– Совсем житья не стало. Батрачили с утра до ночи, а детям есть было нечего.
– А что лошадь одна на две повозки?
– Так вторая пала в дороге – сена не припасли: пан траву запретил косить, а новая не выросла.
– Чем на жизнь зарабатывали?
– Тебе‑то, боярин, какой в том интерес?
– Стало быть, имею, коли спрашиваю. По моей земле едете.
– Бортник я, – глухо сказал один.
– А я – медник, колокольчики да била делал.
Хм, а не взять ли их себе в холопы?
Бортник, или по‑современному – пчеловод – нужен. Весь мёд уйдёт на постоялый двор – медовуху делать, сбитень, сыто, да и зимой просто так есть можно. С медником, конечно, сложнее.
– Ко мне в холопы или закупы пойдёте?
Мужики переглянулись, пошептались.
– А условия какие?
– Избы каждому дам. Бортник пчёлами заниматься будет. А медник, коли захочет, пусть своим делом занимается, а не захочет – пусть землю пашет.
– Своим делом хочу заниматься – у меня на телеге весь инструмент есть. Дед мой, отец – все медниками были.
– Прибыль – пополам. Бортник мёд сдавать на постоялый двор будет – он на перекрёстке стоит, вы его проезжали. Это выгодно – в город возить не надо, время тратить, мыто платить. Всем в деревне распоряжается мой приказчик, Андрей. За вами долгов или других грехов нет ли?
– Упаси Бог!
– Тогда поворачивайте назад – тут недалеко Смоляниново будет. Спросите Андрея, скажете – я устроить велел.
– Спасибо, боярин. Как звать‑то тебя?
– Георгий Михайлов.
Брать российских беглых крестьян нельзя – только в Юрьев день, да и то, если долгов за душой нет. Нарушение карается штрафом изрядным. С порубежниками проще: нет долгов перед прежним хозяином – тогда и вины нет. Государство нуждалось в рабочих и ратных руках.
Я ехал и посвистывал. Нежданно‑негаданно я приобрёл для себя холопов. Забегая вперёд, скажу, что этой весной из Литвы и Речи Посполитой крестьян и мастерового люда бежало на Русь много. Конечно, их ловили порубежники литовские, возвращали панам, били нещадно, но люди продолжали убегать целыми семьями.
Холопов я больше не брал – чтобы их прокормить, нужна была земля, а её у меня было уже маловато. Взял бы боевых холопов, да где их найти? Чтобы подготовить из молодого парня бойца, надо вложить в него много труда, денег и времени.
Литва постоянно беспокоила Русь набегами, наши отвечали тем же – обстановка была тревожная. Стал я задумываться – чем бы усилить свой отрядик? Случись война, ратников я мог потерять за несколько минут – видел я это, когда встречный бой с литвинами случился. Тогда Бог миловал – мы в хвосте колонны были, удар пришёлся по другим.
Пушку приобрести? Никакой манёвренности не будет – тяжела, на телеге возить надо.
В те времена пушки стояли в основном в крепостях, на неподвижных лафетах, а те, что брало войско в походы, перевозились телегами, часто в разобранном виде. Ствол снимался с лафета и грузился на одну телегу, лафет – на другую, на третьей подводе везли ядра, на четвёртой – порох и пыжи. В общем, одна пушка требовала целого обоза и кучу обслуживающего персонала. Нет, пушка не годится для меня.
Миномёт? Где взять станки для изготовления мин? Да и ненамного он легче пушки. В одной подводе поместится, но подвода от верхового отстанет в походе сразу, теряется смысл.
На память пришли китайские петарды и шутихи – ими очень увлекался в своё время Петр Великий. А не попробовать ли и мне?
Дома я сел за бумагу, начал делать рисунки. Ракеты я многократно видел, представление приблизительное имел. Головную часть могут кузнецы сделать из листового железа, начинить её порохом; сзади, за боевой частью – отсек с порохом для двигателя, для стабилизации – деревянный хвостовик. С чего пускать? А сделаем небольшую деревянную треногу, на неё – жёлоб деревянный, обитый жестью, чтобы не загорелся от пороха.
Не откладывая дело в долгий ящик, я сразу занялся претворением замысла в жизнь. Загрузил работой кузнеца и плотника, благо – мастеровые жили в моём квартале.
Через неделю всё было готово.
Фёдор погрузил станок на свою лошадь, я взял ракету в руки и уселся на свою. Мы выехали из города. В боевую часть порох я не закладывал – засыпал песок для веса. Оказалось – очень разумно поступил.
Отъехав на пару вёрст, мы остановились в поле, поставили треногу. Я установил в жёлоб ракету.
– Федька, отойди подальше и лошадей с собой забери, не дай Бог – перепугаются.
– А чё будет‑то, боярин?
– Сам не знаю, посмотрим.
Я поджёг фитиль и бросился убегать со всех ног, затем упал на землю. Огонь по фитилю подобрался к ракете, зашипело, повалил дым, ракета рванулась с треском, взмыла невысоко, сделала несколько зигзагов и упала недалеко от меня.
Я чуть не перекрестился. Хорошо, что перестраховался – песок засыпал в головную часть, а то бы рвануло.
Подбежал Фёдор.
– Боярин, что это было?
– Неудачный пуск ракеты, Федька.
– Первый блин всегда комом, – с видом знатока заявил Федька. – А для чего эта штуковина нужна?
– Вместо пушки, врагов на дальней дистанции разить.
– Эвона как!
Мы собрали треногу, захватили ракету.
По‑моему, я сделал несколько ошибок. Первое – тяжела головная часть, всё‑таки железо. Сделаю‑ка я её из дерева, а для улучшения боевых свойств перемешаю порох с обрезками железа. Второе – для полёта надо положить в двигательный отсек побольше пороха: я обратил внимание, что горело и шипело недолго, буквально – две‑три секунды. И третье – к деревянному хвостовику надо приделать стабилизатор. Я прикидывал – что и как.
У настоящих ракет стабилизаторов три или четыре. Столько поставить я не могу – жёлоб мешать будет. Два – наверное, мало, ракета будет стабилизироваться только в одной плоскости. А медник на что?
Я собрался, вскочил на коня и рванул к себе в деревню. Андрей поселил их всех пока в одну избу – за неимением свободной. Когда я вошёл, то чуть не оглох – детей было много, все бегали и кричали.
Медник был на месте. Мы обсудили с ним, где мастерскую ставить, где – избу. Потом я поделился своей проблемой.
– Это же просто, это не беда. В деревяшке пилой пропил продольный делаем, вставляем туда кусок листовой меди – у меня есть неотожжённая, она прочная, не гнётся. Ежели отжечь – мягкая, как глина, станет.
Говоря всё это, мастеровой сделал пропил в дереве, вставил кусок меди. Получилось неплохо. Я отдал деньги – всё‑таки медь не моя, из его запасов. Прикинул: если ракет будет немного – терпимо, если много делать – выйдет дорого, медь – металл не дешёвый.
Итак, хвостовик готов, теперь возьмёмся за головную часть. Отсек для пороха с железками был сделан, а двигательный отсек надо оставить железным, только дырок сзади сделать побольше для истечения пороховых газов.
Через пару дней новая ракета была готова, и мы вновь выехали на испытания. На этот раз всё прошло удачно. Ракета зашипела, пустила струю огня, клуб дыма и стартовала. Поднявшись метров на сто и оставив за собой дымный след, она упала метров за двести пятьдесят, а может – и все триста.
Я вскочил на коня, заботливо подведённого Федькой, и мы рванули к ракете.
Головная деревянная часть её разбилась, из неё высыпался песок. Порох по весу легче песка, стало быть – ракета полетит дальше.
Изменять направление полёта легко – направляй треногу с жёлобом в нужную сторону. А с дальностью как? Можно сыпать пороха в двигательный отсек больше или меньше – соответственно, двигатель будет работать меньше или дольше, но в условиях боя это мешкотно.
Остаётся ещё вариант – менять угол возвышения треноги. А для этого надо делать приспособление в виде винта. Однако сложно, кузнец может и не осилить. Решение пришло сразу – просверлить в ножках треноги ряд последовательных отверстий и поставить поперечину, на которой будет лежать жёлоб. Исполнение грубое, и менять угол возвышения можно будет только ступенчато, а не плавно, но зато как просто. К тому же ракета – не пушка, ею невозможно поразить точечную цель, ею стреляют по массовым скоплениям противника, потому отклонение ракеты в сторону или по дальности на пятьдесят метров роли не сыграет.
Я заказал ещё с десяток ракет, и когда они были готовы, взял несколько штук и снова выехал в поле. Устанавливал разные углы возвышения и пускал ракеты. Получилось, что можно стрелять на дальность от ста пятидесяти до трёхсот метров. То, что надо. В последнюю ракету я засыпал в головную часть порох – правда, без железа. Пустил. На месте падения раздался взрыв, причём и я и Федька заметили, что ракета взорвалась, немного не долетев до земли. Видно – фитиль коротковат, а в принципе – нормально. Не хуже шрапнели получилось.
А вскоре испытать довелось своё изделие в деле. В начале июня гонец сообщил о срочном вызове к воеводе. Оказалось – ляхи небольшой ратью вторглись на Русь и идут на Великие Луки. Выезжать уже завтра.
Вся тяжесть отражения нападения легла на поместное ополчение. Государь Василий III с войском стоял на южных границах, ожидая нападения крымских татар.
Ехали почти в том же составе и порядке. Каждый боярин знал своё место в колонне. Мои ратники везли с собой каждый по ракете, а Федька – треногу. Бояре, когда увидели её, смеялись:
– Для котла, небось, треногу взял! Голодным остаться боишься?
Я помалкивал.
Мы остановились лагерем недалеко от Великих Лук. Как донесли дозорные, ляхи стояли за лесом. На рассвете дозорные подняли тревогу. Ляхи выдвигались к нам по лесным дорогам.
Я испросил разрешения у воеводы встать позади нашего войска, чтобы пустить ракеты, и лишь затем вернуться в строй.
– Чего пустить?