- Эррины Этилии Неус…
В сознании Сарна словно мелькнула молния. "Дочь главы совета эрров убита в постели салийца… Как последняя шлюха… Вейдж подстроил с каретой-то… Значит - уверен, что никто не прознает, и что салийцы молчать будут… Чем он купил их молчание, интересно? Ерунда, об этом я потом подумаю… Вот он, мой шанс! Такие сведения дорогого стоят… Неус сделает меня эрром, Белолобый всё забери!! Я им всем покажу, что такое Сарн… Они меня за подкидного держат, а я хитрее их всех вместе взятых… Нет, не хитрее… Я - умнее! Камушки… Никто не видел, это точно! Это шанс…"
- Больше никому об этом не рассказывали? - как можно спокойнее спросил он.
Стражник и его квартальный переглянулись.
- Нет, господин комендант, никому! - рявкнул Юс.
- Вот и хорошо…
Квартальный и стражник не успели даже среагировать: вылетевший из ножен по широкой дуге меч, зажатый в умелой руке, рассёк их шеи до самых позвоночников. Тела ещё не успели упасть, а комендант уже выгребал обеими руками содержимое тайника, и сноровисто рассовывал его по карманам. Он не был жадным - просто расчетливым, поэтому не пожалел нескольких камней для покойничков, и бросил полгорсти им под ноги, и ещё полгорсти оставил в тайнике. А потом аккуратно вложил им в руки их собственное оружие, поднял свой меч с пола и закричал во всю мощь: "Стража, ко мне!!"…
Глава 11
День третий.
семь часов после Полуночной службы.
Новидж широко зевнул, даже не удосужившись прикрыть рот рукой. "К чему лишние политесы? - рассудил он. - Я в своей карете, кроме меня здесь никого нет, если, конечно, не считать этого очаровательного существа. Но это же только рабыня!" - внешний министр довольно хрюкнул.
Он удивительно быстро освоился с новой для себя ролью рабовладельца, и уже не представлял себе, как раньше мог жить без ощущения полной и ничем не ограниченной власти над другим человеком. Это свежее чувство пьянило его и слегка кружило голову. "Всё ж таки салийцы - великая нация, - подумал он, разглядывая маленькую фигурку напротив. - В отличие от других народов, они не стали ханжески лукавить, а просто взяли и узаконили рабство. В то время как в других странах правители лицемерно делили людей на сословия, пытаясь хоть как-то оправдать своё право на власть, салийцы сделали власть человека над человеком абсолютной. А власть - настоящая власть - должна быть именно таковой!" - Новидж хищно раздул ноздри. Его мысли понеслись дальше, и через какое-то мгновение перед его взором возник новый Грайвор, в котором он…
Карета резко остановилась. Рабыня испуганно пискнула. Сладкие грёзы мгновенно вылетели из головы министра.
- Что там, Кхур тебя забери, случилось? - зло выругался он.
- Хозяин, - откликнулся кучер. - Улица перекрыта - не проехать.
- Так пойди и разберись, в чем там дело, бестолочь!
Возница спрыгнул и неторопливо, как и подобает слуге знатного вельможи, направился в сторону толпы. Продираясь сквозь человеческую массу, он то и дело слышал обрывки чьих-то разговоров.
- …А что случилось?…
- …Говорю же, я сам видел - четыре телеги мертвецов вывезли…
- …Давно нужно было губошлёпов к ногтю прижать! Скоро весь Грайвор скупят! У моего шурина один такой лавку за долги забрал…
- …Видел он! Что видел-то? Это не салийцев порезали, а наоборот - они честных горожан к себе заманили и в жертву принесли своему Многоликому. Тьфу… чтоб его Кхур в зад поцеловал…
- …Мне соседка рассказывала - она у них в прислугах была - что сами-то они человечину не едят, а скармливают своим рабам, точно мы брюкву хрякам. Потому и здоровые они у них такие! А рожи-то, рожи их видела?…
Активно работая локтями, кучер пролез в первые ряды. Улица была перегорожена тремя рядами рогаток, вдоль которых стояла шеренга из десяти стражников. Их алебарды были угрожающе направлены в сторону толпы, словно солдаты опасались, что жиденькую плотину первых рядов вот-вот прорвёт, и людское море хлынет прямо на них.
- Господин первец, умоляю, пропустите! Мне на рынок надо, у меня рыба протухнет! Мне за неё потом целый месяц не расплатиться! - заламывая руки, стенал огромный детина в фартуке торговца рыбой. Напротив него стоял командовавший патрулем первец. Его лицо было красным от злости. Он уже не мог кричать, а только хрипел, бешено вращая глазами:
- Назад, назад, рыбье отродье! Кому сказал, езжай в обход, через Горбатый мост!
- Да как же через мост, господин первец? Это же добрых два часа ходу! У меня же рыба!!
- Я счас тебе эту рыбу знаешь куда засуну?! У меня приказ! Понял ты, осьминог драный?! В обход! Все в обход! - пытаясь перекричать толпу, просипел офицер.
Кучер бесцеремонно дёрнул его за рукав. Первец мгновенно развернулся и железной хваткой сграбастал наглеца.
- Ты куда свои ручонки тянешь, кусок дерьма?! - прорычал он. - Да я тебя сейчас…
Он внезапно осёкся, разглядев цвета камзола слуги. Тот довольно осклабился - подобная реакция людей ему была не в диковинку.
- Господин внешний министр желает проехать, и побыстрее! - нагловатым тоном заявил он.
Стражник с ужасом представил себе, что произойдёт с толпой, вздумай он освободить проезд для кареты. Он мгновенно покрылся потом, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.
- Никак нельзя, - почти извиняясь, пробормотал он. - К тому же, дальше всё равно не проехать там… - он махнул рукой куда-то вперёд и что-то сказал. Его последние слова заглушил очередной рёв толпы.
- Что?! - переспросил кучер.
Первец выругался в бессильной злобе и, повернувшись, прокричал:
- Зонг, остаёшься за меня! Дальше, дальше от рогаток толпу держите! Эй ты, новенький, как там тебя… Марн? Алебарду-то повыше подними! Что, ручонки устали?! Не хватало ещё, чтобы ты кому-нибудь ухо отрезал, дубина деревенская! - Он повернулся к слуге. - Веди к карете, сам всё объясню господину министру.
Эрр Новидж тем временем стал понемногу раздражаться. Задержка была совсем некстати: перед тем как ехать во дворец, он намеревался завезти рабыню в свой охотничий замок. Эту ночь, надо сказать восхитительную во всех отношениях, он провёл в доме своего личного лекаря, который умел держать язык за зубами хотя бы потому, что его там не было последние пятнадцать лет. Однако, это было лишь временное пристанище, и утром перед министром встала проблема: куда пристроить свою новую игрушку. Ну, не везти же её к себе в дом? И дело было даже не в мегере, которую он последние десять лет называл женой, а в том, что само существование рабыни должно было остаться в тайне. Закон Грайвора был непреклонен: в королевстве кому бы то ни было запрещалось владеть рабами. Святой Шаур в своём писании провозгласил всех людей свободными, и нарушивший его волю тотчас объявлялся еретиком. Исключение допускалось лишь в отношении салийцев, которые придерживались иной веры, но и они были не вправе убивать либо увечить своих рабов, пока те находились в пределах королевства. В этом отношении подарок посла был весьма и весьма опасным. Новидж не сумел совладать со своими страстями: он принял подарок - и тем самым, пожалуй, впервые в своей жизни, рискнул по-настоящему. Впрочем, в королевстве ходили слухи, что некоторые благородные благополучно владели рабами на протяжении многих лет. Для этого достаточно было держать их где-нибудь взаперти, подальше от любопытных глаз, например - в загородном поместье. Риск в этой ситуации тоже был довольно велик, однако, проведя ночь в объятиях маленькой искусницы, Новидж пришёл к мысли, что он был вполне оправдан. Внешний министр слегка шевельнул пальцем, и салийка немедленно встрепенулась.
- Что желает господин? - немного сглатывая на салийский манер гласные, спросила она.
- Не называй меня господин, - приказал Новидж.
- Хорошо, хозяин, - склонила голову рабыня.
- И хозяином тоже не называй, во всяком случае, когда мы не одни.
Изящные брови вопросительно изогнулись, и на детском личике отобразилось неподдельное удивление.
- Обращайся ко мне… - Новидж наморщил лоб, пытаясь придумать что-то нейтральное. - Обращайся ко мне - дядюшка, - вдруг припомнив слова барона, сказал он. - А я буду называть тебя племянницей или просто по имени. Поняла?
Рабыня неуверенно кивнула.
- И вообще, знаешь что, - Новиджа вдруг осенило. - Я запрещаю тебе говорить с кем-либо в моё отсутствие. Ты не должна…
Снаружи постучали. Он приоткрыл дверцу. Возле кареты навытяжку стоял стражник, судя по бляхе в чине первеца.
- Первец Тендж, господин внешний министр! - представился он.
- Меня не интересует твоё имя, солдат, - раздраженно бросил эрр Новидж. - Меня интересует, когда я смогу, наконец, проехать!
- Это невозможно, господин внешний министр. Я…
- Что?! - взревел Новидж. - Да я тебя, стервеца, в колодки закую! Я тебя…
- Господин внешний министр, - стражник побледнел, - в связи с последними событиями по приказу канцлера все подходы к салийскому посольству оцеплены. Велено никого не пропускать до особого распоряжения. Там дальше, - он махнул рукой в сторону площади, - в оцеплении стоят дроки. Они не только рогатки на дороге поставили, но еще и медвежью желчь разлили, так что лошади всё одно там не пройдут, даже если я вас пропущу.
- С какими такими последними событиями, Кхур тебя забери?
- Как, неужели вы ничего не знаете? - изумился первец. - Сегодня ночью был убит посол салийской империи барон Ямин.
- К-как убит? - заикаясь, переспросил Новидж.
- Подробностей не знаю, господин внешний министр, но нам строго-настрого запрещено пропускать кого-либо к посольству.