Это копии, которые вчера вечером передала мне Терри Сандерс, исполнительный директор Форда Гамильтона.
– Вот незадача… – вздохнул Джаред – Проще найти иголку в сене. Что ж, придется попотеть…
Тем не менее он внимательно изучил копии, и на Джона произвели впечатление и старательность юноши, и желание продолжить неблагодарную работу, когда полтора часа спустя они закончили поиски в гостиной и собирались продолжить в спальне. Ди-Ди уехала в клуб, предоставив им полную свободу действий, и Джаред начал осматривать свой участок без особого воодушевления.
Вместе они подняли огромный матрац, чтобы посмотреть, не скрывается ли что-то под ним, когда смежная дверь отворилась и на пороге появилась Виктория.
– Джон!
В ее голосе звучала такая паника, что мужчины невольно обменялись тревожными взглядами и опустили матрац.
Прежде чем Джон вышел из-за кровати, Виктория уже подлетела к нему. Ее глаза бешено сверкали.
– Джон, о Боже, Джон! – По ее щекам потекли слезы. – Эсме пропала.
Изнемогая от страха, Виктория могла только стоять посреди комнаты, тяжело дыша и паникуя. Она видела, как Рокет обогнул кровать и, сделав несколько больших шагов, остановился перед ней.
Он крепко взял ее за плечи.
– Объясни, что значит «пропала»?
– Это значит, что ее нет там, где она должна быть! – Голос Тори был близок к истерике. – Ее нигде нет! Понимаешь?
– Окей, ш-ш… прости, это был глупый вопрос. Дыши поглубже, дорогая. И позволь мне спокойно все обдумать. Это ведь и моя дочь тоже. – На смену участливой интонации пришли холодные властные нотки. – Когда ты видела ее в последний раз?
Эта неожиданная перемена заставила ее заморгать, глотая слезы, а вместе с ними и тот ужас, который мешал ей сконцентрироваться.
– Примерно в начале десятого, – сказала она. – Ей надоело принимать участие в наших поисках, поэтому я отправила ее к Хелен.
– И Хелен обнаружила, что ее нигде нет? Когда именно?
– Я не знаю, может, двадцать минут назад. – Она покачала головой. – По крайней мере тогда она сообщила мне, а до этого искала Эсме сама.
– Они занимались чем-то необычным до того, как девочка исчезла?
– Нет. Хелен говорит, что они играли в куклы, а потом Эсме разговаривала по телефону с Ребеккой. Закончив разговор, сказала, что пойдет ко мне…
– И она отпустила ее? – недовольно произнес Джон, качая головой.
– Конечно, отпустила, она же в своем доме и пошла к своей матери.
Он сильнее сжал ее плечи.
– Перечисли все те места, где ты искала ее.
– Везде в доме, включая кухню и комнаты Мэри и Барбары. Мы даже цокольный этаж осмотрели, несмотря на то что Эсме по своей воле никогда бы не пошла туда. Я обшарила всю мастерскую и обошла все места за домом, где позволяла ей играть, с тех пор как журналисты атаковали ворота.
– А у ворот ее нет?
– Нет, я сто раз говорила ей, чтобы она не ходила туда… – Внезапно она замерла, не закончив фразу. – О Господи, как же это мне не пришло в голову? Конечно, это может быть очень привлекательно для нее. – Прервав разговор, она бросилась к дверям.
Он догнал ее, когда она была наверху лестницы. Но когда она спустилась в холл, он, опередив ее, уже вышел из дома и направился к воротам. Расстояние между ними увеличилось, когда он вдруг сошел с дороги и углубился в рощицу из старых дубов и сосен, окружавших небольшую лужайку.
Джону пришлось замедлить ход, чтобы не натыкаться на деревья. Он чередовал глубокие вдохи и выдохи, пытаясь утихомирить бешено стучащее сердце. Господи, он едва мог справиться с дыханием и, к своему ужасу, понял: им овладела паника ничуть не меньшая, чем Тори.
Нельзя позволять чувствам взять над тобой верх, он прекрасно знал непродуктивность подобного поведения.