Я вздрогнула и потерла виски. Я не верила доктору Роту, когда он рассказал мне, что именно Лаксены стали причиной войны между ними и Аэрумами – войны, разрушившей обе планеты. А еще я считала сержанта Дэшера и Нэнси Хашер, главную стерву в руководстве «Дедала», ненормальными.
Я ошибалась.
И Дэймон тоже.
Люк приподнял бровь и выдавил смешок.
– О, даже не знаю, наверное, это как-то связано с тем весьма публичным шоу, которое мы устроили в Вегасе. Мы знаем, что на Земле были внедренные Лаксены – те, кто не питал большой приязни к людям. Как они осуществляли контакты с Лаксенами, находившимися вне этой планеты, я не знаю, но так ли это сейчас важно? Момент для торжественного появления был выбран безупречно.
Я прищурилась.
– Ты сам говорил, что это блестящая идея.
– Мне многие идеи кажутся блестящими. Например, ядерное оружие, безалкогольные напитки с нулевым содержанием калорий и голубые джинсовые жилетки, – пожал плечами Люк. – Но это вовсе не означает, что надо взрывать людей, или что диетические напитки хороши на вкус, или что надо сломя голову бежать в местный «Уолмарт» и покупать джинсовую жилетку. Так что не стоит всегда меня слушать.
Я так сильно закатила глаза, что они чуть не выскочили из орбит.
– Интересно, а что еще нам следовало делать? Если бы Дэймон и остальные не обнаружили себя, нас бы всех схватили.
Никто из мужчин не ответил, но непроизнесенные слова повисли между нами. Если бы нас схватили, это был бы адский ад и того хуже, но зато Пэрис, Эш и Эндрю, возможно, все еще были бы живы. Так же, как и невинные люди, которых просто убили, когда все покатилось к чертям.
Но теперь мы уже ничего не могли с этим сделать. Можно было останавливать время на короткие промежутки, но никто не мог повернуть его вспять и изменить происшедшее. Что было сделано, то было сделано, и Дэймон принял решение защитить всех нас. Будь я проклята, если кто-нибудь решит повесить на него всех собак.
– У тебя измученный вид, – заметил Арчер, и я даже не сразу поняла, что парень обращается ко мне.
Люк перевел на меня свой нервирующий взгляд.
– Прямо скажем, выглядишь дерьмово.
Ну, надо же! Спасибо.
– Думаю, тебе надо попробовать поспать, – продолжал Арчер, никак не прокомментировав слова Люка. – Хотя бы немного. Если что-то случится, мы за тобой придем.
– Нет, – отказалась я, замотав головой, как будто слов было недостаточно. – Я в порядке.
По правде говоря, я совсем не была в порядке. Возможно, я находилась в одном шаге от того, чтобы забиться в темный угол комнаты и раскачиваться вперед и назад, но я не могла сорваться и не могла уснуть. Ведь Дэймон был неизвестно где, а весь мир оказался на грани того, чтобы стать… адом, превратиться в антиутопию, как в одном из тех романов, которые я читала.
Вздох. Книги. Мне их не хватало.
Арчер нахмурился, из-за чего его красивое лицо приобрело пугающее выражение, но прежде чем он успел возмутиться, Люк покинул дверной проем, в котором все это время стоял, и сказал:
– По-моему, ей надо поговорить с Бет.
Я удивленно посмотрела в сторону лестницы в холле. Когда в последний раз я заглядывала в комнату Бет, девушка спала. А спала она постоянно. Я почти завидовала тому, что она могла проспать все на свете.
– Зачем? – спросила я. – Разве она проснулась?
Люк неторопливо вошел в гостиную.
– По-моему, вам надо поболтать о своем, о девичьем.
– Ох, Люк, что-то мне кажется, сейчас не время для девичьей дружбы, – пробормотала я.
– А разве нет? – Плюхнувшись на диван рядом с Арчером, он закинул ноги на журнальный столик. – Ты только тем и занимаешься, что выглядываешь из окна и стараешься незаметно для нас выскочить из дома и удрать в лес, чтобы искать там Дэймона и, возможно, быть съеденной пумой.
Чувствуя, что начинаю действительно злиться, я перекинула собранные в хвост волосы через плечо.
– Во-первых, пума меня бы не съела. Во-вторых, по крайней мере, я бы хоть что-то делала, а не сидела на попе ровно.
Арчер вздохнул.
Но Люк только ослепительно улыбнулся мне.
– Вы что, снова будете об этом спорить? – Он бросил взгляд на Арчера, сидящего с каменным лицом. – Потому что мне нравится, когда вы об этом спорите. Все равно что смотреть, как мама с папой выясняют отношения. Мне даже кажется, что стоило бы спрятаться в спальне или выкинуть что-то в этом роде, чтобы все выглядело более правдоподобным. Может, хлопнуть дверью или…
– Заткнись, Люк, – зарычал Арчер, а потом перевел яростный взгляд на меня. – Я уже и не вспомню, сколько раз мы об этом говорили. Идти по их следам – глупость. Их там будет слишком много, и мы не знаем, что если…
– Дэймон – не один из них! – закричала я, вскакивая и тяжело дыша. – Он к ним не присоединился. И Ди, и Доусон – тоже. Я не знаю, что происходит. – Мой голос начал срываться, а нахлынувшие чувства встали в горле комом. – Но они бы не стали этого делать. Он бы не стал.
Арчер наклонился вперед, глаза его заблестели.
– Ты этого не знаешь. Мы не знаем.
– Ты только что говорил, что они вернутся! – резко ответила я.
Арчер промолчал, только снова уставился в телевизор, и это было тем ответом, который я знала и так. Он не ждал, что Дэймон или кто-то из них вернется.
Плотно сжав губы, я замотала головой так быстро, что мой хвостик превратился в хлыст. Повернувшись, я зашагала в сторону двери, чтобы мы снова по уши не увязли в споре.
– Куда ты идешь? – спросил Арчер.
Я устояла перед желанием показать ему средний палец.
– Само собой, я собираюсь поболтать с Бет о нашем, о девичьем.
– План неплохой, – одобрил Люк.
Не обращая на него внимания, я, громко топая, вышла в коридор и направилась к лестнице. Это было невыносимо – сидеть сложа руки. А еще было невыносимо, что каждый раз, когда я открывала входную дверь, Люк или Арчер мгновенно оказывались там, чтобы остановить меня. А больше всего меня бесил тот факт, что они и вправду могли меня остановить.
Возможно, я гибрид и к моим генам подмешаны все особые ценные свойства Лаксенов, но они – Истоки, и они, если бы дело до этого дошло, могли перебросить меня отсюда в Калифорнию.
Наверху было темно и тихо, и мне не нравилось там бывать. Я толком не знала почему, но крошечные волоски у меня на затылке поднимались каждый раз, когда я приходила сюда и шла по длинному узкому коридору.
Бет и Доусон заняли последнюю спальню справа в ту ночь, когда мы приехали сюда, именно здесь отсиживалась Бет с тех пор, как он… как Доусон ушел. Я не очень хорошо знала эту девушку, но мне было известно, что она многое пережила, когда ее контролировал «Дедал», и, кроме того, я не верила, что она самая стабильная из гибридов, но в этом не было ее вины. И, хотя мне ужасно не хотелось в этом признаваться, иногда то, как она себя вела, выбивало меня из колеи.
Остановившись перед дверью и вместо того, чтобы просто ворваться в комнату, я постучала по деревяшке костяшками пальцев.
– Да? – послышался слабый высокий голос.
Распахнув дверь, я вздрогнула. Голос Бет звучал ужасно, но когда я увидела ее, то поняла, что и выглядит она хуже некуда. Девушка сидела, прислонившись к изголовью кровати, закутанная во множество одеял, и под глазами у нее были темные круги. Черты ее бледного, изможденного лица заострились, грязные, спутанные волосы были в полном беспорядке. Я старалась не дышать, потому что в комнате пахло по́том и рвотой. Пораженная, я застыла у входа.
– Ты больна?
Бет перевела свой рассеянный взгляд с меня на дверь примыкающей к комнате ванной. Что-то было не так. Гибриды не подвержены болезням. Ни обычной простуде, ни самой опасной форме рака. Как и у Лаксенов, у нас иммунитет ко всему, что касалось болезней, но Бет? Да уж, Бет выглядела неважнецки.
Внутри у меня разлилось огромное чувство тревоги, и все мышцы напряглись.
– Бет?
Ее бесцветный взгляд наконец снова обратился ко мне.
– А Доусон уже вернулся?
Мое сердце словно опрокинулось – тяжело, почти болезненно. Эти двое столько всего пережили, гораздо больше, чем мы с Дэймоном, и это… господи, это несправедливо.
– Нет, он еще не вернулся, но что с тобой? Похоже, ты больна.
Прижав к горлу худую бледную руку, Бет сглотнула.
– Я себя не очень хорошо чувствую.
Я не знала, насколько ей нехорошо, и почти боялась это выяснить.
– Что случилось?
Бет распрямила плечи – кажется, это стоило ей огромных усилий.
– Ты не должна волноваться, – сказала она тихо, теребя край одеяла. – Ничего особенного. Я буду в порядке, когда Доусон вернется.
Ее взгляд снова поплыл в сторону, и, уронив край одеяла, девушка положила руку на укрытый одеялом живот.
– Мы будем в порядке, когда Доусон вернется.
– Мы будем?..
Я не договорила фразу, широко раскрыв глаза. У меня от изумления отвисла челюсть.
С растущим ужасом я наблюдала, как она медленно поглаживает живот ровными круговыми движениями.
