Девушка потратила немало времени, чтобы забраться в седло. Когда наконец ей это удалось, она поехала домой, стараясь справиться с мерзким настроением. В конце концов, она чувствовала себя не так уж плохо. Мэри Роуз любила сравнивать неприятные события в своей жизни с какими-нибудь другими неприятными событиями. И получалось, что нападение Бикли все же было не таким страшным, как нападение пчел, ужаснее которого ей пока не доводилось переживать ничего.
– Мэри Роуз, придержи лошадь и подожди нас, – услышала она голос Дугласа.
Девушка повиновалась, но когда брат поравнялся с ней и оне заметила у него на подбородке несколько крошек ежевичного пирога, она нахмурилась и отвернулась от него.
– Она может ехать верхом без посторонней помощи? – раздался сзади голос Харрисона.
– Она старается, – съязвила Мэри Роуз.
– Не лучше ли тебе поехать вместе со мной? – крикнул Кол.
– Сомневаюсь. У меня весь зад болит. Ты, наверное, забыл, m со мной случилось.
– И ты собираешься мне об этом напомнить?
Мэри Роуз едва не улыбнулась, но вовремя сдержалась – ей не хотелось, чтобы кто-либо из братьев разгадал ее игру. Весь ее смысл пропал бы, если бы они поняли, что девушка жалуется только потому, что братья этого очень не любят.
– Меня зверски били ногами, и…
– Не начинай все сначала, Мэри Роуз.
Кол поравнялся с ней и пересадил ее на спину своей лошади перед собой.
– Так тебе будет удобнее.
Брат вел себя так, как будто ничего особенного не произошло. Впрочем, столь же невозмутимо держались и остальные мужчины даже герой дня Харрисон. Мэри Роуз захотелось досадить Колу, она снова начала жаловаться. Кол попал в настоящую ловушку хныканьем Мэри Роуз могла добиться от него чего угодно. Обычно, когда она принималась перечислять свои беды, все попросту уходили. Она усвоила это уже много лет назад и теперь намеревалась еще раз прибегнуть к безотказному средству. Всегда, когда ей хотелось побыть одной, она начинала хныкать и капризничать, с любопытством наблюдая, как братья удирают от нее куда глаза глядят. Теперь она вновь решила прибегнуть к этому эффектному трюку.
Сейчас ее целью было вернуться в седло своей лошади и сделать так, чтобы ее оставили в покое. Девушке требовалось обдумать странное поведение Харрисона. Что случилось с тем покладистым и добрым мужчиной, который ей так нравился? Мэри Роуз решила хорошенько разобраться во всем этом – ей казалось, что только тогда она сможет смотреть на Харрисона без гнева.
Колу не хотелось, чтобы она ехала верхом самостоятельно, но вскоре Мэри Роуз так его утомила, что он передал ее на попечение Дугласа. Того не хватило и на пять минут, после чего настала очередь Трэвиса.
– Мэри Роуз, у меня от твоего нытья зубы болят, – сказал тот спустя некоторое время. – Почему бы тебе не потерпеть, пока мы доедем до дома – там ты сможешь сесть и сочинить длинное письмо маме, где посетуешь на свои беды и несчастья.
– Я не могу ждать. И потом, мама мне как-то написала, что молодой леди не к лицу жаловаться.
Трэвис засмеялся:
– А ты, значит, в своих письмах ябедничала ей на нас, верно?
– Я тогда была совсем маленькая. Мама быстро отучила меня от этого. Хотя сейчас она бы мне посочувствовала. Еще бы, меня избили, и…
– Харрисон, не хочешь меня сменить? – крикнул Трэвис.
– Не надо, – шепнула Мэри Роуз. – Я больше не буду ныть. Но Трэвис ей не поверил и прямо-таки швырнул сестру на колени Харрисону. Приземлившись на его чресла, девушка громко застонала. Харрисон предложил ей прислониться к его плечу. Когда девушка нашла наконец более или менее удобную позу, она немного расслабилась. Не отрывая взгляда от тропы, она думала о том, с какой нежностью Макдональд обнимает ее.
Но в голову ей лезли самые нелепые мысли.