Для того чтобы правильно делить доходы, необходимо договариваться заранее. Хотя и говорят, что «не стоит делить шкуру неубитого медведя», я считаю это в корне неверным.
Договариваться надо еще до выхода на охоту. Когда медведь уже убит, а метод дележки шкуры спорен, стоит понимать, что у спорщика в руках оружие. И оно заряжено. Причем на медведя.
Кому нужен такой бизнес, в котором на стадии дележки возникает риск перестрелки?
«Найти с дураком» именно потому хуже, чем «с умным потерять», что разделить с дураком найденное без конфликта весьма сложно.
Третья ступень, самая страшная – это «умение разделить убытки». Группа сотоварищей может прекрасно делить свой доход, но как только они сталкиваются с первым серьезным убытком, его, как показывает практика, разделить гораздо сложнее. Часто начинаются взаимные обвинения, мол, «мы так не договаривались, а я здесь вообще полы подметаю и никакой ответственности не несу». Русский бизнес часто строится на доверии, заранее бумаги редко оформляются. Нет такого прагматического подхода, который свойственен немцам, англичанам: они, перед тем как начать заниматься бизнесом, делят обязанности и ответственность, а в России часто бизнес начинается «по-приятельски». А потом, когда что-то не заладится, начинаются конфликты. У внешне приличных людей портится судьба, и перейти эту ступень от человека до предпринимателя могут максимум 30 % тех, кто к этой ступени подошел. Нашего человека, с виду честного и порядочного, часто тянет к неисполнению своих обязательств, если это ведет к уменьшению доходов. Внутренняя неразумная алчность на риске потери проявляется ярче, чем на возможности заработка.
Четвертый уровень, наиболее печальный – «после больших потерь, найти в себе силы вновь принять ответственность». Очень многие люди здесь «выпадают» из бизнеса, полагая, что у них уже «достаточно всего», а дальше они станут пенсионерами и делать ничего не будут. Это социальная смерть, когда человек физически жив, ходит в казино, отдыхает, но как бизнесмен он на этом кончается. С бизнесменами ему после этого и поговорить-то не о чем.
«Мораль сей сказки» сводится к тому, что для того, чтобы стать серьезным бизнесменом, надо пройти не только какие-то шаги в обучении, в бизнесе, надо пройти и серьезные моральные испытания.
Как Предприниматель состоится только тот, кто пройдет все эти испытания и нигде не сломается.
Предпринимателей, прошедших все эти степени испытания достойно, можно по пальцам перечесть, их очень мало.
Борьба с «отжимателями» и вымогателями
Чиновники душат, партнеры кидают.
Чуть что – эта свора сожрёт и забудет.
Бандиты, что крышу ему предлагают,
В сравнении с ними – приличные люди.
Страна беспредела, войны и безделья,
Безумных вождей, всеобъемлющих сплетен,
Держава рискованного земледелья,
Рискованной жизни, рискованной смерти.
Тимур Шаов. «Частный случай с московским бизнесменом»[178]Не каждый предприниматель готов к войне на поле бизнеса. И не обязательно он боится. Многие просто не готовы терять нервы и эмоции в противостоянии. А оно обязательно будет. И надо будет не только защищаться, но и нападать – возбуждать уголовные дела, давать показания в следствии и судах.
Не каждый предприниматель готов к осознанию, что именно его действия приведут к посадке в тюрьму мошенника. Нужна твердость духа.
Был случай, когда в процессе рейдерской атаки в 2005 г. мошенники предъявили поддельное судебное решение из Ачхой-Мартана (Чечня). Достаточно быстро выявилась поддельность. Полиция Ачхой-Мартана предложила написать заявление, обещала, что приедут бородатые «полицейские» и этапируют нарушителей в Чечню для проведения следственных мероприятий. Было понятно, что в условиях контртеррористической операции подозреваемый вполне мог не вернуться в Москву никогда. Мог «исчезнуть», «пропасть». Принять решение о фактическом убийстве мошенника на вполне легальных основаниях было невозможно по основаниям совести. Все же за мошенничество не полагается смертная казнь. Хотя до сих пор совесть не вполне уверена в правильности принятого решения – а может быть мир стал бы чище?
Дать показания на вымогателя-полицейского непросто. Есть основания ожидать мести. Не каждый предприниматель готов к неформальной войне с сослуживцами вымогателя, имеющими прямой доступ к аппарату принуждения.
Психологическая война
Люди чаще капитулируют, чем терпят крушение.
Генри ФордВоенное определение ЦРУ и Министерства обороны США звучит так: «Психологическая война включает мероприятия, при помощи которых передаются идеи и информация для оказания влияния на сознание, чувства и действия противника. Они проводятся командованием в сочетании с боевыми операциями в целях подрыва морального духа противника в соответствии с политикой, провозглашенной руководящими инстанциями. Психологическая война включает в себя… ведение пропаганды, в том числе с использованием анонимных, фальсифицированных или негласно субсидируемых публикаций; политические действия с привлечением лиц без гражданства, изменников и поддержка оппозиционных политических партий; квазивоенные методы, включая помощь повстанцам и саботаж; экономические действия, связанные с валютными операциями. Важнейшим средством ведения войны является пропаганда как система мероприятий по распространению политической информации»[179].
Переводя это определение на «гражданские рельсы», можно сформулировать, что психологическая война в бизнесе – это мероприятия, при помощи которых передаются идеи и информация для оказания влияния на сознание, чувства и действия бизнесмена-цели. Они проводятся специальными компаниями, именуемыми «черными PR-службами», «рейдерами» и «гринмейлерами», в сочетании с коммерческими действиями в целях подрыва морального духа предпринимателя-цели в соответствии с программой, утвержденной заказчиком. Психологическая война включает в себя в том числе:
● ведение пропаганды, в том числе с использованием анонимных, фальсифицированных или негласно субсидируемых публикаций;
● действия публичных политиков, коррумпированных силовиков, коррумпированных изменников и недовольных внутри компании-цели;
● криминальные методы, включая физическое нападение, угрозы и саботаж;
● экономические действия, связанные с «расшатыванием» экономического состояния.
Важнейшим средством ведения войны является пропаганда как система мероприятий по распространению ложной репутационной и экономической информации.
В бизнес-конфликтах методы используются те же, что и в военной сфере. А в «Хрестоматии психологической войны», изданной в США в начале 1980-х гг., ее авторы подчеркивают мысль, что психологический комплекс человека – самый уязвимый и именно сюда должны направляться усилия по политическому, идеологическому и нравственному проникновению[180].
Запугивание
Глупо умирать из страха перед смертью.
СенекаПри ведении любого перспективного бизнеса, сулящего суперуспех, предприниматель обязательно столкнется с запугиванием, организованным конкурентами или вымогателями.
Его будут пугать противостоянием с организованной преступностью, контролирующей либо отрасль бизнеса, либо территорию, на которой он ведется.
Будут пугать противостоянием с мэром и губернатором.
Будут пугать противостоянием с полицией и спецслужбами.
Будут пугать возможными проигрышами в судах.
Это запугивание работает по той же самой мошеннической схеме, что и обман. Только вместо эмоции вожделения мошенники пытаются оперировать страхом. Именно бессознательный страх отключает у психологически неустойчивого бизнесмена логическое мышление и заставляет принять эмоциональное решение сдаться, покинуть поле бизнеса. И только холодное критическое восприятие информации может помочь предпринимателю принять точное и верное решение, добиться суперуспеха.
Оценка же силовых рисков противостояния предпринимателем обязательно должна производиться. И она весьма несложная – если существует легальный инструментарий противостояния в виде опыта судебного и уголовно-правового аргументирования, а потенциальный доход супервелик, то риски нужно принимать.
Мудрец над грянувшей бедой не плачет,
Но преграждает путь для новых бед.
Страх только ослабляет вашу мощь,
А ваша слабость – это мощь врага.
Вам малодушье лишь ущерб приносит;
Трус обречен, у смелых есть надежда…
Но ни в коем случае нельзя относиться к оценке рисков халатно. «Когда о худшем слышать не хотите – оно на вас обрушится неслышно»[182]. «Если вы не параноик, то это не значит, что за вами не следят».
