И тут Адриана решила обо всем ей рассказать, тем более что поделиться было не с кем, а с Зелдой они на протяжении совместной работы всегда находили общий язык.
– Мы со Стивеном… Он… мы… он от меня ушел…
Последние слова прозвучали как слабый писк, потому что Адриана снова расплакалась. Зелде стало ее жаль. Она знала, как это тяжело. Она уже такое испытала и поэтому встречалась теперь только с молодыми парнями. Зелда желала только развлечений, без сердечных и головных болей.
– Извини, Адриана, я тебе сочувствую. Может, требуется моя помощь?
Адриана покачала головой, а слезы все текли по ее щекам.
– Нет. Я приду в себя.
Но когда?.. И вернется ли он? Адриана молилась, чтобы Стивен образумился.
– Конечно, все будет нормально, – ободрила ее Зелда. – Знаешь, как бы сильно мы ни воображали, что без них жить не можем, всегда оказывается, что это не так. Месяцев через шесть ты, может, еще и рада будешь, что это случилось.
Но от слов Зелды Адриана еще больше разревелась:
– Я сомневаюсь.
– Поживем – увидим.
Зелда говорила убедительно, но ей не было известно важнейшее обстоятельство.
– Через шесть месяцев у тебя, возможно, будет серьезный роман с кем‑то, кого ты еще не знаешь.
Вдруг в ответ на предположение Зелды Адриана стала смеяться. Оно показалось ей по меньшей мере комичным. «Через полгода я буду на восьмом месяце», – подумала она. А вслух сказала:
– Я в этом сомневаюсь.
Затем высморкалась и вздохнула.
– Почему ты сомневаешься? Адриана снова посерьезнела:
– Потому что я жду ребенка.
На другом конце провода наступило молчание. Потом Зелда тихо, длинно присвистнула и произнесла:
– Это действительно меняет дело. Он знает? Адриана помедлила с ответом, но недолго – всего долю секунды. Ей нужно было с кем‑нибудь поговорить, а Зелда, мудрая и толковая, заслуживала доверия.
– Именно поэтому он и ушел. Он не хочет детей.
– Он вернется, – уверенно заявила Зелда. – Это просто такая реакция. Возможно, он испугался.
Она была права. Стивен был напуган, но Адриана не испытывала полной уверенности, что он когда‑нибудь одумается. Она, конечно, этого желала всей душой, и все‑таки предсказать его действия представлялось сложным. Ведь это он без тени сомнения оставил родителей и сестер. Адриана знала, что Стивен никогда не тосковал по ним. Ради поставленных целей он готов был рвать самые тесные узы, связывавшие его с другими людьми.
– Надеюсь, что твое предсказание сбудется, – вздохнула Адриана, всхлипывая, как ребенок, и добавила: – Не говори никому на работе.
Объявлять это Адриана считала преждевременным. Она сначала хотела прояснить ситуацию со Стивеном. Если бы он вернулся и все улеглось, тогда было бы проще говорить коллегам о предстоящих родах. Адриана не хотела вызывать пересудов о своем возможном увольнении.
– Ни слова не скажу, – поспешно заверила ее Зелда. – Как ты собираешься поступить? Уволиться или взять больничный?
– Еще не знаю. Я пока не решила, Наверное, возьму больничный.
А если Стивен не вернется и придется жить одной? Как получится сочетать работу с уходом за малышом? Над этим Адриана пока не задумывалась.
– У тебя еще есть время. И ты права. Пока ничего не надо говорить. Это вызовет лишние эмоции.
У Адрианы была, конечно, хорошая работа, может, даже отличная. Зелда сама бы ни за что не заняла ее должность, которую считала слишком ответственной, но знала, что Адриана хорошо с ней справляется и всегда полагала, что она свою работу любит. Идея работы в «Новостях» принадлежала Стивену, но Адриане это занятие, в общем, тоже пришлось по душе, хотя порой она и тосковала о чем‑то более эзотерическом, Ежедневный контакт с «Новостями» зачастую был жесток и угнетал.