ОднаждыОльгадаже
полушутя-полусерьезно пригрозилавыцарапатьсупругубесстыжиеглазыньки,
заявив, будто перехватила мамочкин оценивающий взгляд. Мазур тогда свелвсе
на шутку, напомнив, что согласно традиции теща с зятемдолжныпребыватьв
состоянии перманентной лютой вражды, но в глубине душипризнавал,чтобыл
единожды такой взгляд, очень уж недвусмысленно мазнулипонемуочиИрины
свет Викентьевны. Исамуюмалостьвстревожился,непередаласьлионая
ветреность по наследству. Правда,откровеннаяпо-современному,Ольгаему
заявила, что дело тут не в ветрености, а в некоторойдевальвацииксорока
годаминыхпапочкиныхдостоинств.Вобщем,стестемнезаладилось
моментально - ас тещей, наоборот, могло бы и сладиться вовсеужшокирующим
образом, живи они все под одной крышей достаточно долго. Такой вот фрейдизм.
Слава богу, под одной крышейМазурпрожилсОльгинымиродителямивсего
неделю.
Но все эти психологические экзерсисы относилиськовременипрошедшему.
Сейчас и вспоминать то ли смешно, то ли больно. Сейчас было другое-тесть
три раза срывался в истерику, теща крепилась, Мазур прямо-таки телепатически
чуял, что она, подобно ему самому, всего лишь загнала горе внутрь, поглубже.
Отчего горе ничуть не сталослабее.Имрачноватыемолчаливыепоминки-
вдовец, родители, а также немногословные подводныеубийцы,числомвосемь,
длянепосвященногопредстающиесамыминормальнымилюдьми,затурканным
пехотным офицерьем, согласно легенде. Благо родители до сих пор пребывалив
заблуждении,будтоМазур-флотскийинженер,всюсознательнуюжизнь
испытывавший новые модели аквалангов, намеченные к постановке на вооружение.
Отсюда, мол, и некоторая доза секретности, постоянно егосопровождавшая.А
регалии он при них и не надевал никогда...
Мазур не выдержал, украдкой глянул в зеркальце заднего вида - но онивсе
так же сидели, явственно отвернувшись друг от друга,сзастывшимилицами.
Мысленно вздохнув, он сунул в рот сигарету - и перехватил настойчивый взгляд
Михася.
И еще один, ещеболеемногозначительный.Неспроста,конечно.Подумав
немного, Мазур негромко сказал:
- Трасянка, пожалуй...
- Сойдет?
- Ручаюсь.
Старый сослуживец, чьи предки некогда живали почти в тех же местах, что и
Мазуровы, после секундного колебания заговорилнатрасянке-причудливой
смеси белорусского, польского и русского, имеющей хождение в Беларуси:
- Таке враженне, што мамы огон.*
- Давно? - спросил Мазур.
- С квадранс*.
Он плавно вписался в крутойповорот,аМазуртемвременемглянулв
боковое зеркальце. И точно, на некотором отдалении маячил светлый"Жигуль".
"Волга" у них была самаяобыкновенная,вообще-то"Жигуль"давномогих
обогнать - ограничения скорости тут нет, гаишники в этих местахпрактически
не водятся...
- Навензац лончношчь?*
- Чакай,- сказал Мазур, покосившись на трубкурадиотелефона.