- Да ну вас! Я знаю, что все это мне не привиделось. А вы думайте что хотите! - обиделся Егор.
- В самом деле: было это или нет - какая разница? Вот если мы водочки сегодня не попьем, это будет горе. - Потап взял бутылку и разлил содержимое по стаканам.
Егор лежал на топчане, сон никак не шел к нему. И дело было не в храпе Потапа, то и дело сотрясавшем стены заимки. События дня снова и снова прокручивались в голове Егора. У него не было ни малейшего сомнения, что это были не галлюцинации и он в самом деле общался со странной буряткой и непонятным образом на время переместился в Мукачево - город, расположенный на западе Украины, за много тысяч километров от того места, где они сейчас находились. Но больше всего его поразило то, что он там оказался не один, а с незнакомой девушкой, прекрасно его знавшей. Неужели он попал в свое будущее? Он расстанется с Иванной и у него завяжутся любовные отношения с той девушкой, Викторией Левченко?
Ему вспомнились слова бурятки, сказанные ею на прощание: "Этой ночью я буду ожидать тебя здесь. И не бойся тайги - она тебя не тронет!" Выходит, ему нужно вернуться в заброшенный поселок?
Представив себя бредущим по ночной тайге, вздрагивающим при каждом незнакомом звуке, шарахающимся от кустов, представляющихся в темноте монстрами, Егор почувствовал себя неуютно. Он повернулся на бок и попытался заснуть, но сон не шел, а в нем всё больше зрело желание еще раз увидеть странную молодую бурятку. Он решил, что она не случайно встретилась ему и позвала его в ту избушку. Ой ей нужен, но для чего? Он был в ее власти, и ничего плохого не произошло. Жаль, что он не поинтересовался, как ее зовут. Нужно идти.
У Егора не было сомнений, что девушка, которая смогла его забросить в будущее, за многие тысячи километров отсюда, обладает необыкновенной властью и силой. Раз она пообещала ему безопасность в тайге, так оно и будет.
Осторожно, чтобы никого не разбудить, Егор поднялся, взял патронташ и ружье. На этот раз он сразу зарядил оба ствола пулями - предосторожность никогда не лишняя.
Он открыл двери и вышел наружу. Зловещий пронзительный вопль прорезал тишину ночи - крикнула сова. Сквозь кроны деревьев просматривалось звездное небо. Тайга, черная и величественная, глухо шумела под порывами верхового ветра. У Егора предстоящее путешествие по ночному лесу вызывало одновременно страх и восторг. "Я смог! Я смог!" - этот радостный крик шел откуда–то изнутри. Удивительным было то, что если днем он чувствовал себя в тайге чужеродным телом, то сейчас словно слился с ней, стал частью ее. Красота ночной тайги завораживала его. Включив фонарь–прожектор и освещая им дорогу, Егор шел к поселку, полный радужных надежд. Дорогу ему помогали вспоминать найденные грибы: "Вот там я нашел пятый боровик, у того куста - третий подберезовик. Здесь должна валяться шляпка сбитой сыроежки - четырнадцатой на моем пути".
Чем ближе он подходил к заброшенному поселку, тем сильнее его мучили сомнения в том, что он правильно поступает. Вернуться назад? Он обернулся, и страх пронзил сердце, а ружье, на этот раз заряженное смертоносными жаканами, не показалось надежной защитой. Позади он увидел множество глаз–светлячков, охватывающих его полукругом, как бы преграждая дорогу назад. От волнения у Егора начали ходуном ходить руки, если бы ему сейчас пришлось стрелять в медведя или еще в кого–нибудь, то даже с расстояния в три метра он вряд ли попал бы.
- Кто вы? - выкрикнул он охрипшим голосом, но не получил ответа, а вот полукруг начал сужаться.
Им овладела паника, и он побежал по тропинке, отчетливо осознавая, что этого делать нельзя. Споткнувшись, упал, ожидая нападения со спины, но ничего не произошло; поднялся, боясь обернуться, и заспешил дальше. Подойдя к поселку, он с облегчением увидел, что в окне хижины, где он не так давно скрывался от медведя, горит свет, удивительно яркий и необычный. Выходит, та девушка не обманула его и ждет.
Перед тем как войти в хижину, Егор оглянулся - странные огоньки исчезли, и он даже подумал, не было ли это обманом зрения. Открыл дверь и остановился, пораженный, - ослепляющий свет бил изнутри хижины, словно там был установлен мощный прожектор, и, переступая порог, Егор вынужден был закрыть глаза. Вместо ожидаемого скрипучего деревянного пола его нога ничего не нащупала - она провалилась в пустоту, Егор не удержался и полетел вниз. Странное дело, его падение длилось бесконечно долго, и ему почему–то казалось, что он падает вверх, вопреки закону Ньютона. Слепящий свет исчез, и его со всех сторон окружала непроглядная темень. От страха он крепко сжимал обеими руками ружье, словно оно должно было ему как–то помочь, возможно, превратившись в чудо–самолет. Голова кружилась, в ней все переворачивалось, и там не было места мыслям. Одновременно его тело выполняло всевозможные пируэты.
Неожиданно он почувствовал пятой точкой земную твердь, и это произошло незаметно, словно в какой–то момент парения под него ловко подсунули табурет. Зато в голове еще какое–то время крутилась карусель, вызвав подташнивание, но постепенно вернулась способность мыслить.
Он открыл глаза - местность была незнакомая: порыжевшая степь, окруженная горами, куда ни глянь, всюду однообразный безрадостный пейзаж. Единственное, что как–то успокаивало, - это занимающийся рассвет. Из–за синих гор с искрящимися снежными вершинами медленно выползало багровое солнце. Зрелище было такой неописуемой красоты, что на миг Егор даже забыл о своем бедственном положении. Лишь пронизывающий холодный ветер и желание пить вернули его к реальности. При свете дня Егор рассчитывал определиться, где находится, и выйти на людей. Каким образом его так далеко забросило, он не задумывался, понимая бесполезность подобных усилий. Его больше занимало, как выбраться отсюда, и радовало лишь то, что он не потерял ружье. Несмотря на теплую куртку, он основательно продрог, и надо было энергично подвигаться, разогнать кровь. Лучше всего было бы быстро пройтись, но куда идти? Здесь не было ни дорог, ни тропинок, не было и привычных пластиковых бутылок и другого мусора, свидетельствующего о присутствии человека. Из живности заметил двух сусликов, вылезших из норок. Они присели на задние лапки и, нервно перебирая передними, с любопытством глазели на него.
Посчитав, что, несмотря на богатство выбора направлений, нельзя отдать преимущество какому–либо из них, решил, определившись по солнцу, идти на запад - все же ближе к дому. И потекли долгие часы утомительного похода. Его терзали сомнения в правильности сделанного выбора и все сильнее донимала жажда. Глядя на покрытые снегами вершины гор, он в предвкушении облизывал пересохшие губы. Вокруг стояла необычная, какая–то звенящая тишина, лишь изредка нарушаемая здешними обитателями. Степь, по которой он шел, жила своей жизнью: вдали проскакал табун диких лошадей, над головой, высоко в небе, парил коршун, выискивая жертву; внезапно он камнем упал вниз, и послышался душераздирающий предсмертный крик животного. Тяжелое ружье давило на плечо, мешало при ходьбе, и Егору очень хотелось оставить его здесь вместе с патронташем, а встретив людей, вернуться за ними. Окончательно выбившись из сил, Егор в отчаянии поднял ружье и по очереди разрядил оба ствола, затем присел на один из множества валунов, выглядывающих из травы. Из–за конусообразной возвышенности, находящейся примерно в полутора в километрах от него, показались всадники и помчались в его сто–pofty.
От радости Егор чуть не заплясал, ощутив прилив энергии. Он закинул разряженное ружье за спину и бодро зашагал навстречу всадникам. Когда стало возможно их рассмотреть, тревога охватила Егора - уж слишком был необычен их вид. Остроконечные войлочные шапки, отороченные мехом, одежда мехом наружу, хмурые бородатые лица, за спиной у каждого виднелось что–то непонятное, искривленное, и только когда они достаточно приблизились, стало ясно, что это луки и колчаны, набитые длинными стрелами с перьевым оперением. Не доскакав до него метров двадцать, всадники - а их было пятеро - стали описывать вокруг него круги, изучая на расстоянии. Егора испугала мысль, что, если в нем им что–то не понравится, они оставят его здесь одного.
- Помогите! Хелп! Сое! - прокричал он и поднял руки вверх.
В воздухе что–то просвистело, и его туловище обвила ременная петля, в одно мгновение чудовищно сжав грудную клетку и мощным рывком швырнув его на землю, отчего он сразу выронил ружье. Егор испытал сильную боль, когда его протащили спиной по земле, и ободрал руки до крови, инстинктивно пытаясь ухватиться за что–нибудь. Когда его . перестали тащить, он с трудом поднялся на ноги, желая выяснить, почему с ним так жестоко обошлись.
Но, оказывается, всадникам только и надо было, чтобы он поднялся на ноги, - они поехали дальше, пусть не с такой скоростью, как до этого, но Егору пришлось бежать довольно быстро. Два раза он падал, и тогда всадник, "буксировавший" его, останавливался, ожидая, пока он поднимется. В третий раз он специально упал и не вставал, показывая, что больше не может бежать. К нему подъехал всадник и что–то грозно спросил. Егор ничего не понял и в свою очередь стал спрашивать, каким тот владеет языком: английским, немецким, французским или испанским? Это выяснение закончилось тем, что всадник стал его бить кожаной плеткой, целясь в голову. Прикрывая лицо руками, получая обжигающие удары, Егор поднялся, и они продолжили путь. Больше он не падал, ни специально, ни случайно. Они прибыли в большое поселение, где их встретили в основном женщины и дети. Здесь ему надели на шею деревянные колодки, в которых намертво зажали руки. Жестом показали, чтобы он сел, и он без сил повалился на траву; его разгоряченное тело обожгла холодом земля.