Эрик прищурился, глядя в провал между облаками, откуда лился яркий серебряный свет — солнце вот-вот должно было прожечь там дыру в облаках. Сокол парил очень высоко в небе, оглядывая болотистые берега озера своими зоркими глазами, высматривая водоплавающую дичь.
— А вдруг он вспомнит прошлое до того, как женится? — спокойным голосом спросила Кассандра.
— Вряд ли. Буря так же жаждет обладания, как бутон, остров и озеро вместе взятые. Он сделает ее своей еще до конца недели.
Алые рукава хлопнули от порыва ветра, открыв крепко стиснутые руки Кассандры.
— И это не будет против ее воли, — продолжал Эрик. — В присутствии Дункана Эмбер горит, словно ее изнутри освещает огонь.
Какое-то время тишину нарушало лишь приглушенное шуршание болотных трав, расчесываемых ветром.
— Но вдруг он прежде вспомнит? — повторила Кассандра.
— Тогда он испробует свою силу против моей быстроты. И проиграет, как проиграл Саймону. С одной лишь разницей.
— Дункан умрет. Эрик медленно кивнул.
— Только такое поражение он и примет.
— А что тогда будет с Эмбер? Пронзительный, печальный крик сокола донесся сквозь шум ветра, и Кассандра узнала ответ раньше, чем успел ответить Эрик. Она обернулась, увидела его лицо и поняла, почему кричал сокол.
Глаза Кассандры закрылись. Она долго прислушивалась к внутреннему молчанию, которое очень ясно говорило о перепутье и о грядущих бурях.
— Есть и другая возможность, — сказала она.
— Знаю. Моя смерть. Но после того, как я видел поединок Дункана с Саймоном, я не жду такого исхода.
— Жаль, что мне не пришлось увидеть этого Саймона, — вздохнула Кассандра. — Любой, кто так легко справился бы с Дунканом, заслуживает внимания.
— Эту победу легкой не назовешь. Хотя Саймон был быстр, как кошка, Дункан дважды почти достал его.
Глаза Кассандры потемнели, но она промолчала.
Эрик плотнее завернулся в свой бронзовый плащ. По давней привычке проверил, не помешают ли ему складки плаща вытащить меч, который он носил на левом боку.
— По правде говоря, — сказал Эрик, слегка улыбнувшись, — я надеюсь, что мне не придется стоять лицом к лицу с Дунканом при обнаженных мечах. Для человека его размеров он бывает дьявольски быстр.
— Ты не намного меньше. Да и Саймон тоже. Эрик на это ничего не ответил.
— Если ты умрешь от меча Дункана, то уйдешь во тьму не один, — тихо сказала Кассандра. — Я своими руками отправлю Дункана вслед за тобой.
Вздрогнув от неожиданности, Эрик посмотрел в спокойное лицо женщины, которую он, казалось, хорошо знал.
— Нет, — возразил он. — Это приведет к войне, которую лорд Роберт не сможет выиграть.
— Что ж, значит, так тому и быть. Ведь виной многому из того, что может случиться, — высокомерие лорда Роберта. Ему давно уж пора спать на тернистом ложе раскаяния.
— Он хотел лишь того, чего хотят все. Наследника мужского пола, который не даст растащить его земли.
— Да. И выбрал для этой цели мою сестру. На какой-то миг Эрик онемел от удивления.
— Твою сестру! — спросил он наконец.
— Да. Бесплодную Эмму.
— Почему никто не говорил мне?
— Что я — твоя тетка? Эрик коротко кивнул.
— Это была часть нашего с Эммой уговора, — сказала Кассандра. — Лорд Роберт страшится Наделенных Знанием.
Для Эрика это не было новостью. Он так и не помирился с отцом после размолвки из-за своего стремления к Знанию.
— Как только Эмма стала женой Роберта, — продолжала Кассандра, — он запретил мне видеться с ней. И снял этот запрет лишь однажды, когда она пришла ко мне, будучи уже Эммой Бесплодной.
— А вернувшись домой, вскоре понесла, — сухо закончил за нее Эрик.
— Да. — Улыбка Кассандры была холодной, как этот день.