ, но немыслимым усилием остатков воли сдержалась, только вздрогнула несильно. Где-то там, на периферии сознания, мелькнула торжествующая мысль, что всё-таки достала, что ему так же нелегко, как мне, только вот почему отчаянно не хочется никуда отпускать Рена, а он, похоже, наслаждается тем, что делает?! Одевает меня на свидание с другим мужчиной, которое почти наверняка закончится постель. Извращенец? Да нет, просто псих, любящий острые ощущения, видимо. Потому что, справившись со второй подвязкой, Шут молча протянул мне руку и помог встать со стула. На его лице блуждала странная, завораживающая улыбка, немного отстранённая, но вместе с тем очень нежная, в бархатно-фиолетовой глубине глаз мерцали лиловые всполохи. Не выпуская моих пальцев, поймав мой взгляд в капкан своего, Реан тихонько погладил ладонь, которую тут же словно обсыпало горячими искрами.
— Платье? — негромко спросил он, выгнув бровь.
Я упрямо вздёрнула подбородок и стиснула зубы, хотя Императрица вздумала вякнуть что-то из разряда «какое к Йорвунгам платье». От Мага всего лишь пришло нечто насмешливо-язвительное, имевшее общий оттенок «глупая женщина». Да идите все!!! Моё сознание, я хозяйка своих желаний и поступков!
— Да, — севшим, но решительным голосом ответила я.
Шут усмехнулся, склонил голову и отвернулся к кровати за нарядом. Меня начало трясти мелкой дрожью, и пришлось до боли стиснуть кулаки, унимая позорное свидетельство моей слабости. Чувства Шута я по-прежнему ощущала, словно купалась в огненном море, которое не обжигало, но согревало, ласково щекотало напрягшиеся до предела нервы, поддразнивало мои собственные эмоции, окончательно сорвавшиеся с цепи. Когда Рен повернулся, приготовив платье, я поспешно подняла руки, радуясь, что мягкий бархат на несколько минут скрыл моё лицо и помог хоть немного прийти в себя. Ага, ровно до того момента, как я повернулась спиной к слуге и он начал застёгивать ряд маленьких пуговичек. Вдоль позвоночника словно водили тонкой кисточкой, мне всё время хотелось выгнуться, хотя Рен и пальцем не прикоснулся, занятый делом. Зато мне казалось, я всей кожей ощущаю его близкое присутствие, слышу тихое дыхание, ловлю стук сердца, такой же сумасшедший, как у меня… Я выпала из реальности, погрузившись в собственные эмоции, и пропустила момент, когда Шут закончил. Зато очень хорошо почувствовала его губы чуть пониже затылка, в основании шеи — горячие и очень нежные, запечатлевшие ласковый, осторожный поцелуй. По спине вниз, до самой поясницы, как молния спустилась, пройдясь по всем позвонкам и нервным окончаниям.
Я выгнулась, тихо ахнув, и мои плечи аккуратно сжали ладони Рена, а его тёплое дыхание защекотало ухо.
— Причёску будем делать, госпожа графиня?
Сказал таким тоном, будто предлагал мне прямо сейчас обратно раздеться и устроить тут практическое изучение Камасутры до самого утра… И не по одному разу. Что самое удручающее, я была в одном малюсеньком шаге от того, чтобы согласиться — Императрица внутри томно потянулась и согласилась с моими вредными желаниями, а Маг вообще затаился и молчал, что удивляло несказанно. Я выдохнула и сделала шаг вперёд, судорожно скомкав юбку в повлажневших пальцах.
— Просто убери пряди наверх, — сумбурно высказала мысль, избегая смотреть на отражение — не хочу снова утонуть в его глазах и осознать, что совершаю большую глупость, отправляясь на ужин с Селивером.
И отпуская Рена к герцогине. Его пальцы скользнули по вискам, подхватили волосы с боков и подняли.
— Вот так?
Засранец. Пришлось посмотреть, сначала на себя, потом… потом на него. Увидеть в фиалковом взгляде знакомый огонь, растаять от лёгкой, понимающей улыбки, чуть не упасть на пол, потому что коленки ослабли, а в животе поселился колючий ёжик с огненными иголками. Рен, Рен, что ты со мной делаешь…
— Да.
Не удержалась, закрыла глаза, снова засомневавшись, а правильно ли поступила, устроив это безобразие с одеванием. Хотела увидеть настоящего Реана? Любуйся, голубушка и дальше гадай, что у него на уме, и почему он довольный, как слон после трёхвёдерной клизмы. Если я ему действительно нравлюсь, почему не отговаривает от ужина?! Почему так спокойно собирается идти к герцогине? Или ждёт, что я первая прикажу остаться дома? Разбежался, ага. Нет уж. Пока Рен возился с волосами, я почти успокоилась, ну по крайней мере, дрожать перестала, и сердце уже не колотилось в ритме бешеного барабана. Мы на задании, оба, а не разыгрываем тут дешёвую мелодраму в стиле бразильских сериалов моего родного мира. Наконец, Шут закончил и бесшумно отступил назад, склонив голову так, что чёрно-белые пряди скрыли лицо почти полностью. Я пару раз глубоко вздохнула — насколько позволял корсет, — расправила плечи, ощущая, как посторонние эмоции отходят, словно вода при отливе, оставляя меня опустошённой и слегка оглушённой.
— Спасибо, — негромко поблагодарила, достала из шкатулки рубиновый кулон на золотой цепочке и надела.
Потом повернулась, мазнула по замершему Рену взглядом. На пару мгновений стало грустно: почему я не могу, как обычные женщины? Закрутить роман с приятным мужчиной, может даже, что-то серьёзное, не оборачиваясь на всякие обстоятельства — это же так естественно. В прошлой жизни я замужем была, хотя события того кусочка стремительно исчезали из памяти, оставляя только смутные воспоминания, даже без эмоциональной окраски. Та, прежняя я, смогла влюбиться. Почему сейчас я запрещаю себе даже намёк на какие-то свои чувства? Ох, а к Карте у меня могут быть чувства?! К Шуту? Который сбросил с крыши и полон загадок, как пирамиды в одной стране на моей родине? Который вообще не пойми, как относится ко мне? Который носит в себе одновременно и Руну, и Карту? Рами, и это кто ещё из вас псих, между прочим.
Решительно выкинула из головы лишние мысли и вернулась в суровую реальность.
— К утру чтобы был, я приеду переодеться, — негромким ровным голосом произнесла, отбросив остатки эмоций, обуревавших всего несколько минут назад.
— Да, госпожа, — почтительным, но тоже каким-то сухим тоном ответил Рен, не поднимая головы.
Возникло ощущение неловкости, неприятное, колкое, тревожащее ещё не до конца успокоившиеся нервы. Я неровно вздохнула, поджала губы и поспешила к выходу, вдруг стало невыносимо находиться в одном с Реаном пространстве. Едва мои пальцы легли на ручку, Шут негромко позвал:
— Рамила.
Дыхание пресеклось на мгновение, я сглотнула внезапно пересохшим горлом и медленно-медленно обернулась. Он смотрел на меня своим непроницаемым с искорками взглядом и с ленивой улыбочкой, от которой моментально стало жарко, и я вдруг отметила, как же Рен притягательно красив, в строгом тёмно-синем костюме и белоснежной рубашке. По крайней мере, мне было очень сложно отвести от него глаза.
— Мы продолжим, моя Императрица. Позже.
Две фразы, после которых стало совсем не по себе. Ибо в его взгляде я прочла обещание повторить всё недавно произошедшее в обратном порядке, только уже на его условиях. И что-то подсказывало, я совсем не буду против этих условий, какими бы они ни были.
Выходя из спальни, едва подавила малодушное желание хлопнуть дверью. Надо поспешить, меня ждал император.
Глава 9
Она красива, как день, она слепа, как ночь.
Роман Рейн, «Королева»Честно, дорогу до дворца помнила смутно. Воспоминания калейдоскопом крутились в голове, заставляя вновь переживать эти волнующие ощущения, и губы снова пересохли, дыхание участилось, стало жарко. Я поёрзала, тихо ругаясь: перед внутренним взором стояли Реновы проклятущие глаза, в которых в этот раз я увидела слишком много. Ну и почувствовала, да. Мысль невольно пошла дальше, вспоминая странности Рена, и… закралась догадка, нелепая и фантастичная, но — она бы многое объяснила. Не всё, но многое из поведения и недомолвок моего слуги. Реан знал меня раньше? До того, как я удрала от Радимира? Следил? Но я появилась в Колоде позже, его уже не было, он к Рунам ушёл. Зажмурилась, тряхнула головой и прерывисто вздохнула, рассеянно глянув в окно. Как бы заставить Рена разоткровенничаться? Я же теперь голову сломаю, и любопытство покоя не даст, а Маг тихонько нашёптывал, что мы на правильном пути в размышлениях. Так, стоп, Рами, не будем больше думать об этом психе, достаточно для одного вечера. И ещё неизвестно, что ждёт меня в самом ближайшем будущем, когда Рен доберётся до дома герцогини.