- Как я уже говорила, Непоседа арестован за нарушение брачного обязательства по какому-то из кендерских законов, - неопределенно пояснила она. - А теперь, как ни приятно было постоять с вами и поболтать, - продолжала она, и, скользнув взглядом по худощавой фигуре Таниса, ухмыльнулась, - мне пора идти. Вы, наверное, знаете, что каково это - работать по строгому графику.
Флинт, чересчур откровенно смотревший на женщину с момента ее прихода, чуть не подавился от удивления:
- Ты охотишься на чудовищ?
- О, на этот раз нет, - сказала она, крутанувшись на пятках.
- Я занимаюсь куплей-продажей; знаете ли, мой девиз "Ты хочешь это, значит получишь". Совет Кендермора попросил взяться за эту работенку, вот я и подумала: " Ткани, кендер - какая, по сути, разница? И то, и другое, вполне транспортабельно…"
Она устало передернула широкими, затянутыми в малиновое плечами.
- Сейчас я вовсе не хочу показаться невежливой, но нам действительно пора.
Я раздобыла два мешка редчайших мерганских арбузов, которые сейчас валяются на дне повозки, а они вот-вот переспеют - так что каждая секунда задержки может стоить мне огромных денег. Осенняя Ярмарка Урожая в Кендерморе начнется уже через месяц, а именно на ней я получаю большую часть годовой прибыли. Вудроу?
Юноша покорно выступил вперед и обхватил сильными руками извивающегося кендера.
- Прости, малыш, - пробормотал он.
Танис остановил Вудроу снова, на этот раз схватив его за запястье. Кендер снова приземлился на ноги и с недовольным ворчанием поправил перекрутившуюся рубашку. Гизелла отодвинула Таниса в сторону и вонзила в него пару крохотных, подведенных черной краской глаз.
- Послушай, дружище, если тебе нужны деньги, я поделюсь половиной обещанного вознаграждения. Пятнадцать новеньких стальных монеток, - сказала она, смакуя каждое слово, будто наслаждалась их мелодикой.
- Должно быть, ты пошутила, - с жаром произнес Танис, не в силах поверить, что кто-то пытается купить у него Тассельхоффа.
- Но это же справедливо! - отрывистый голос гномихи понизился. - Ну хорошо, двадцать. Только учти, это конечная цена.
- Милая дама, - загрохотал Танис, устремляя на нее взгляд пылающих темных глаз, - кендеров нельзя покупать и продавать как… лошадей.
- Ты не можешь? А почему нет? - с неподдельным изумлением поинтересовалась она.
- Потому что некоторые вещи не покупаются и не продаются.
- Дорогуша, - промурлыкала она, на мгновение плотно прижавшись к нему бедром, - всему есть своя цена.
Танис отдернул ногу и глубоко вздохнул, метнув испепеляющий взгляд в сторону Флинта, которого сотрясал беззвучный смех. Нужно было искать другие подходы. И Танис предложил:
- Давай-ка спросим у Таса, чего он хочет.
Собеседники повернулись к кендеру.
- Ну, Тас? - обратился к нему Танис. - Что это еще за женитьба? Ты никогда не рассказывал, что у тебя на родине осталась возлюбленная…
Тас неловко повел ножкой по полу.
- Точно, не рассказывал, - сознался он. - Видите ли, много лет назад коекто вдруг подметил, что в Кендерморе осталось не так уж много кендеров - народ просто увиливает от женитьбы. Потом кому-то еще пришла в голову поразительная идея - формировать супружеские пары сразу после рождения! Знаете, ведь число рождающихся в городе девочек и мальчиков почти одинаково, и они должны сочетаться законным браком где-то в тридцать пять лет. Это одно из правил, которое может впомнить любой кендер. А я вот забыл.
- Так в Кендерморе тебя ожидает девочка, на которой ты должен жениться? - спросил Флинт, сдерживая смех, нарастание которого он уже чувствовал внутри себя и который вот-вот собирался вырваться наружу.
- Думаю, да, - угрюмо подтвердил Тас. - Я с ней никогда не виделся. Кажется, ее имя начинается на "Д", или просто эта буква звучит как "Д"? Доркас… Дипилфис… Гимрод… Ну что-то подобное.
Флинт больше не мог удержаться; грянул оглушительный хохот.
- Хотелось бы посмотреть на ее лицо, когда она увидит, что ей досталось!
- Тас, - доброжелательно сказал Танис, поглядывая на удрученное лицо кендера, - ты хочешь на этой девушке жениться?
Тас задумчиво закусил губу, наблюдая за ворохом листьев, летящих вслед марширующей с подносом Тики, которая тащила очередную порцию выпивки.
- Я ведь никогда над этим не задумывался. Мне казалось, что я женюсь, но будет это только однажды… чуть позже… намного позже.
- Но если ты не хочешь жениться, правильнее всего будет вернуться и сказать ей об этом, - рассудительно предложил Танис. - Или послать письмо через мисс Хорнслагер. Мне кажется, твоя девушка поймет.
Тас немного просиял.
- Думаю, так и стоит поступить.
- Тогда позвольте вам сообщить, что госпожа Хорнслагер не поняла, - загремел голос Гизеллы. - Мне платят за доставку кендера, а не письма. Связывай его, Вудроу, - отрывисто приказала она.
- Зачем же обходиться со мной, как с мешком картошки? - подчеркнул Тас, лицо которого помрачнело пуще прежнего.
- Не знаю, - сказал Флинт, озорно подмигнув кендеру. Он получал неописуемое удовольствие от неловкости Таса.
- Я ни на минуту не спущу с него глаз. Сегодня он, возможно, захочет вернуться к вам, а завтра его пути пересекуться с прекрасной женщиной, и до всего остального ему больше не будет дела.
Гизелла взглянула прямо на Таса и причмокнула языком.
- А если ты, тоскуя по прежним временам, захочешь вдруг уйти - помни одно: Совет заключил твоего дядюшку Трапспрингера в темницу, пока ты не вернешься. Наверное, хотят, чтобы ты вернулся, не на шутку разозлившись.
- Узник? Бедный дядюшка Трапспрингер! - запричитал Тас. Но тут же подозрительно сузил глаза. - Подожди минутку, откуда мне знать, что дядюшка Трапспрингер действительно у них в руках?
Сначала щеки Гизеллы залились краской. Она сконфуженно почесала затылок.
- Ладно, только учти - это не моя идея. Они сказали, что если возникнут проблемы с тобой, я должна показать тебе кое-что.
Она извлекла из-за пазухи крохотный кошелек и дернула за шнурок. Сморщив нос, гномиха вытащила из него двухдюймовую, отполированную добела и сочлененную суставами косточку.
- Это же его палец! - приглядевшись повнимательнее, воскликнул Тас.
- Да, это любимый палец дядюшки Трапспрингера, - невозмутимо повторил он. - Я не перепутаю его ни с чем.
Лицо Таниса исказила гримаса ужаса.
- Они отрезали твоему дядюшке палец? Но зачем было это делать по столь незначительному поводу?
- Как по мне, я нахожу их поступок отвратительным, - согласилась с полуэльфом Гизелла и забросила косточку обратно в кошелек.
Зато лицо Тассельхоффа, только что выражавшее замешательство, внезапно озарилось весельем.
- Думаете, это один из его пальцев? До чего же забавно!
- Мы подумали то, что ты сказал, тупая дверная ручка! - зарычал Флинт, яростно топнув ногой. Танис выглядел просто озадаченным.
- Во смешно! - прыснул Тассельхофф. Комнату наполнил звонкий мальчишеский смех, а сам кендер, согнувшись пополам и схватившись за живот, совсем забыл о раздражении друзей.
- Дядюшка Трапспрингер коллекционирует косточки, - выдохнул он, - животных и всего такого, - в конце концов ему удалось совладать с дыханием. - Эту вот он носил как амулет, приносящий удачу.
- Безусловно, она не действует, - сухо заключила Гизелла, заталкивая кошелек за пазуху.
Танис тяжко вздохнул.
- Мне бы стоило разузнать обо всем прежде, чем бросаться выручать тебя из беды, Тас. Я умываю руки; поступай, как знаешь.
Полуэльф пожал маленькую ручонку Таса и двинулся к двери.
- Удачи, дружище. Увидимся через пять лет.
Громко хихикнув, Флинт шагнул следом за молодым полуэльфом.
- Приятной тебе свадьбы, Тас! - сказал он и, проходя мимо, с чувством хлопнул кендера по плечу.
- Подождите! - закричал Тас. - Конечно, я ужасно обеспокоен положением дядюшки Трапспрингера…
Но друзья уже ушли. Тассельхофф шагнул было вдогонку, но Гизелла и Вудроу преградили ему путь. Он почувствовал себя несчастным и брошенным, а потому прикусил губу и выжидающе посмотрел на рыжеволосую гномиху.
Брови Гизеллы Хорнслагер многообещающе изогнулись.
- Ну и как это понимать, а? Никто не купит у меня зеленые арбузы.
Тассельхофф никак не мог решиться.
Из кухни появился Отик, держа в руках бумажный пакет.
- Я… хотел только, чтобы вы взяли с собой кое-что, что напомнит вам о путешествии в Утеху, - застенчиво произнес он и положил сверток в протянутые руки гномихи. Затем вытер засаленные ладони передом фартука. Гизелла подарила пухленькому бармену ослепительную улыбку.
- Ты замечательный, заботливый мальчик! - проворковала она и приложилась красными губами к пухлой, зардевшейся от смущения щечке. За его спиной с мрачным видом наблюдала за этой сценой Тика, с отвращением скрестив руки на груди.
- Ну, Непоседа, лучше тебе пойти с нами добровольно, - начала Гизелла, вызывающе подбоченясь, - или ты хочешь, чтобы тебя нес Вудроу?
Тассельхофф подумал о том, что из-за него дядюшка сидит в таком мрачном и скучном месте, как темница, и понял, что ему попросту не оставляли выбора.
- Я пойду сам, - сказал он. - Только позвольте забрать вещи.