Около огня на чурбаках в полукруг сидели дампы. Судя по всему, это был один из постов, контролировавших подходы к становищу со стороны затона и охранявших лодки. Беглецов муты пока не видели, но, в принципе, могли обнаружить в любой момент. Ночная темнота изменчива – стоит облакам на небе образовать просвет, как любой силуэт сразу становится заметным. Да и на востоке вроде бы начинало алеть…
Всего на посту расположилось трое караульных. Тим сразу выделил глазом арбалетчика. Такой боец даже в темноте опасен. Если арбалет у него заряжен, то может встретить на дистанции в пять‑шесть шагов и все – пронзит болтом насквозь.
А вот караульные с булавой и копьем менее опасны, потому что более предсказуемы. Понятно, чего от них ждать. Но в любом случае нельзя допускать, чтобы «мусорщики» оказались втроем против него одного – можно и не сдюжить. В особенности, если дать им возможность прийти в себя и рассредоточиться.
Тим аккуратно посадил Алену у самой стены – так, чтобы фигура девушки сливалась с ней. Затем прошептал в ухо:
– Жди меня здесь. Я скоро вернусь – только разделаюсь с ними.
– Стой. – Алена протянула ему копье. – Оно тебе может пригодиться.
– А ты?
– Я теперь плохой воин. А на крайний случай есть кинжал.
Она вытащила из‑за пояса кинжал с навершием в форме черепа и показала Тиму.
– Где ты его взяла?
– Там, у мертвого дампа. Иди, я живой не дамся.
– Запомни, ты не умрешь. Я сейчас вернусь.
– Я верю.
Прижимаясь к стене, Тим спустился по ступенькам до угла. Отсюда начиналось открытое пространство. В отличие от верхнего яруса набережной здесь не было никакой растительности, кроме густой, но невысокой травы, проросшей сквозь растрескавшуюся тротуарную плитку. И ни одного кустика, не говоря уже о дереве. Дампы то ли все умышленно зачистили, то ли элементарно сожгли в кострах.
Тим прикинул обстановку. Караульные сидят лицом к воде – это плюс. От угла стенки до костра около пятнадцати метров. Это многовато и, скорее, минус. Костер так себе, горит неярко, отбрасывая свет на шесть‑семь шагов – это плюс. А вот почва здесь плохая. Куски тротуарной плитки, бетонная крошка, песок и жесткая трава – не лучший вариант для того, чтобы двигаться без шума. И это – минус.
Ладно, пора. Он медленно направился к костру, прилагая все усилия, чтобы не спугнуть караульных. Если удастся приблизиться на расстояние удара, то он разделается с ними.
Так или иначе, надо завалить первым ударом хотя бы одного – тогда шансы резко повысятся. Хотя бы одного… Копье он держал в правой руке, заранее отведя ее за плечо, как для броска. Но можно и с ходу засадить в туловище – если дистанция позволит.
От воды тянуло сыростью и холодом. Дампы сидели тихо – нахохлившись и не переговариваясь. Скорее всего, дремали, в ожидании конца смены. И это было плюсом. В том случае, если они действительно кемарят.
С другой стороны, если бы они болтали, то меньше реагировали на посторонние шумы. Когда говоришь, то все равно отвлекаешься. Следовательно, их молчание можно расценивать, как минус. В том случае, если они не дремлют, а просто молчат. Даже бдительности одного достаточно, чтобы…
Что‑то предательски хрустнуло у него под ступней. Скорее всего, кусок плитки. Хотя и какая‑нибудь сухая ветка могла подвернуться – без разницы. До ближайшего дампа – с булавой – оставалось метров пять. И именно он первым встрепенулся и начал оборачиваться. Но Тим метнул копье не в него, а в арбалетчика, сидевшего дальше и правее.
Это было короткое ударное копье, которое при броске могло развернуться и полететь плашмя. Поэтому Тим дополнительно сделал пару шагов и вытянул руку вперед, чтобы сократить расстояние.
Получилось. Оружие полетело как надо и точно в цель.
Наконечник копья, вонзившись арбалетчику в спину, еще разрывал его плоть, а Тим уже подскакивал к ближнему «мусорщику». Тот успел подняться с чурбака и развернуться лицом к врагу. И даже булаву успел вскинуть. Но вот на остальное не хватило времени. Тим не дал. Ударил с левой руки, рассекая грудную клетку. И мутант, откачнувшись, повалился в костер.
К счастью, не завопил, а лишь захрипел, булькая кровью. Тим, между тем, уже атаковал последнего из караульных. Тот, видимо, дремал и пропустил самое интересное. Поэтому толком не сумел встретить нападение. Маханул копьем спросонья, как будто бабочку хотел сачком поймать. Тим, естественно, отразил этот жалкий выпад, перерубив мечом древко, как огурец. И следующим ударом раскроил дампу череп.
Практически все действия Тим совершал на автомате, словно робот. Отскочил в сторону. Огляделся. Увидел, что арбалетчик пытается встать на колени, обнимая чурбан. Подскочил и отсек башку.
Все. Теперь путь к лодкам открыт.
Он побежал назад. Алена ждала около угла, опершись на стенку рукой. Одна нога поджата, как у птицы. Какой именно, Тим не помнил. Лишь подумал – как у этой… у птицы, короче.
– Ты молодец, Тим, – сказала Алена.
– Я же сказал, что скоро вернусь. Зачем ты? Надо было подождать.
– Я не могу просто ждать. Лучше умереть, чем быть такой беспомощной.
– Ты не умрешь, – сказал Тим, поднимая девушку на руки.
Он быстро пересек открытое пространство от стены до ограждения набережной и спустился по лестнице, которая вела к самой воде. Здесь покачивались на воде с десяток одинаковых, рассчитанных на шесть гребцов, лодок. Они были привязаны к столбикам ограждения и тянулись вдоль бетонной стенки, выполняющей роль причала. Получалась целая флотилия, способная при необходимости доставить десант «мусорщиков» почти в любую точку Зоны Москвы. Или, по крайней мере, приблизиться к ней.
Но сейчас Тим и Алена не планировали дальних походов. Тим осторожно опустил девушку в ближнюю лодку и спросил, показывая на противоположный берег:
– Нам туда?
– Да. Там можно укрыться в зарослях.
Тим сел на скамеечку и взялся на весла. Алена находилась напротив – на корме – и подсказывала:
– Давай правее. Ага. Теперь держи по центру.
Тим сидел лицом к востоку и сразу заметил, что там уже появилась алая полоска.
– Вовремя мы успели. Начало светать.
Алена обернулась и, встрепенувшись, отозвалась:
– Да, вовремя. Теперь дампы могут нас засечь.
Она вытащила кинжал и ловко разрезала кожаную штанину на раненой ноге – от подъема почти до конца бедра – под пах. Затем сделала еще один надрез – получилась узкая, но длинная полоска кожи.
– Что ты делаешь? – спросил Тим.
– Надо наложить жгут и повязку. Я не могу больше ждать. – Алена говорила отрывисто, словно ей не хватало дыхания. – Голова кружится. Надо остановить кровь.
– А… древко? Ведь его необходимо вытащить.
– Вот именно. Сейчас ты мне поможешь, Тим. – Она усмехнулась. – Брось пока весла. Сядь ко мне ближе.
Тим отпустил рукоятки весел и пересел на ближнюю к Алене скамейку.
– Что дальше?
– Сейчас ты выдернешь… древко из раны. В обратную сторону. Бери за хвостовик и тяни. Резко.
– Будет очень больно.
– Догадываюсь. Но я приму меры. Сейчас.
Она прижалась к его плечу лицом.
– Я готова. Давай!
Зачем Алена к нему прижалась, Тим понял позже – когда резко выдернул древко из раны. Алена даже не пискнула. Зато непроизвольно вскрикнул он – от того, что девушка до крови прокусила ему плечо.
Впрочем, хватка челюстей тут же ослабла. Через несколько секунд Алена отодвинулась и, криво улыбнувшись, произнесла:
– Прости, что сделала больно. Хорошо, что у меня только мякоть пробита. А то я тебя бы до кости прогрызла. – Она опять усмехнулась. И протянула Тиму кожаный лоскут. – Держи. Затяни вот здесь жгут. И не переживай так за меня, артерия не задета. Иначе я бы давно окочурилась.
Тим взял лоскут и обернул его немного выше раны Алены. Но все равно получилось почти под самым пахом.
– Сильней тяни, но не перестарайся, – сказала Алена. – А то порвешь жгут – у тебя дури много.
– Я не дурак.
– Я не в том смысле… Ага, нормально… Ты умный, не обижайся. Уж точно не глупее дампов. А память человеку не так уж и нужна. Обойдешься. Сила есть, ума не надо… Теперь все. Садись за весла.
Она потеряла много крови. И чувствовала себя, судя по бледному, покрытому потом лицу, паршиво. Но при этом умудрялась подшучивать над Тимом. Иногда довольно зло. За что она его так не любит? Или презирает?
Когда Тим вернулся на свою скамейку, Алена быстро оглядела подол платья. Он был у нее очень короткий. И, похоже, от него недавно оторвали кусок снизу. Вздохнув, Алена сделала кинжалом разрез и отпорола подол полностью – по шву.
– Не было платья, и это не платье. Обойдусь штанами.
– Зачем ты… – протянул Тим. Взгляд его непроизвольно остановился на пахе девушки, обтянутом тонкой кожей штанов. Какие широкие у нее бедра. И круглые… А, вроде, худенькая. – Зачем ты платье порвала?
