– Она сама не была уверена, что собирается заниматься таким делом, но нельзя было допустить, чтобы он выжил ее из Кейрнсайда своим отношением.
Дженнифер снова повернулась к ней.
– Но, мисс Стюарт, вам не справиться с такой задачей. Весь дом нуждается в генеральной уборке. Он буквально зарос грязью!
Мелани слегка улыбнулась.
– Все в порядке. Я не боюсь тяжелой работы, мисс Крэйг. Более того, я получу от нее удовольствие. – Она вызывающе посмотрела на Босуэла. – А теперь, если вы оба позволите мне...
Босуэл убрал руку, но перед этим она успела заметить огонь, сверкнувший в его глазах в ответ на ее отказ от помощи. Он отодвинулся, и Мелани еще раз улыбнулась Дженнифер, прежде чем отворить дверь. Когда дверь закрылась за ней и она стала подниматься по лестнице к себе, то почувствовала, что вся дрожит.
Войдя в комнату, она принялась беспокойно расхаживать взад и вперед. Зачем нужно Босуэлу, чтобы она как можно быстрее уехала? Чем она может повредить ему, оставаясь здесь? Она сожалела, что все так получилось с домом, но она ничего не могла поделать с его холодным презрением, а он никогда не поверил бы, что она огорчена всем этим. Она допускала в конце концов, что он гордый, самоуверенный человек и ему обычно ничего не нужно было от таких, как она. С самого начала его отношение к ней носило характер едва прикрытого раздражения, и он ясно сознавал, что она не несет никакой ответственности за то, что не следует его советам. Но это и не были советы, со злостью подумала она, это были приказы, и именно поэтому она так сильно возражала против них. Он не имел никакого права указывать ей, что она должна, а чего не должна делать, а когда она доверилась ему и рассказала о своих надеждах на дом, он счел ее глупой и лишенной всякого здравого смысла.
Она устало подошла к окну. Наиболее разумным решением было бы сделать, как он сказал, и немедленно вернуться в Лондон. Теперь, когда она знала, что о доме позаботятся, она могла оставить все свои неопределенные планы и идеи до весны, когда не так трудно будет убедить Майкла в достоинствах дома. Вдобавок и сам он сможет приехать с нею в следующий раз и разделить ее энтузиазм.
Она обернулась и обвела взглядом комнату. Скрытое негодование зрело внутри нее, и она чувствовала, что не хочет уезжать. Она хотела остаться и сделать в доме генеральную уборку, как неосторожно заявила внизу. Она хотела увидеть, как с окон будут убраны ставни, дымок завьется над трубами и весь дом сделается чистым и сияющим.
Ее мозг лихорадочно заработал. Издатель ожидает ее возвращения в конце недели, но эскизы, над которыми она работала, уже близки к завершению и будут готовы за два-три дня. Подсчитав количество комнат в доме, она подумала, что недели ей вполне хватит, и что Майкл как-нибудь переживет этот срок. Кроме того, он очень занят и, без сомнения, ему некогда скучать о ней.
Она глубоко засунула кулаки в карманы брюк. Это была воодушевляющая перспектива, и ей не терпелось приняться за дело.
Она решительно спустилась вниз и позвонила в колокольчик. Девушка появилась из комнаты за конторкой и улыбнулась, увидев ее.
– Вы хотите ваш счет? – спросила она, роясь среди бумаг на конторке.
Мелани на мгновение нахмурилась.
– Нет, – твердо заявила она. – Я... я хотела сказать вам, что решила остаться здесь еще на неделю.
Девушка с удивлением подняла на нее глаза.
– На неделю, мисс Стюарт? Но ваша машина уже стоит перед отелем! Из разговора с Шоном я поняла, что вы утром уезжаете.
Мелани сжала губы. Она не должна позволять себе сердиться. Только не сейчас.
– По-видимому, мистер Босуэл ошибся, – разъяснила она. – Я решила остаться.
Девушка была явно выведена из равновесия.
– Я все же спрошу у Шона, все ли в порядке, – сказала она отрывисто.
Мелани издала глубокий вздох.
– Да, – сказала она, – спросите.