– Ваша светлость, – обратилась Георгица к князю, – правда ли, что приехали казаки и татары? Я слышала об этом мельком, от ворников, когда шла во дворец.
– Да, приехали, – сухо ответил господарь.
– Они поступают на службу к вашей светлости? – допрашивала неотвязчивая гостья.
Ее бестактность вывела из себя князя.
– Позволю себе заметить, – отвечал он сурово, – женщинам не след мешаться в военные дела.
Гордая валашка побледнела и закусила губы.
– Прошу извинения у вашей светлости, – ядовито проговорила она и стала откланиваться.
– Зачем ты ее оскорбил? – укоризненно проговорила господарша. – Валахи очень злопамятны. Как бы она не отомстила! У нее много родни при валашском дворе.
– Что она может нам сделать? – отвечал Василий. – Пустая и вздорная женщина! Я удивляюсь Георгице; такой умный человек и не нашел себе лучшей жены; как будто мало знатных молдаванок.
– Не доверяй Георгице, – заметила господарша. – Ты увидишь, что при первом удобном случае он перейдет на сторону Бассарбы, недаром двоюродная сестра его замужем за Радулом.
Князь Василий сомнительно покачал головой.
– Не у всех женщин такая светлая голова, как у моей господарши, – шутливо проговорил он. – Пусть женщины сплетничают, строят козни, что нам до них за дело? Георгица же слишком умен, чтобы перейти на сторону Матвея, ему и здесь хорошо.
– Кто знает, какие планы у этого человека, – заметила господарша.
– А вот посмотрим, – проговорил князь.
– Я пришел тебе сообщить, – прибавил он после некоторого молчания, – что приехали казаки с татарами. Я намереваюсь послать их на границу Валахии; пусть побьют своевольного Радула. Гетман нам прислал своего сына.
– Это тот витязь, о котором так много говорила Локсандра? – с любопытством спросила господарша.
– А разве Локсандра знает его? – с удивлением спросил Василий.
– Как же, она видела его в Варшаве.
Василий сурово сдвинул брови.
– Не люблю я этих польских обычаев, – проворчал он. – Побывав в Польше, Локсандра набралась прыти, слишком уже свободно себя держит с молодежью. Ты ей заменяешь мать; внуши ей, что это мое дело найти ей мужа.
– Я ей не родная мать, – тихо ответила господарша.
– Что ж такое? – возразил князь. – Скажи ей, что это моя воля, что я желаю, чтобы она себя держала скромнее, как этого требуют обычаи нашей страны.
* * *
Домна Георгица вернулась домой, задыхаясь от гнева. Она прошла прямо на половину своего мужа.
– Что с тобой? – спросил Стефан, взглянув на взволнованное лицо своей супруги, ставшее еще непривлекательнее, еще злее.
– Это невозможно! – задыхаясь проговорила она. – Этот тиран думает, что может повелевать всеми нами, как слугами, может обращаться с нами, как с рабами!
– Что случилось? – с беспокойством спросил Стефан.
Путаясь в выражениях и останавливаясь, чтобы перевести дух, жена его рассказала об оскорблении, нанесенном ей князем.
Стефан вздохнул с облегчением.
– Я думал, Бог знает, что случилось! – сказал он хладнокровно. – Это тебе наука: вперед будь при дворе осторожнее!
– Давно бы следовало вам, боярам, – со злостью отвечала домна, – свернуть шею этому кровожадному Лупулу.
– Помилуй, – иронически заметил Стефан, – он считает себя благодетелем народа. Еще не далее как сегодня он назвал армата Радула палачом.
– Вот прекрасно! – воскликнула домна. – Я бы желала знать, какая между ними разница? Радул подсылает тайных убийц к своим врагам и бросает их тела в реку, чтобы скрыть следы своих преступлений, а этот явно сажает на кол тех, кто становится поперек его дороги...