Он появлялся вместе с ней практически на всех многочисленных официальных мероприятиях. И Tea, как правило, не покидала Ронни. В присутствии этой парочки Ронни порой ощущала себя третьей лишней. Она была очень одинока, несмотря на то что ее так часто окружала толпа. Особенно тогда, когда ее окружала толпа.
Ронни твердила себе, что только дура предпочла бы работать не с Кенни, а с его компаньоном. Трудно было бы найти двух людей, столь непохожих друг на друга. Кенни всегда пребывал в хорошем настроении. Он не критиковал стиль ее одежды, ее макияж, прическу, манеру держаться, содержание выступлений. Он вообще не делал ей никаких замечаний. Иногда он говорил ей, что хорошо бы во время предстоящей речи упомянуть о том-то и о том-то, но он только предлагал, а не приказывал. К тому же он не скупился на похвалы, преподнося свои советы.
Кенни был ей добрым, заботливым, понимающим товарищем.
Он нравился ей, но ни малейшего влечения к нему она не чувствовала.
Дни шли, и единственный вопрос все больше занимал ее мысли: куда делся Том?
В конце концов Ронни настолько устала от неизвестности, что переступила через свою гордость и спросила про Тома у Tea – разумеется, между прочим.
– Кенни сказал мне, что у них появились новые клиенты, и Том занимается ими, – ответила пресс-секретарь. – Разрабатывает для них стратегию. Наверное, он решил, что с тобой все в порядке, популярность неуклонно растет, так что он тебе уже не особенно нужен.
“Но он мне нужен”.
Эта фраза едва не сорвалась у Ронни с языка. К черту кампанию Льюиса. Ей нужен Том.
Насколько ей было известно, объявился он только однажды. Ронни сидела за столом у себя в кабинете, когда раздался телефонный звонок. Звонил ее личный телефон; на звонки по обычному домашнему телефону отвечала Селма. День клонился к вечеру. Tea уже ушла домой.
Вначале Ронни хотела прослушать сообщение на автоответчике, решив, что ее, должно быть, хотят пригласить на очередную публичную церемонию, но в последнюю секунду передумала. Впрочем, она решила сделать вид, что отвечает не она сама, а секретарь.
– Алло, – осторожно сказала она в трубку.
– Ронни?
Этот глубокий, тягучий голос она узнала бы, донесись он хоть с края света. Пальцы ее стиснули трубку.
– Том.
Она понимала, что должна сказать что-то еще, но сейчас ее хватило лишь на то, чтобы выдохнуть в микрофон его имя.
– Почему вы сами отвечаете?
“Это же мой телефон”, – хотела она сказать, но губы произнесли:
– Tea ушла домой.
– А-а.
Она слышала его медленное, ровное дыхание. Том не торопился продолжать разговор, она тоже не торопилась. Правда, она смертельно боялась, что он положит трубку.
– Как у вас дела? – спросил он.
– Нормально. Я здорова. – Глупый ответ, но Ронни была совершенно не в состоянии поддерживать сколько-нибудь осмысленную беседу. – Как вы?
– У меня все хорошо. – Том вздохнул. – Знаете…
– Где вы? – задала она поспешный вопрос и прижала трубку плотнее к уху. Сейчас эта трубка была единственной связью между ней и Томом.
– В Неваде. – Ронни голову дала бы на отсечение, что он улыбнулся. – Готовимся к губернаторским выборам. Пропасть работы.
– На кого работаете?
– Некто Мэтт Гролин. Соперник нынешнего губернатора. Пожалуй, у него хорошие шансы.
– Хорошие, раз вы рядом.
Том вновь помолчал.
– Почему-то сегодня вы необыкновенно любезны.
– Я умею быть любезной.
– Помню, – хрипло отозвался он.
– Том.
– Да?
– Вы консультируете самого претендента… или его жену?
– То его, то ее, то обоих вместе – по необходимости.
Ей стало неприятно, что он, может быть, дает советы другой женщине – какие туфли надеть, о чем говорить с избирателями…
– Миссис Гролин красивая?
Он рассмеялся, и от этого смеха, такого знакомого, Ронни почувствовала щемящую тоску.