Но царебог, подвывая, упрямо цеплялся за меня, тянулся ко мне скрюченными пальцами. Сражение, бушующее вокруг нас, достигло апогея, молнии бластерных разрядов пролетали совсем рядом с паланкином. Вне себя от ярости, я размахнулся и обрушил цилиндр на лицо царебога.
К моему безграничному изумлению, сияющее совершенство бальбазианской стали с непередаваемо высоким режущим звуком треснуло и разлетелось на мелкие кусочки, подобно тончайшему антикварному стеклу.
Я тупо смотрел, как оглушенный царебог валится навзничь и его лицо заливает кровь. Этого не может быть, думал я. Бальбазианская сталь не бьется. Но она разбилась… да еще с таким жутким звуком…
Несколько секунд спустя до меня дошло, что мой удар совпал с другим явлением, которое и породило странный, небывалый звук.
Я обернулся - медленно и завороженно.
Почти всех убивиц изничтожили. Нападавшие тоже понесли небольшой урон. Но, когда я оглянулся на них, никто не стрелял: все так же тупо, как я, оглядывались по сторонам.
Звук, который мы все услышали, шел из-под высокого просторного купола "Райского уголка" - самый верх его, срезанный, медленно и величественно съезжал в сторону. В образовавшемся круглом отверстии на фоне неба вдруг короткими штрихами замелькали, устремляясь к нам по воздуху, человеческие фигурки. Немного, всего с десяток, в голубых плащах.
Таким было пришествие ардакканианцев.
Глава 23
Теперь ни у кого не осталось сомнений, что они умеют летать.
Ужасающий скрежет, которым сопровождалось прорезание дыры в куполе "Уголка", сменила гробовая тишина. Никто не смел двинуться с места, все ошарашенно молчали - от того, что мы увидели, мог помутиться рассудок.
Словно на могучих невидимых крыльях, ардакканианцы в развевающихся плащах спускались к земле. Во главе отряда - грудь вперед! - конечно же, летела Сергия; за нею - одиннадцать мужчин и женщин. Прежде чем коснуться ногами склона холма, Сергия бросила в мою сторону холодный взгляд, заставивший меня содрогнуться.
В следующую секунду я порадовался, что она ограничилась только взглядом.
Последний из дюжины ардакканианцев еще не опустился на траву, когда самый тупоумный из пиратов повел себя так, как, вероятно, всегда вел себя при встрече с необычным. Он попытался убить пришельцев. Вскинув бластер, он несколько раз выстрелил в сторону ближайших к нему ардакканианцев.
На выстрелы непроизвольно отреагировали все имеющие оружие. Общей мишенью внезапно сделались ардакканианцы. Окутанные бластерным огнем, они на несколько мгновений из синих сделались оранжевыми. Однако очень скоро пальба затихла и наступило благоговейное молчание, нарушаемое лишь всхлипами ю`Багнехауда. Ардакканианцы стояли совершенно невредимые. Ни один волос, ни один клочок их одежды не пострадал в огненном аду.
- Вы ничего не сможете нам сделать, - властно сказала Сергия. - А вот мы можем истребить вас всех. Сложите оружие!
Затянувшееся молчание нарушил Деготь, пробормотавший на ухо си`Вайре что-то неразборчивое. Что именно, я догадался по ответному похотливому смешку фраксилийки. Вероятно, в сверхспособности ардакканианцев входил и чрезвычайно острый слух, потому что Сергия, мгновенно вспыхнув, обернулась и метнула в сторону Дегтя яростный взгляд. Но теперь дело не ограничилось только взглядом. Из глубины сияющих глаз ардакканианки вылетели два раскаленных алых луча, напоминающих тепловые. Ударив в молекулярный клинок Дегтя, они мгновенно превратили его в брызги расплавленного металла. Деготь вскрикнул от боли и вцепился в обожженную кисть. Вскрикнула и си`Вайра; раскинув руки, она пыталась загородить Черноптина своим телом.
- Мне ничего не стоит лишить его руки, - объявила Сергия. - Или головы. То же может случиться с любым из вас. Повторяю: сложите оружие!
Не успело эхо ее слов отзвучать под сводами "Уголка", как со всех сторон послышался лязг и стук - с выражением трепетного ужаса на лице бандиты поспешно отшвыривали от себя оружие. Спутники Сергии выстроились узким кругом, взяв весь гарем на прицел своих смертоносных глаз. Сергия повернулась к паланкину. Ко мне. Приблизившись, она быстрым взглядом окинула лежащего на подушках царебога с окровавленным лицом и осколки цилиндра и, презрительно скривив губы, посмотрела на меня. Я задрожал - а кто бы на моем месте не задрожал?
- Ты лжец, вор и негодяй, Карб, - сказала Сергия. - Теперь совершенно ясно, что все это время фетам был у тебя. Отказываясь вернуть его нам, ты преследовал собственные грязные и корыстные цели - как и все остальные присутствующие. Создания алчности и порока!
- Это ошибка, - я импровизировал на ходу. - Перед самым вашим прибытием я пытался забрать цилиндр у царебога! В последнюю минуту я понял, что фетам не должен попасть в дурные руки. Если бы цилиндр не разбился, я бы непременно вернул его вам.
- Я не верю тебе, - презрительно отозвалась Сергия. - Своими поступками ты доказал, что ты - лживый мошенник с незрелым и грязным умишком. Ты будешь наказан. Правитель этой планеты, который так долго обкрадывал нас, - тоже.
Наверное, я задрожал еще сильнее, потому что Сергия мрачно усмехнулась.
- Полиция вашей Федерации осведомлена о насилии и беззакониях, творимых на Фраксилии прибывшими сюда преступными элементами. - Сергия взглянула на Мелу: - Мы обязательно отблагодарим вашего друга Чертро за информацию. Сейчас он в сопровождении больших сил Федпола высаживается неподалеку.
За спиной Сергии в рядах бандитов послышались встревоженные возгласы и злобные выкрики. Пытаться бежать было бесполезно - ардакканианцы всех держали под прицелом своих глаз-лучеметов, - и в ожидании неизбежной развязки остатки трех банд выражали свое недовольство словами и жестами, но никто не сходил с места. Кроме Пульвидона. Он шагнул вперед, и будь при нем оружие, наверняка пристрелил бы меня, не задумываясь. За неимением бластера мерзавец ожег меня яростным взглядом. Впрочем, не только он.
- Карб, - прорычал он, - во всем, что случилось, виноват ты один. И я доберусь до тебя. С этих пор в галактике не будет места, где бы ты мог спрятаться. Что бы ни случилось, я найду тебя. Клянусь.
От таких обещаний я задрожал как осиновый лист. Мне захотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко от Святилища. Но Сергия не отпускала меня, пронзая суровым взглядом. Затем она отвела взгляд и принялась рассматривать царебога, но я, сраженный, остался сидеть на подушках.
Тем временем правитель Фраксилии приходил в себя. Он стонал и ворочался, его дряблое тело колыхалось. Но он не интересовал Сергию - она смотрела на осколки цилиндра.
- Так это и есть бальбазианская сталь? - насмешливо спросила она у Мелы.
- Она самая, - откликнулась моя понятливая напарница. - Но она почему-то разбилась как стекло…
Сергия медленно покачала головой.
- Вы, люди, такие… умудренные по сравнению с прочими галактическими расами. Но такие наивные! Даже мы, живущие на закрытой планете, видели галавизионную рекламу этой неразрушимой стали - но, зная кое-что о подлинной нерушимости, исследовали этот металл. - Сергия вновь бросила на меня яростный взгляд. - И узнали, что реклама лжет, а бальбазианцы плутуют - так же, как многие из вас. Бальбазианцы скрыли тот факт, что со временем - приблизительно через четырнадцать лет - в структуре их хваленой стали развивается внутренняя усталость, которая делает ее ломкой и хрупкой. Сталь, из которой изготовлен этот цилиндр, давно прошел эту критическую точку.
Я едва не заплакал от разочарования. Никому нельзя доверять! Знай я про эту усталость, фетам давно был бы моим - без стольких трудов, без боли, без опасностей… Я невольно вздрогнул от неожиданности - впрочем, не только я: два тепловых луча, вылетев из глаз Сергии, с треском ударили в покрывало и подушки под балдахином. От осколков стального цилиндра и темных мокрых пятен пролитого фетама не осталось и следа, а обморочно закатывающий глаза царебог скрылся за завесой дыма и огня.
Еще через несколько ударов сердца могучее дыхание Сергии, подобное миллисекундному выбросу звездного протуберанца, задуло пламя, как огонек свечи. Удовлетворенная результатом, ардакканианка кивнула и повернулась ко мне.
Но что она хотела сказать или сделать, я так и не узнал.
С трех сторон в дверях "Уголка" загрохотали тяжелые башмаки, звякнул металл. В зал ворвалось около двухсот бойцов специального подразделения Федпола - в полной боевой готовности, целясь во все стороны из оружия крупного калибра. Едва появившись, они остановились, удивленно оглядываясь. С особенным изумлением они смотрели на толпу разоруженных бандитов и груду оружия у их ног и на горстку безоружных ардакканианцев, которые определенно владели ситуацией. Во главе отряда федполовцев я разглядел Мелиного дружка Чертро. Тот заметил нас и удивился.
То, что произошло в следующий миг, потрясло всех без исключения.
Царебог застонал и наконец очнулся. Он сел и открыл залитые кровью глаза. Он отлично знал, кто такие ардакканианцы - и вмиг понял, что случилось или вот-вот случится. Он огляделся, вытер ладонью лицо, а потом облизал мокрые губы.
И тут мы - по крайней мере некоторые - всё поняли, но слишком поздно. Я разбил о голову царебога цилиндр, полный фетама, и теперь лицо фраксилийского правителя заливала не только кровь.
Не прошло и секунды, как он начал меняться. Эти перемены не касались его внешнего облика, и снаружи он остался прежним. Очевидно, фетама все-таки было маловато для того, чтобы полностью восстановить его одряхлевший организм. Но я видел его глаза, движения рук - царебог обрел неожиданную силу и резвость, новую жизнь и силу.
Сверхсилу.