— Как бы не так. Ни черта ты не говорил! — отозвался Роуч с другого конца комнаты.
— А кто, дьявол тебя растряси, спрашивал твоего мнения, клянусь Господом? Когда мы тут спокойно беседуем с Тай-Пэном и преподобным Мауссом? — крикнул в ответ Мастерсон. Он повернулся к Мауссу: — Почему бы вам не прочесть молитву за всех нас, а? Мы ведь в конце концов христиане, клянусь Богом! — Он ринулся к окну, расталкивая торговцев. — Что, уже нельзя человеку и посмотреть, что тут происходит?
Маусс вытер пот со лба. О Господь вседержитель и благословенный Иисус, единственный Сын Твой, коею ты зачал в благости Своей, ниспошли мне мир Твой. Ниспошли мне учеников и миссионеров, чтобы мог я сложить с себя ношу свою. И пребуди благословен за то, что послал мне Тай-Пэна, который — совесть моя и видит меня таким, каков я есть. — Спасибо, Тай-Пэн.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалились еще торговцы. Все они были вооружены.
— Какого дьявола? Что туг творится? Что случилось?
— Никто не знает, — ответил Роуч. — В один момент все было тихо, потом, ни с того ни с сего, они вдруг стали прибывать.
— Бьюсь об заклад, нам никогда больше не увидеть несчастного старину Эликсена. Бедный чертяка. Наверное, уже лежит где-нибудь с перерезанным горлом, — произнес Мастерсон, со зловещим видом ковыряясь в запале своего мушкета. — Сегодня ночью мы все умрем в своих постелях.
— О, ради всего святого, заткнешься ли ты наконец? — взмолился Роуч.
— Ты сегодня прямо ни дать ни взять провозвестник благости и утешения. — Вивиен, быкообразный торговец, сердито посмотрел на Мастерсона. — Почему бы тебе не помочиться в шляпу?
Раздался взрыв хохота. Когда он утих, Горт стал плечом прокладывать себе дорогу к двери.
— Я возьму своих ребят, и мы разнесем их всех к чертовой матери!
— Нет! — Возглас Струана щелкнул, как удар бича. В комнате воцарилась тишина. — Они пока что не причинили нам никакого вреда. В чем дело, Горт? Ты испугался кучки людей, кричащих проклятия в твой адрес?
Горт покраснел и двинулся к Струану, но Брок встал у него на дороге.
— Ступай вниз, — приказал он. — Будешь охранять парк, снесешь башку первому же китайцу, который вздумает туда сунуться!
Горт с видимым усилием обуздал свой гнев и вышел. Все опять разом заговорили.
— Нехорошо это — так цепляться к парню, Дирк. — Брок налил себе кружку пива и выпил ее большими глотками. — Он мог запросто подарить тебе твою же голову.
— Может быть. А может быть, получил бы урок хороших манер.
— Извините, мистер Струан, — прервал его Румаджи, взвинченные нервы заставили его забыть о вежливости. — А у задней двери есть охрана?
— Да. Три моих человека. Они сумеют справиться с целой армией этого отребья.
Среди торговцев вспыхнул горячий спор, и затем Роуч сказал:
— Я согласен с Гортом. По-моему, нам нужно немедленно пробиваться отсюда.
— Мы так и сделаем. Если возникнет надобность, — спокойно ответил Струан.
— Согласен, — поддержал его Брок. — Делать это сейчас значило бы напрашиваться на неприятности. Будем ждать и нести охрану, пока не рассветет. Может, к этому времени их уже и след простынет.
— А если нет? А? Что тогда, хотел бы я знать!
— Тогда мы сделаем им большое кровопускание Я тайком переправил трех ребят на нашу лорку, и они вывели ее на середину реки. С десятифунтовкой на борту.
Струан рассмеялся.
— Я думаю, мистер Брок заслуживает вотума доверия за свою предусмотрительность.
— Клянусь Богом, мистер Брок, это вы здорово придумали, — воскликнул Мастерсон. — Ура в честь мистера Брока!
Грохнуло троекратное «гип гип ура», и Брок довольно ухмыльнулся.
— Благодарствуйте, ребятки. Ну, а теперь лучше всего немного поспать. Тут нам, как будто, ничего не грозит.