Вкусы Илиаса, как и у нее самой, были изысканные и даже немного причудливые, Конечно, ничего не было сказано вслух, но Чарити чувствовала, что вызов брошен. И она собиралась достойно ответить Илиасу в следующем раунде кулинарного поединка.
Однако беспокойство, охватившее Чарити в этот вечер, совсем не было вызвано предстоящим ответным обедом. Это было что-то другое, не вполне понятное и потому еще более тревожное.
Она никак не могла избавиться от образа мрачной фигуры Илиаса с попугаем на плече, освещенной багровыми лучами заходящего солнца. Сомнений не оставалось — что-то произошло.
Изящно повернувшись, Чарити соскользнула со своей софы на гнутых ножках цвета красной губной помады и прошла через небольшую гостиную. Распахнув дверь, она вышла на крыльцо. Уже шел десятый час, и на улице было совсем темно. Над бухтой сгущался туман. От свежего, прохладного воздуха Чарити снова охватил озноб.
Опершись руками на старые, добела отмытые перила, она всматривалась в лабиринт деревьев, которые тянулись на расстоянии в четверть мили, отделявшем ее от коттеджа Илиаса. Однако сквозь густую листву не пробивалось ни одного лучика света.
Поддавшись внезапному порыву, Чарити выпрямилась, закрыла дверь и спустилась вниз по ступенькам крыльца. У калитки она снова остановилась, прислушиваясь к звукам наступающей ночи. Чарити показалось, что она услышала отдаленное пение вояджеров.
Она спустилась к дорожке, ведущей на утес, и снова пристально вгляделась в сторону коттеджа Илиаса. Отсюда Чарити должна была увидеть огни его окон сквозь деревья.
Но нет, ничего не было видно. Только слабый отблеск фонаря над крыльцом мерцал в темноте.
«Может быть, Илиас поехал вечером в город?»— подумала Чарити со слабой надеждой. Чувство тревоги все усиливалось.
Она неосознанно сделала шаг по дорожке, затем другой. Только пройдя несколько ярдов, Чарити поняла, что направляется к коттеджу Илиаса.
Она подумала, что не стоило бы этого делать. Визит к Илиасу сейчас мог оказаться неверным ходом в этом флирте, в этой игре в кошки-мышки, которой они оба, кажется, увлеклись. Он может расценить ее любопытство как признак слабости или даже отчаяния, и тогда Чарити потеряет свое преимущество.
Но она уже не могла повернуть назад. Какой ужас, подумала Чарити, ей никогда недоставало опыта в играх между мужчиной и женщиной, У нее просто не было времени поднатореть в этом.
Отбросив сомнения, Чарити поспешно зашагала по дорожке через утес. Ночь окутывала ее своим мраком. Когда она достигла тенистого сада из земляничных деревьев, окружающего коттедж Илиаса, то увидела по-прежнему темные окна. Чарити обогнула коттедж и подошла к центральному входу. На аллее перед домом стоял джип Илиаса.
«Итак, он не уехал в город», — подумала Чарити. Возможность того, что Илиас отправился ночью гулять куда-нибудь за утес, она исключала; это было бы слишком необычно с его стороны.
Чарити медленно вернулась назад ко входу в сад. Несколько мгновений она нерешительно стояла, опустив руку на низкую калитку, но затем открыла щеколду и тихонько вошла внутрь.
Уже на середине извилистой дорожки, ведущей к неосвещенному крыльцу, Чарити почувствовала в саду чье-то присутствие. Она остановилась и бесшумно обернулась.
Прошло несколько секунд, прежде чем Чарити сумела разглядеть Илиаса. Он сидел, поджав по-турецки ноги, перед зеркальным прудом, Его неподвижная фигура почти сливалась с окружающим сумеречным полумраком, который, казалось, вытекал из темной, ничего не отражающей поверхности пруда, похожей на черное зеркало.
— Илиас, — тихо позвала Чарити и нерешительно сделала шаг к нему.