Ей очень хотелось заняться с ним чем-нибудь, но почему это не может быть игра в карты? Она умела ловко манипулировать с колодой и знала несколько трюков, в основном запрещенных. Если же Алеку очень нравилось иметь дело с животными, то почему это не могла быть кошка или птичка? Маленькая. Пушистая. Безобидная. Неужели обязательно надо было связываться с четырехногими чудищами? Она не умела управлять лошадью… и не хотела учиться. Но видно, черт ее дернул в этот момент.
– Как хочешь, – сказала она ровным тоном, пожав плечами.
Алек плутовски улыбнулся ей.
– Да, я хочу этого.
Спустя полчаса, когда Кейт вцепилась в поводья гнедой кобылы смертельной хваткой так, что казалось, суставы вот-вот вылезут из кожи, она пожелала, чтобы черт заставил ее также сказать Алеку всю правду.
– Говорю тебе, бесполезно сопротивляться, – пробормотала Кейт, глядя в затылок лошади, как будто это могло заставить животное повиноваться ей. Она была уверена, что кобыла по кличке Леди понимала ее недовольство, но намеренно старалась вывести ее из себя. – Проклятая скотина! Я сказала, двигай вперед!
Алек с улыбкой наблюдал за Кейт, вцепившейся в поводья. На ней была ее мальчишеская одежда, и она настояла на том, чтобы сидеть верхом, отказавшись от дамского седла – от этого проклятого хитроумного изобретения, каким Кейт считала его.
Она прямо заявила Алеку:
– Я не хочу давать этой дрянной скотине шанс сбросить меня на землю.
Алек решил ей не говорить, что эта «дрянная скотина» может сбросить ее в любом случае: будет ли она сидеть верхом или нет.
Он решил отказаться от верховой прогулки в Гайд-парке, потому что там наверняка будет много людей, которые начнут задавать ему вопросы относительно Кейт. Вопросы, на которые он не знал ответов.
Вместо этого он выбрал более уединенное и спокойное место. Тем не менее здесь они оказались не единственными посетителями, хотя было бы неплохо остаться наедине.
По этому поводу Алек вынужден был напомнить себе, что теперь он несет ответственность за Кейт. Он предложил ей работу и когда найдет что-нибудь подходящее в соответствии с ее способностями…
Но что она умеет делать, кроме воровства, которым он никак не мог воспользоваться?
Какая же работа может быть подходящей для нее? В качестве служанки? Помощницы на кухне? У него и так уже более чем достаточно людей, и ему не хотелось бы слышать недовольное ворчание слуг по поводу появления еще одной работницы. Даже если он попробует не замечать этого, Холмс непременно будет докладывать ему обо всем. Его дворецкий имел привычку пересказывать все, что слышал в доме, и во всех подробностях.
Обслуживающий персонал хорошо относился к Кейт, но не хотел работать с ней. Она была воровкой, и потому ей не доверяли.
Такая ситуация была очень щекотливой и могла создать много проблем, заниматься которыми у него не было времени. К тому же недоверие могло обидеть Кейт. Однако Алек не мог понять, почему, собственно, это так беспокоит его. Он никогда раньше не волновался по поводу того, что скажут другие слуги при приеме на работу кого-то еще. К тому же Кейт была достаточно стойкой девушкой, разве не так?
Внезапно перед его мысленным взором возникло ее заплаканное лицо и глаза, наполненные болью и печалью, из-за того, что она порвала платье. Что-то внутри его изменилось с того момента и что-то, неподдающееся объяснению, вызвало у него желание держать Кейт при себе и в то же время на расстоянии.
Как бы то ни было, Алек обязал себя помогать ей, и он не станет увиливать от своих обязанностей, хотя у него было полно других неотложных дел, помимо принятия решения, что делать с Кейт.