Я содрогнулась от этих слов, кровь застыла в жилах. Ужасно, что я ничем не могла помочь местным жителям! Я решила не идти с бандитами, весело обсуждавшими, как будут развлекаться в селении, - с меня было достаточно увиденного здесь. А там будет еще страшнее… Я лишь проводила их взглядом, внутренне содрогаясь. Тут черный шаман обернулся и приглашающе махнул мне рукой. Теперь у меня не оставалось сомнений, что он видел меня! Для него я невидимой не была!
Когда отряд урок скрылся из виду, я осталась одна. Мне стало очень страшно, ведь я оказалась в компании десятка трупов и едва подающего признаки жизни, замерзающего Панкрата. Куда ни кинь, всюду клин! Я поплелась в сторону поселка. Послышались выстрелы, потом началась ожесточенная перестрелка, и это меня обнадежило - значит, бандиты не застали врасплох жителей селения. Я торопилась изо всех сил. Увиденное меня обрадовало.
Опасения Панкрата по поводу того, что погоня наступает им на пятки, имели основания. С десяток пограничников, ведомых проводником–алтайцем, спустились в долину и оказались в селении раньше, чем предполагали беглецы. Когда ничего не подозревающие урки приблизились к юртам, их встретил огонь на поражение, так что их численность сразу вдвое уменьшилась. Оставшиеся в живых яростно отстреливались, пытаясь спасти свои шкуры. Бежать им было некуда, надежного укрытия поблизости не оказалось, оставалось лишь зарыться в снег.
Раздался голос Семена:
- Не стреляйте! У нас начальник лагеря Метелкин! Если вы не прекратите огонь, мы его застрелим!
- Сдавайтесь! Переговоров с бандитами мы не ведем. За жизнь товарища Метелкина ответите своими жизнями! - послышалось в ответ.
Я поспешила на голос Семена и увидела его лежащим в снегу рядом с Метелкиным и черным шаманом. Семен ткнул Метелкина наганом в бок:
- Подай голос, гражданин начальник! Если… - Тут он захрипел и забился в судорогах, наган выпал из его руки.
Я увидела у него под левой лопаткой рукоятку ножа, а черный шаман вытирал руки об снег. Затем он запустил руку за отворот полушубка Семена и достал увесистый медальон.
- Спасибо, товарищ! - радостно произнес Метелкин и протянул черному шаману руку для пожатия. - Избавил от бандитской сволочи! Не бойся - я замолвлю за вас слово.
Черный шаман, пожимая руку Метелкину, тут же вложил в нее золотой медальон.
- Зачем это, товарищ?! - поразился Метелкин, и тут я увидела, что у него закатились глаза и он несколько раз дернулся.
С минуту он лежал неподвижно, а рядом с ним уткнулся лицом в снег черный шаман. Что с ними происходит? Вскоре взгляд Метелкина стал более осмысленным, он спрятал золотой медальон под ватник. Подняв наган Семена, он два раза выстрелил черному шаману, спасшему ему жизнь, в голову. Я ничего не понимала: вроде вначале поблагодарил его, а затем пристрелил?
- Говорит младший лейтенант госбезопасности Метелкин! - крикнул он. - Мне удалось уничтожить главаря бандитов Сеню Паровоза! Предлагаю бандитам добровольно сдать оружие, иначе они также будут уничтожены!
- Ах ты гнида! - В трех шагах от него поднялся с винтовкой Тимоха, но тут же был сражен меткими выстрелами пограничников.
Трое оставшихся в живых зэков, в числе которых был и Чирик, сдались. Выжил и Фадей, но, несмотря на объяснения, что его также удерживали бежавшие урки силой, остался под стражей.
- Запарились мы бегать по горам за вашими зэками. Думали, что не догоним, уже и продукты закончились - и дальше не пойдешь, и назад не вернешься. Благо, проводник вспомнил об этом селении. Если бы зэки здесь не задержались, то быть вам и дальше пленником своих бывших подопечных, - сказал командир пограничников. Затем сдвинул шапку на затылок и почесал макушку. - Что с пленниками делать? Морока будет их назад конвоировать.
- Никуда их не надо вести. Они здесь бойню устроили и на этом останавливаться не собирались, так что вы вовремя появились в посёлке. Собакам - собачья смерть. С беглыми зэками нечего нянчиться, пусть и другим неповадно будет. Акт напишете, что они погибли во время перестрелки и при попытке освободить меня. Я его подпишу.
- Там один, Фадеев его фамилия, говорит, что, как и вы, был у зэков пленником.
- Фадеев? Такой же бандит, как и остальные. В расход его!
Я оторопела от такой наглой лжи. Ну и Метелкин!
Командир пограничников не стал откладывать это дело
в долгий ящик. Троих урок и не понимающего, что происходит, Фадеева вывели за поселок и поставили перед строем пограничников. Фадеев, увидев Метелкина, крикнул:
- Гражданин начальник! Скажите им, что я…
- Что вы волынку тянете?! - вскипел Метелкин.
- Пли! - скомандовал командир пограничников, и раздался залп.
Урки упали как подкошенные, а Фадеев пошатнулся, хрипя и брызгая кровью, выдохнул: "Сука ты!" - и только потом опрокинулся навзничь.
Новому старейшине, избранному вместо погибшего Сар–дыбаша, было приказано собрать силами жителей поселка трупы зэков и по весне захоронить в одной общей могиле без указания имен.
Перед тем как отправиться в обратный путь, пограничники заночевали в тех же юртах, которые ранее занимали беглые зэки. Не знаю, почему я боялась попасться Метелкину на глаза и блуждала вокруг юрт. Среди ночи я увидела вышедшего наружу Метелкина. Он стоял, смотрел на луну и беззвучно смеялся. Затем полез за пазуху, вытащил золотой медальон и негромко произнес: "Эрлик–хан, ты доволен моими подношениями?"
Внезапно у меня перед глазами все закрутилось, замелькало, и я очнулась в собственной постели.
На работе я была сама не своя, находясь под впечатлениями событий минувшей ночи. Чувствовала я себя скверно, словно сознание обволокла пелена. Я была как сомнамбула, из–за чего неадекватно воспринимала события реальности и так же неадекватно себя вела. Не знаю чем, но моя голова была забита до отказа, будто старый книжный шкаф в коридоре квартиры Ларисы Сигизмундовны, и не могла воспринять ничего нового. Я все делала "на автомате", а когда вызвали к шефу и он о чем–то меня расспрашивал, то, похоже, ответами остался доволен, чего я не могла сказать о себе.
Ощущать себя "ежиком в тумане" мне не хотелось, и из его кабинета я отправилась прямиком к кофеварке, расположенной в крохотной комнатушке, примыкающей к приемной. В эту "святая святых" простым смертным - рядовым сотрудникам компании - вход был запрещен. Здесь находились бар–холодильник, обычный бар–шкаф и огромный, двухметровый собственно холодильник. Первый предназначался для прохладительных напитков, второй - для коньяка и виски, а в третьем хранились запасы, чтобы можно было оперативно накрыть на стол. Вот из–за этого третьего Я и получила индульгенцию - могла беспрепятственно входить сюда, так как в случае аврала, когда внезапно сваливалось много гостей, меня привлекали для нарезки вкусностей.
Выбрав в программе кофеварки "двойной эспрессо", я нажала на кнопку. Затарахтели, перемалываясь, кофейные зерна, затем что–то зажужжало, и в чашечку полилась ароматная жидкость, от одного только запаха которой я стала понемногу приходить в себя. Ради права пользования этим чудом я готова смириться с тем, что меня используют для приготовления бутербродов гостям шефа. Одной чашки кофе оказалось мало, и я снова дала команду автомату. В голове наконец прояснилось, но я по–прежнему не помнила, почему меня вызывал шеф. Помню, говорилось о чем–то очень важном, но ничего конкретного не вспоминалось. По–видимому, он дал мне новое задание, но какое? Вот проблема! Такого со мной раньше не случалось, и я не знала, что теперь делать. Рука снова потянулась к кнопке, словно третья чашка должна была мне помочь вспомнить.
- Чего ты такая безрадостная? - раздался за моей спиной голос секретарши Тани.
Нельзя сказать, что мы с ней приятельницы, но иногда перебрасываемся парой слов. Думаю, появилась здесь эта длинноногая красавица не случайно, возможно, в связи с моим разговором с шефом, и нужно грамотно использовать ее любопытство. Видимо, и правда произошло что–то очень важное. Меня повысили в должности, подняли мне зарплату, уволили? Впрочем, последнее отпадает - тогда она не улыбалась бы так сладко.
- Я должна прыгать от радости до неба и громко петь "Аллилуйя"? - равнодушно поинтересовалась я, даже не повернувшись к ней.
- Так я поступила бы на твоем месте. У тебя вид, будто ты регулярно ездишь по заграницам и это тебе чертовски надоело. Может, ты беременна и не можешь поехать? - спросила она с надеждой в голосе.
"Ого! Мне светит заграничная командировка? Похоже, Танюша не прочь поехать вместо меня. Ее английский лучше моего, но я знаю еще и испанский, о чем с гордостью указала в анкете при приеме на работу. Ради практики несколько раз общалась с кубинскими студентами, но не знаю, что они лучше понимали: сказанное мной или мои жесты. Что мне светит: Испания или Куба? Я бы выбрала первое, но и от второго не откажусь". Сделав скучное лицо, я повернулась к Татьяне и пожала плечами:
- В командировке мало свободного времени. И что, спрашивается, смотреть в чужой стране? - Мои слова точно попали в цель.
- Это в Перу нечего смотреть?! - взвилась Таня. - Меня шеф отправил к тебе с программой поездки - может, хоть она тебя расшевелит? А то ты ему показалась какой–то никакой!
"Перу?!" - Я выхватила листок из ее рук и пробежала его глазами. До того как вникла в цель поездки, я увидела в разделе "Культурная программа" заинтересовавший меня пункт: "Посещение затерянного во времени города инков Мачу–Пикчу".
Я подпрыгнула чуть не до потолка и радостно заорала:
- Аллилуйя!
Через две недели я еду с шефом в Перу в составе парламентской делегации!