Действительно, Зигмунд Фрейд заявил, что термин «иудаизм» впервые зафиксирован как название религии после Вавилонского пленения. Современные израильские ученые Мессод и Рожер Сабба утверждают, что нет никаких доказательств существования евреев как народа или племени во времена Моисея, как об этом сказано в Священном Писании. В египетских архивах сохранились сведения о достижениях и знаниях фараонов и жрецов, но практически нет упоминаний о неудачах. Ни слова не говорится о деятельности фараонов, навлекших на государство дурную славу. Что касается Эхнатона, фараона-еретика, то тут дело зашло еще дальше; стремясь стереть память о нем с лица земли, стерли его имя с памятников и стен храма, изъяли из официальной документации, в которой с тех пор он упоминается только как «преступник из Амарны». Эхнатон превратился в бывшую важную персону. Таким образом, его уход должен был пройти незамеченным, и он спокойно покинул страну.
Сокровища, которые уносил с собой «народ Израиля», уходя из Египта, «вещи серебряные, и вещи золотые, и одежды», как сказано в Библии, были странной ношей, как можно предположить, для недавно освобожденных рабов. Роберт Фезер утверждает, что под этими сокровищами подразумеваются богатства самого Моисея, сокровища Амарны и компенсация за притязания Эхнатона на трон. Рожер Сабба полагает, что право обосноваться в Ханаане сопровождалось правом забрать сокровища Амарны и поскольку Ханаан был египетской провинцией, то это также было частью компенсационного соглашения.
Факт, что послеисходный иудаизм, этнически и духовно, был, безусловно, египетским в основе, давно известен ученым. Представители трех мировых религий – иудаизма, христианства и ислама – должны признать египетскую природу их религиозных верований. Иудаизм, со времен Моисея до времен Иисуса, находился в постоянном развитии и своим развитием во многом обязан влиянию многобожия, язычества и древней системе передачи священной мудрости, что отказываются признать многие современные богословы.
Моисей вывел свой новый народ, любопытную смесь потомков патриарха Иосифа и его преданных египетских последователей, из Сокхофа и устроил первую стоянку в «Ефаме, в конце пустыни», а затем провел через пустыню к Тростниковому морю. Поскольку в системе египетского и еврейского письма нет гласных, то позже Тростниковое море было неправильно переведено как Красное море. Большую часть года Тростниковое море можно было перейти вброд, но во время прилива волны там достигают огромной величины. Фараон и его войско, преследовавшие Моисея и его народ, утонули во время прилива[34]. Покинули израильтяне берега Тростникового моря и, согласно Библии, под предводительством Моисея провели сорок лет в пустыне, прежде чем вошли в Землю обетованную.
Глава 4 Завет и народ Израиля
Единственные свидетельства о блуждании израильтян в течение сорока лет по пустыне, о вторжении их в Землю обетованную и их истории до вторжения ассирийцев в 722 году до н. э. можно найти в Библии. Несмотря на веру фундаменталистов, что Библия есть Слово Божие, она тем не менее является очень ненадежным историческим источником. Яркие и подробные рассказы об этих событиях были записаны спустя много столетий, во время Вавилонского изгнания, которое длилось с 586 по 538 год до н. э. Известный историк Норман Кантор написал, что история об исходе и пребывании в Египте была «…выдумана спустя столетия из идеологических соображений или ради общественного блага»[35].
Долгое время ученые скептически относились к предполагаемому завоеванию Иерихона и остальной части Ханаана народом Израиля. Согласно Зигмунду Фрейду, все, что связано с завоеванием Ханаана, «очень запутанно и неясно»[36]. Остальные части так называемого исторического содержания Библии, охватывающие период до и непосредственно перед Исходом, вызывают не меньшее сомнение. Есть только два не связанных между собой свидетельства среди археологических и архивных памятников соседних государств. Первое – это стела, установленная египетским фараоном Мернептахом в 1207 году до н. э. в честь победы над народом Израиля, надпись на которой гласит: «Израиль опустошен». Второе свидетельство было найдено в анналах Саргона II, царя Ассирии, который в 722 году до н. э. написал: «…в начале моего царствования я осадил и взял… город Самарию [Самария была столицей Северного Израильского царства] и увел в плен 27 290 ее жителей»[37]. Не считая этих подтверждений, к историческим событиям, описанным в Библии, мы должны относиться с известной долей недоверия. Давид и Соломон, несмотря на их предполагаемое богатство и власть, не оставили следов в архивах других государств. Джон Аллегро, признанный специалист по Свиткам Мертвого моря, описал этот период как «смутное время, когда неопровержимые исторические факты превращаются в мифы»[38]. Американский историк Норман Кантор высказался еще более откровенно: «…библейские истории не подлежат исторической и археологической проверке. Это романтическая фантазия»[39]. Каждый серьезный ученый, библеист и историк, вправе задать вопрос: «Чему же в библейских текстах можно верить?» Прежде чем дать ответ, мы изучим стиль, в котором создавались священные писания, кто их написал и какую ставил перед собой цель.
План храма пророка Иезекииля, изображенный французским архитектором и ученым XIX в. Шарлем Шипезом
Ветхий Завет, который мы знаем и чтим, начал формироваться только во время Вавилонского изгнания как компиляция устных и письменных материалов. Он включал одну книгу Закона, наиболее вероятно, что это была книга Второзаконие, которая была найдена при довольно подозрительных обстоятельствах до падения Иерусалима и Изгнания[40]. Как явствует из Хроник, такое подробное изложение Закона Моисея было в то время явлением новым для царя, священников и народа Израиля. Большинство ученых пришли к выводу, что, кроме десяти заповедей и гностических преданий, которые они принесли с собой из Египта, все евреи до Вавилонского изгнания, включая Давида и Соломона, жили и умерли, не получив выгоды от этого Закона (который, согласно Второзаконию, устанавливал особые отношения между ними и Богом, берит).
Во время Вавилонского изгнания писцы, используя устные предания и другие неопознанные документы, начали создавать основу Священного Писания, которое мы все хорошо знаем. Согласно современной «документарной гипотезе», оно сформировалось на основе четырех источников. Первые два имеют условное обозначение J и Е, Яхвист и Элогист, в которых бог называется именем Яхве и Элохим соответственно. Они, предположительно, включают устные предания и документы, датируемые приблизительно VIII веком до н. э. Основными источниками являются Второзаконие, условное обозначение D, и Священнический кодекс, условное обозначение Р, которые, предположительно, были написаны во время Вавилонского изгнания[41]. Кроме того, расшифрованные предания открывают два отличающихся друг от друга источника духовного вдохновения. Подобно всем древним кочевым соплеменникам, евреи имели своих «шаманов», или пророков, чьи мистические озарения являлись одним из наиболее почитаемых источников откровений. Второй, не менее важный источник откровений, был унаследован от египетских предков. Это священная гностическая традиция, ниспославшая наитие Аврааму, Мельхиседеку и Моисею. Кроме того, чувствуется некоторое вавилонское влияние, которое, вероятно, появилось во время изгнания.
Писцы и священники, взявшиеся за выполнение этой гигантской задачи, несомненно, испытывали духовное вдохновение, но, помимо этого, они решали личные и профессиональные вопросы. Понятно, что Священное Писание, создававшееся во время и после Вавилонского изгнания, усилило и подчеркнуло роль духовенства, особенно двадцати четырех ma’madot, черед, или священнических семей, поочередно выполнявших обязанности в храме. Эта традиция восходит к Цадоку, из иевусеев, которого назначил первосвященником царь Давид. В письменной «истории» своего народа священники отобразили собственную, вновь обретенную значимость так, словно они исполняли свою роль по крайней мере со времен царя Давида. Кроме того, настаивая на обоснованности вновь изданного Закона Моисея, они получили возможность остроумно объяснять травмы, вызванные изгнанием. А именно что Израиль страдал, поскольку вся страна, каждый отдельно и все вместе, проигнорировали закон, который лег в основу священного завета с Богом. Если бы поведение каждого соответствовало 613 заповедям Закона, то Бог опять стал бы милостиво взирать на них и вернул стране былую славу[42].
