Сосиски ему очень понравились, и Света отдала ему свою порцию, а он отдал ей булочку с икрой, а за это получил ее земляничный джем. Джем был, правда, не в космонавтских тюбиках, а в маленьких круглых баночках, но все равно вкусно. Потом она задремала, а он смотрел на нее, и думал, что когда вырастет, то женится только на ней. Правда, у нее уже есть муж, лейтенант Федоровский, но это ничего, он же летчик, как раз к тому времени разобьется, и Света будет свободна...
Возле самого трапа их встречал зеленый армейский «газик». Что встречают именно их, Нил понял сразу – едва выйдя из двери самолета, Света тут же закричала: «Артемка!» – и отчаянно замахала руками. А в ответ ей начал махать огромным букетом роз стоящий возле машины высокий и худой военный. Света рванулась, увлекая за собой Нила, он ткнулся лбом в чью-то тугую ляжку, потом мимо. лица снизу вверх пронесся резиновый каблук, и все завертелось...
Он сидел на нижней ступеньке трапа, растерянно потирая ушибленное колено. Перед ним на светлом бетоне поля корчилась и тихо повизгивала Света. Кто-то громко, надсадно кричал:
– Врача!
– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться, – нарушил Нил затянувшееся молчание в узком больничном коридоре. – А вы чему командир?
– Я? – Лейтенант Федоровский глубоко вздохнул. – Я, брат, всему командир... в каком-то смысле. Диспетчер, король эфира. Без моей команды ни одна машина ни взлететь, ни сесть не может.
– А сами на самолетах не летаете?
– Нет...
– Это хорошо! – убежденно сказал Нил. Лейтенант посмотрел с удивлением. Глаза у него были большие, зеленые, а брови – густые, белые и изогнутые.
– Чего ж хорошего?
– Если не летаете – значит, не разобьетесь. Теперь Нилу совсем не хотелось, чтобы лейтенант разбился, даже через много лет. И Светка тоже зря ногу сломала...
– Федоровский! – кликнула строгая медсестра, и лейтенант помчался на ее зов. Вернулся он нескоро.
– На рентген повезли. Сказали, до завтра забить нельзя. Будем ждать. В часть надо бы позвонить....
– Мама говорила – туда рейсовый автобус ходит... – несмело начал Нил.
– А справишься? Один-то?..
* * *
Автобус ехал по красивой неширокой дороге, мощенной булыжником. Дорога резко петляла, огибая горы и ущелья, то взмывала к самым вершинам, то уходила вниз. По склонам лепились чистенькие беленькие деревеньки, утопающие в зелени. Проехали и несколько городков с красивыми домами в два-три этажа, сложенными из ровного розово-коричневого камня. Кое-где Нил, усаженный на откидное кресло рядом с водителем, успевал разглядеть надписи, не очень понятные, и поэтому вызывающие любопытство. На одном домике было написано «Перукарня», на другом «Готель Траянда», на третьем «Взуття», на четвертом – «Геть кацапiв з Украiни!» Нилу очень хотелось спросить, что все эти надписи значат, но шофер крутил баранку с таким сосредоточенным видом, что отвлекать его было страшновато.
Часика через два лихой и немного тряской езды скатились с очередной горки и поехали по внезапно начавшемуся асфальту вдоль длиннющего бетонного забора. По зеленым воротам с красной звездой Нил догадался, что это и есть воинская часть, но автобус к воротам не свернул, а покатил дальше и остановился только на перекрестке около зеленой будки с полосатым шлагбаумом.
– Тебе сюда, хлопец, – сказал шофер, и двери с механическим стоном распахнулись.
Нил вышел, поправил рюкзачок. Из будки показался солдат в расстегнутой гимнастерке. «Младший сержант», – по полоскам на погонах определил Нил.
– Тебе чего? – зевнув, спросил младший сержант.
– Не чего, а кого, – строго поправил Нил, глядя на открытую загорелую шею постового. – Начальника полетов майора Баренцева.
– А-а. – Младший сержант машинально застегнул пуговицу.