Встроенная стереосистема, лепной потолок, сверху — рассеянный свет, не раздражающий глаза… Все говорит о достатке и благополучии. Они и в самом деле богаты. Поместье в Гринвиче, штат Коннектикут, площадью тридцать акров, конюшни, участки для верховой езды, бассейн, дом для гостей и огромный особняк для семьи. Все куплено и построено на ее деньги, а не Чарльза.
И как ни пытался он представить в своем клубе, что все состояние нажито его трудом, Джесс знала, что это не так.
Она нажала на ручку двери и вошла в ванную.
— Чарльз!
Он лежал на спине в огромной ванной, вытянувшись во весь свой внушительный рост. Голова покоилась на виниловой подушке, светлые влажные волосы прилипли ко лбу. «Он выглядит не старше двадцати пяти, хотя ему сорок три», — подумала она.
Он открыл глаза.
— Надеюсь, ты пришла сюда не с пустяками? Я медитирую, а ты меня отрываешь.
Джесс подавила негодование. Он умел так поддеть, что она чувствовала себя в его присутствии растерянной.
— Мне нужно с тобой поговорить, Чарльз, — сказала она.
Он, тяжело вздохнув, сел, при этом вода выплеснулась на черный мраморный пол.
— Ну что? — требовательным голосом спросил он.
Чарльз никогда не разговаривал нормальным тоном, он требовал ответа.
Джесс проглотила стоявший в горле комок. Внезапно припомнились слова Мауры: «Только бы папа не возненавидел меня, мамочка!» «Господи, — взмолилась она, — помоги мне найти нужные слова!»
— Это касается Мауры.
Чарльз фыркнул и принялся намыливать руки.
— А я думал, ты пришла потереть мне спину.
Джесс поглядела на его руки — на них вздувались и лопались мыльные пузырьки.
— Так в чем же дело? — спросил он. — Парень, с которым она встречалась, ее бросил?
Он взял мочалку и принялся смывать мыло с рук. «Господи, — подумала Джесс, — ну почему он не может мыться по-человечески, как все нормальные люди?»
— Нет, Майкл ее не бросил, — сдержанно ответила она.
— Тогда, наверное, он в субботу работает, и Мауре не с кем пойти на студенческий бал?
Джесс стиснула зубы.
— Никакого студенческого бала до весны не будет, Чарльз, — заметила она, презирая себя за поддержку этой глупой игры, и, глубоко вздохнув, сказала:
— У Мауры очень серьезная проблема, касающаяся нас.
Чарльз выжал из мочалки воду до последней капельки.
— У меня такое чувство, будто ты собираешься сказать нежелательную для меня новость.
Джесс повертела изумрудное, в обрамлении бриллиантов кольцо и выпалила:
— Она беременна.
Лицо Чарльза застыло. На нем появилось такое выражение, словно он стоит перед фотографом и ждет, когда тот нажмет на кнопку фотоаппарата и из объектива вылетит обещанная птичка. Потом глаза его потемнели и стали какого-то странного серого оттенка. Швырнув мочалку в зеркало, Чарльз порывисто вскочил, окатив Джесс водой с головы до ног.
— Только этого мне не хватало! — заорал он и с перекошенным от злости лицом выбрался из ванны.
Схватив с горячего змеевика полотенце, Чарльз бросился в спальню. Джесс взяла другое полотенце, смахнула с себя брызги, вытащила из ванны пробку и принялась приводить в порядок комнату. «Только этого мне не хватало!» «А как же мы? — чуть не закричала она. — Как же Маура?» Бросив полотенце, Джесс пошла вслед за мужем в спальню.
— Чарльз, — сказала она. — Нам нужно поговорить.
Он бросился на кровать и закурил. Два года назад муж перестал курить, когда после сорока стал хуже себя чувствовать. Видимо, пачка сигарет была где-то припрятана.
— О чем тут говорить? — рассердился он. — Девчонке шестнадцать лет, сделает аборт.
Джесс поправила покрывало и присела на краешек кровати. «Давно пора сменить, сшить что-нибудь новенькое.
Совсем нет времени заняться любимым делом», — размышляла она.
— Она этого не сделает!
Чарльз закашлялся и затушил сигарету в хрустальной пепельнице.