Струан пытался сохранить хладнокровие, чувствуя под собой жаркое дыхание катастрофы, словно оказался на жаровне с углями.
– Да, сэр. Да, вы вполне могли так подумать. Если случилась какое-то недопонимание, его следует отнести на мой счет, а не на счет капитана Марлоу.
– Я приму это к сведению.
Малкольм внимательно смотрел на пожилого офицера и еще внимательнее его слушал, стараясь разгадать, к чему клонит адмирал. Он уже начал бояться, что все это – продолжение старой игры в кошки-мышки. Неужели я снова в его когтях и мне никогда из них не вырваться?
– Позвольте спросить, адмирал, почему вы дали капитану Марлоу разрешение, даже только похожее на полное; ведь я почти наверняка должен был бы истолковать неправильно? – Струан следил, чтобы лицо его оставалось приветливым, не забывая о том, что он женат до тех пор, пока церемония не будет объявлена незаконной. – Я не думал, что вы это сделаете, вчера ночью.
Ночь Кеттерера была заполнена Консуэлой.
– Дай молодому сеньору шанс, Чарльз, – говорила она с тем милым, тягучим акцентом, таким же чувственным в его памяти, какой была глубина ее карих глаз в жизни. – Нам его так и не дали, зачем же лишать этого шанса еще одного человека – вспомни, ты был ненамного старше его. С его помощью ты сделал гигантский шаг вперед: конечно же он сдержит свое обещание. Почему бы тебе не проявить великодушия, какого не проявили ни твои родители, ни твое гнусное Адмиралтейство. Он так влюблен, Чарльз, совсем как ты, но в отличие от тебя молодому сеньору уже был нанесен жестокий удар по прихоти Господней…
Он пробудился, ее слова все еще звучали у него в ушах; то, как она произнесла его имя, все еще трогало его сердце после стольких лет. Но это не то же самое, подумал он тогда, ожесточая сердце. Струаны занимаются контрабандой опиума и оружия – я не забуду своих погибших матросов. Прости, моя давно потерянная любовь, этот брак будет объявлен недействительным немедленно, я не позволю Струану соскочить с крючка. Долг превыше всего.
Сейчас, глядя на Струана, вспоминая, как он с трудом, ковыляя, вошел в каюту, упрямо стараясь казаться сильным, хотя и Хоуг и Бэбкотт конфиденциально подтвердили ему, что юноша почти постоянно страдает от боли, и выразили сомнение, что он когда-нибудь сможет бегать или ездить верхом так же свободно, как раньше. Он вспомнил: «В отличие от тебя… по прихоти Господней».
Он вздохнул.
– Внезапная прихоть, мистер Струан, – ответил он, решив быть снисходительным, – в сочетании с верой, что вы сделаете все, как обещали. – Он встал и подошел к буфету; перед глазами у него отчетливо стояла ее улыбка, и он чувствовал себя до странности молодым. – Шерри?
– Благодарю вас. – Струан начал подниматься с кресла и покачнулся, ослабев от облегчения при словах Кеттерера.
– Я принесу. «Тио Пепе»? Хорошо. Ваше здоровье! – Их бокалы соприкоснулись. Кеттерер сделал большой глоток хереса.
– Послушайте, молодой человек, – начал он, и голос его звучал необычно тихо и доброжелательно, – я, разумеется, извещу сэра Уильяма и добьюсь, чтобы он ознакомился с уставом Королевского флота. Более чем вероятно, что рапорт капитана Марлоу будет принят, после положенного на рассмотрение срока мы должны следить за тем, чтобы наши офицеры всегда помнили о последствиях самостоятельных действий, но «неприятностей», как вы выразились, у него не будет. Это должно остаться нашим секретом. Это ясно?
– Да, сэр. Благодарю вас. Я сделаю то, что обещал. – Струан глубоко вздохнул. – Значит, мой брак вполне законен?
– Это зависит от точки зрения. Насколько это касается меня, насколько это касается флота, я полагаю, что да, следовательно, он должен быть законным и в обычном представлении. Что же касается двух Церквей и тех неизбежных юридических залпов всем бортом, которые вам придется выдержать, я предлагаю вам обоим задраить люки и приготовиться к худшему. Еще раз поздравляю вас, с одной стороны. Мои поздравления миссис Струан – конфиденциально, разумеется.
43
К вечеру новость облетела все Поселение, Пьяный Город и Ёосивару.
Тут же начались шумные обсуждения, домыслы и пересуды. Выдвигались и отстаивались самые разные теории, за и против этого брака. Некоторые предсказывали, что церемония будет признана совершенно незаконной, другие сердито отрицали это; многие торговцы из тех, что позадиристее, и все обитатели Пьяного Города сквернословили, делали неприличные жесты и потрясали кулаками в поддержку своей точки зрения, в то время как некоторые из тех, что поумнее, говорили: «Ах он хитрец, так вот почему он подлизывался к адмиралу! Это была сделка! Умно! На месте Струана я сделал бы то же самое. Теперь, когда он заполучил ее, будет ли он по-прежнему выступать против торговли опиумом и оружием? Да ни за что на свете…»
По поводу всего этого в Пьяном Городе вспыхнуло несколько драк и один бар был сожжен дотла. Ходили слухи, что отца Лео хватил апоплексический удар и он теперь лежал, не в силах шевельнуться, перед алтарем своей церкви. Преподобный Твит, как полагали, в этот самый момент обрушивал бурю негодования на сэра Уильяма. А в клубе Ланкчерч и Гримм, неизбежно представляющие противоположные точки зрения, затеяли потасовку, которая, как обычно, закончилась тем, что обоих вышвырнули на улицу.
Малкольм и Анжелика находились в каюте катера. Впереди был причал, и, держась за руки, они увидели шумную группу с Джейми Макфэем во главе, собравшуюся там, чтобы поздравить их. Обещанная плохая погода так и не наступила, лишь на склоне дня прошел легкий моросящий дождь. Ветер не утих, небо хмурилось, но это не подмочило восторженного энтузиазма встречавших.
– Ну вот и начинается новая жизнь, миссис Струан, – сказал Малкольм и обнял ее.
Она поцеловала его, прошептав:
– Да, мой дорогой муж. О, Малкольм, это звучит так непривычно, так странно, так чудесно. Это не сон, нет?
– Нет, хотя я испытываю то же самое.
Катер круто повернул, бросив их в объятия друг друга, отчего они расхохотались еще громче, и встал бортом у причала под радостные крики и подбадривания – самая лихая швартовка, какая удавалась боцману за всю жизнь.
– Ну-ка поживей со швартовыми, ребятки! – приказал он, но в этом не было надобности: руки с готовностью подхватили концы и намотали их на кнехты, матросы гурьбой хлынули помогать.
– Поздравляем, Тайпэн, миссис Струан! – прокричал Макфэй, перекрывая остальные приветствия, которые были слышны даже в клубе на другой стороне Хай-стрит. Клуб тут же опустел, все высыпали на улицу и присоединились к толпе, размахивая шляпами. Даже миссис Ланкчерч и мисси Гримм были здесь, разделяя общее праздничное настроение.
Горнт и Норберт Грейфорт наблюдали за происходящим из верхних окон своей фактории. Возле каждого дома стояли китайские слуги, выпучив глаза; у Северных ворот начали собираться самураи, привлеченные непонятным шумом. Министры и их помощники тонкими струйками стекались к причалу от своих миссий: сэр Уильям с каменным лицом в сопровождении улыбающегося Филипа Тайрера и Майклмаса Твита, чье чело потемнело от праведного гнева; Сергеев, сияющий и страстно что-то кричащий; Дмитрий, орущий поздравления и размахивающий американским флагом; Сератар и Андре, раздираемые восторгом от того, что этот брак осуществился, и бешенством от того, что с ними не посоветовались.
– Андре, приведите ее ко мне сразу же, как это будет возможно. Господи, глупая gamin[9] должна была поделиться с нами своим секретом – это ваша работа держать ее под контролем! – сказал Сератар углом рта и приветственно замахал рукой Анжелике, которая нашла его глазами и помахала ему. – Струан должен немедленно составить брачный договор, согласующийся с Кодексом Наполеона, проследите за этим! Одному Богу известно, какие грязные уловки пустит теперь в ход сэр Уильям за или против – что бы он ни говорил, наша позиция такова: этот брак имеет законную силу, но мы должны настоять, чтобы он соответствовал французским законам! Разыщите отца Лео, он проведет подобающий обряд венчания на следующей неделе… Mon Dieu, вы только поглядите на этих кретинов!
Анжелику и Струана обступили со всех сторон. Со все большим трудом он старались протолкнуться сквозь толпу, где каждый желал во исполнение своего древнего права поцеловать невесту, все мешали друг другу, толчея стояла невообразимая.
Она перепугалась и заметалась в панике. Это еще больше усилило напряженность среди стоявших рядом. Толпа закружилась и поглотила ее. Струан попытался пробиться к ней, орудуя своими двумя тростями, Джейми начал нещадно расталкивать всех вокруг, кто-то сунул кому-то в ухо и началась безобразная потасовка.
