На Толлера произвело большое впечатление то, что принц не увиливал от работы и выполнял любые поручения. Особенно охотно Чаккел возился с боковыми реактивными микродвигателями, которые позволяли регулировать положение корабля в пространстве.
Ученые утверждали, что над поверхностью Верхнего Мира воздушные потоки разбросают корабли в разные стороны. Однако Леддравор заявил, что королевскому флоту не подобает приземляться, так сказать, врассыпную. Лучшие умы Колкоррона стали прикидывать, как удовлетворить требования принца. В конце концов решено было оборудовать корабли миниатюрными реактивными двигателями, которые обеспечивали корректировку курса и одновременно удерживали воздушные шары от вращения. Труд ученых оказался плодотворным: четыре корабля экспедиции до сих пор держались тесной группой.
Толлеру крепко-накрепко врезалось в память зрелище, которое явилось взгляду в момент переворота. Да, он уже видел, как планеты-сестры величественно плывут по небу в разных направлениях — Верхний Мир выскальзывает из-за баллона, а Мир восходит из-за гондолы. Но на сей раз впечатление оказалось гораздо сильнее благодаря цепочке кораблей, что протянулась от одной планеты до другой.
Несколько кораблей отложили переворот. Если напрячь зрение, можно было разглядеть сопла реактивных двигателей под их гондолами.
Три соседних корабля выполняли переворот одновременно с кораблем Толлера. Хрупкие конструкции, игрушки ветра, волшебным образом выдержали чудовищную нагрузку. Пилоты у горелок выглядели самыми настоящими инопланетянами, сверхлюдьми, обладавшими знаниями и мастерством, которого никогда не обрести обычному человеку.
Запомнилось и еще кое-что.
Джесалла. Новая едва ли не каждое мгновение. Сомневающаяся, торжествующая, когда ей удалось справиться с непокорным огнем в камбузе, ушедшая в себя во время прохождения через область малой и нулевой гравитации…
Скопище птерты, взорвавшейся чуть ли не одновременно на второй день полета…
Удивление и восторг детей, когда они заметили, что дыхание вырывается изо рта облачками пара…
Невесомость и повисшие в воздухе над полом гондолы бусы и безделушки…
Случались и неприятности. Корабль Толлера стартовал одним из первых и раньше других вошел в атмосферу Верхнего Мира. Следом за ними двигался остальной флот, этакое громадное облако протяженностью около ста миль. Время от времени начинал идти дождь — из твердых «капель» различных размеров и форм.
Трижды Толлер видел, как пролетают мимо разрушенные корабли. Окутанные сдувшимися баллонами, они медленно падали к поверхности планеты. Должно быть, ими управляли неопытные пилоты, которые не сумели перевернуть корабли в средней точке. Притяжение Верхнего Мира увеличило скорость, хрупкая оболочка не выдержала возросшей нагрузки и лопнула…
Однажды мимо пролетела гондола без баллона, за которой тянулись веревки и страховочные тросы. В гондоле находилось с дюжину солдат, безмолвно глядевших на корабли своих более удачливых товарищей.
Вскоре после прохождения средней точки мимо пролетел юноша — так близко, что Толлер разглядел его лицо. Юноша весело окликнул Толлера и помахал рукой, словно оказался на вечеринке. Толлер не ответил, но долго смотрел вслед несчастному, не в силах отвести взгляд…
Сетван задремал. Поддерживая одной рукой мальчика, Толлер другой механически управлял горелкой. Внезапно в глаза брызнул яркий свет. Толлер моргнул, огляделся по сторонам и понял: что-то случилось.
Рядом летели не три, а два корабля.
Не хватало королевского шара! Волноваться вряд ли стоит: пилот короля Кедалс имел привычку пропускать другие корабли вперед, чтобы ориентироваться по ним. Однако где же он, в таком случае? Толлер встал, отнес Сетвана в пассажирский отсек и тут услышал истошные вопли Завотла и Амбера. Те возбужденно тыкали пальцами в небо. В ту же секунду из горловины баллона хлынул поток горячего маглайна, отчего кто-то из детей испуганно взвизгнул.
Толлер вскинул голову и застыл пораженный. На фоне баллона чернел квадрат чужой гондолы. Сопло реактивного двигателя давило на оболочку, угрожая разорвать верхнюю секцию.
— Кедалс! — крикнул Толлер что было сил, не зная, услышат ли его в верхней гондоле. — Подними корабль! Подними корабль!
Завотл и Амбер тоже принялись окликать Кедал-са, на соседнем корабле замигал солнечный телеграф, но пилот королевского шара никак не реагировал. Гондола продолжала давить на оболочку.
Толлер бросил беспомощный взгляд на Джесаллу и Чаккела, которые будто окаменели от ужаса. Вероятнее всего, с Кедалсом что-то стряслось, и он потерял сознание. Но почему никто не заменил его? А вдруг — при этой мысли у Толлера пересохло во рту — горелка сломалась и не включается?
Палуба уходила из-под ног, корабль швыряло из стороны в сторону. Сцепившиеся шары начали быстро терять высоту — два других корабля поплыли вверх.
Впервые со старта у перил своей гондолы показался Леддравор. За его спиной Завотл продолжал вызывать королевский корабль световыми сигналами.
Отцепиться у Толлера возможности не было. Его шар и так уже выпустил слишком много маглайна. Но если ничего не предпринять, наружное давление воздуха раздавит баллон. Иного выхода нет, нужно подкачать горячего газа.
Встретившись взглядом с Джесаллой, Толлер сказал себе: «Она должна выжить!»
Он вернулся на место пилота и повернул рукоять. Опустевший баллон жадно поглотил тепло. Несколько секунд спустя Толлер включил боковой реактивный двигатель.
Два других корабля поплыли вниз и скрылись из виду, а корабль Толлера начал вращаться вокруг своей оси. Раздался скрежет, гондолу снова качнуло. Королевский шар соскользнул с оболочки и завис чуть поодаль. Одна из веревок, что крепила баллон к гондоле, отвязалась и теперь яростно хлестала воздух.
Неожиданно движение кораблей, обычно плавное и величественное, как движение небесных тел, резко ускорилось. Королевский шар поравнялся с кораблем Толлера, конец отвязавшейся веревки захлестнул одну из стоек. Отчаянно заскрипели снасти. Баллон королевского корабля наткнулся на злополучную стойку и лопнул! Гондола устремилась вниз, увлекая за собой корабль Толлера. Джесалла упала на перегородку, выронила зеркало, которое мгновенно исчезло за бортом. Толлер бросился к стойке, ухватился за нее, выдернул могучим рывком из гнезда и отшвырнул прочь.
Падение прекратилось. Толлер вцепился в перила и уставился на королевский шар, который спускался все ниже. Он увидел короля Прада. Тот поднял руку, указал на Толлера и пропал под лопнувшей оболочкой. Гондола уменьшалась в размерах, постепенно превращаясь в едва различимое мерцающее пятнышко, и наконец исчезла.
Толлер посмотрел на соседние корабли. С ближайшего на него глядел Леддравор; когда их взгляды встретились, принц протянул к Толлеру руки, подобно человеку, который зовет в объятия любимую. Толлер отвернулся.
— Сегодня плохой день, — выдавил Чаккел. — Сегодня умер король.
«Еще не умер, — подумал Толлер. — Ему еще лететь и лететь». Вслух он сказал:
— Вы видели все своими глазами. Просто чудо, что мы уцелели. У меня не было выбора.
— Леддравор с этим не согласится.
— Да, — печально подтвердил Толлер, — Леддравор с этнм не согласится.
Ночью, когда Толлер напрасно старался уснуть, к нему пришла Джесалла. Он обнял ее за плечи — в этом жесте сейчас не было ничего, что могло бы навести случайного свидетеля на дурные мысли.
— О чем ты думаешь, Толлер?
Он прикинул, не солгать ли, но решил, что не стоит.
— О Леддраворе. Пора ставить точку.
— Может быть, он успокоится и поймет, что ты ни в чем не виноват. Я хочу сказать, что даже если бы ты пожертвовал нами, короля это все равно бы не спасло. Леддравор должен признать, что ты ничего не мог поделать.
— Он скажет, что я поторопился, что надо было подождать, пока Кедалс или кто-нибудь другой запустит горелку.
— Не изводи себя. Ты поступил правильно.
— Леддравор наверняка считает иначе.
— Но ведь ты можешь с ним справиться?
— Вероятно. Однако он, скорее всего, уже приказал казнить меня, как только мы приземлимся.
— Понятно. — Джесалла облокотилась на мешок с песком. В сумраке ночи ее лицо поражало красотой. — Толлер, ты любишь меня?
Он почувствовал, что достиг конца путешествия, длившегося всю жизнь.
— Да.
— Я рада, — она села и начала раздеваться, — потому что хочу от тебя ребенка.
Он поймал ее за запястье.
— Ты что! Прямо за этой перегородкой у горелки сидит Чаккел.
— Ему нас не видно.
— Но нельзя же гак…
— Меня это не волнует. — Джесалла прижалась к Толлеру. — Я выбрала тебя в отцы своему ребенку, и у нас, быть может, совсем мало времени.