Четырехкорпусные авианосцы типа "Айравата" были очень необычными кораблями. В окрестности Карфагена их осталось три штуки, так что все оставшиеся чины группы флотов "Юг" могли налюбоваться - даже в оптическом диапазоне, если бы возникло желание.
Боевые звездолеты, как правило, имеют обтекаемую форму. Дилетантам это часто кажется странным - ведь еще с XX века известно, что в глубоком космосе сопротивление отсутствует при любой скорости. Проблема в том, что ударные корабли сплошь и рядом действуют не в глубине Пространства, а в экзосферах планет, где газ, конечно, разрежен, но на высоких скоростях его сопротивление вполне значимо. Так что даже линкорам свойственны зализанные обводы, напоминающие об их далеких океанских предшественниках. Это, в частности, позволяет вести бои в газовых слоях планет–гигантов. Возможность, которая пригождалась редко, но бывали и выдающиеся случаи…
Появление авианосцев поначалу не слишком изменило картину. Первые авианосцы, такие как "Эпаминонд" и "Нарзес", были прямыми потомками линейных крейсеров. Ослабленная артиллерия, резко усиленная люфтгруппа - все это не делало конструкцию корабля совсем уж принципиально новой. Авианосцы остались относительно небольшими и способными действовать в атмосферах.
"Айравата" была первым представителем многокорпусных авианосцев. Совершенно другое поколение кораблей; раньше так строили исследовательские звездолеты (и то далеко не все), а в военном флоте - только тыловые корабли, которым участвовать в боях заведомо не предстояло. Ну, и грузовики еще, но там принципы постройки совсем другие… На взгляд любого опытного космического офицера, облик "Айраваты" был очень необычным. Основной корпус в виде простого стержня - с шарообразным утолщением посредине, в котором располагался двигатель Лангера, - и торчащие на перпендикулярных опорах бруски полетных палуб, каждая где–то в половину основного корпуса длиной.
Полетных палуб было три, поэтому при виде с торца авианосец выглядел трехлучевой звездой; именно "с торца" - потому что корма здесь ничем не отличалась от носа: еще одна примета чисто внеатмосферных кораблей, которым положено держаться от планет подальше. Ситуаций, когда "Айравате" пришлось бы входить в атмосферу, технические задания не предусматривали. Он маневрировал прежде всего люфтгруппой, в которую входило сто двадцать истребителей "астра" повышенной дальности. Три сдвоенных эскадрильи. Полетные палубы вращались относительно опор, как винтовые гондолы атмосферного конвертоплана; в состоянии покоя они были параллельны основному корпусу, но в бою могли повернуться на любой угол, облегчая выпуск истребителей в нужном направлении, выигрывая секунды… Конечно, такое количество степеней свободы у корабля усложняло управлением им; впрочем, в Пространстве ничего простого не бывает. При необходимости полетные палубы могли еще и отстыковываться, чтобы действовать как самостоятельные корабли - конечно, без двигателей Лангера. Так что командир "Айраваты" фактически мог распоряжаться целой флотилией…
Наверное, подобные корабли могли бы пригодиться для исследования новых систем. Когда–нибудь. Сложность управления тут не страшна, перемещаться на межзвездные расстояния и без того всегда сложно. Первый закон, известный каждому изучавшему теорию сверхсветовых перемещений: прямолинейных траекторий не бывает. Понять это легко. Пусть кто–нибудь вроде Себастьяна Кабота плывет из Ливерпуля на Лабрадор, двигаясь по кратчайшему пути. Каждому видевшему глобус очевидно, что траектория его - не прямая: она проходит по "горбу", образованному выпуклостью Земли. Точно так же любая траектория межзвездного полета есть сложная кривая, проходящая по "горбу" спиралевидной выпуклости пространства; перемещение по ней происходит с помощью эффекта дизъюнкции инертной и гравитационной масс (в чем, собственно, и состоит основная идея двигателя Лангера) в сочетании с так называемым "принципом уклона" - корабль движется вдоль мгновенного градиента внешних полей, создаваемого при локальном изменении гравитационной постоянной. Так и был покорен рукав Стрельца, в котором находится Спиральное море… Конечно, сверхсветовые перемещения имеют предел; в частности, для межгалактической навигации двигатели Лангера не годятся, здесь нужно что–то принципиально новое. Может быть, и странствия по рукавам нашей галактики станут когда–то восприниматься наподобие путешествий аргонавтов, для которых дальний берег Черного моря был краем света. В любом случае, пока что простора для открытий хватит и ближе к дому. Млечный путь велик, а век человечества бесконечен - и важно ли тут что–нибудь еще?..
Об этом думали многие: и Георгий, и Вин, и еще сотни людей, никогда не делившихся мыслями, даже не знавших о существовании друг друга. Изящный, сложный, необычный силуэт "Айраваты" - символ власти умелого человека над Пространством. Рано или поздно война кончится, а корабли останутся. Исследовательская экспансия. Пока человечество сделало первые несколько шагов по тысячекилометровой дороге. Но ведь оно пойдет и дальше, правда?
Когда–нибудь…
- Неопознанный объект с севера. Даю вектор.
- Принял.
- Как–то странно он идет…
- Ничего не странно. Просто масса покоя у него маленькая.
- А запрос?
- Корабль нашего производства, вот реплика. А так молчит.
- Думаешь, пакость какая?
- Ничего не думаю. Давай без паранойи.
- Трудно без нее, знаешь ли. Наверх инфа пошла?
- Сразу же.
- Ну и все… Он к нам идет.
- А куда ж еще, интересно, он может идти?
- Стоп. Смотри…
- Вижу. Задвигались…
- Собьют, как думаешь?
- Наверняка.
- А если это наш?
- А кто нам теперь наши?
- И то верно…
- На посадку идет. Ответа на запрос так и нет?
- Нет. И не будет. Если он сейчас говорит, то с "Изумрудом".
- Если есть кому говорить…
- Есть кому. Посмотри на динамику. Беспилотник так двигаться не может.
- Хха. Забавно. Значит, гость…
- Значит…
- И правда, интересные у него характеристики. Это не военный корабль.
- Ага… Вот, кажется, сажают.
- Интересно, мы узнаем, кто это?
- Сомневаюсь…
- Все. Сел. Можем дежурить дальше спокойно.
- Ага, удачи.
Это была типичная сверхсветовая яхта: яйцевидный кораблик, в расширенной части которого располагался двигатель Лангера, а в суженной - жилой отсек на одного человека. Управление такими кораблями было предельно просто, почти всю работу выполнял ординатор; на провешенных путях, вроде траекторий между главными планетами, перемещение вообще не требовало вмешательства человека, кроме как при посадке. Правда, стоили эти кораблики очень дорого. А потому и встречались нечасто. Неудивительно, что дежурные на посту противокосмической обороны так и не догадались, с чем им пришлось столкнуться. Уж очень это здесь, на войне, было неожиданно.
На сигналы - кроме автоматических, посылаемых бортовым ординатором в ответ на любой запрос вида "свой - чужой" - неизвестный корабль не отвечал. Поэтому после короткого размышления контр–адмирал Теодорос приказал легкому крейсеру "Изумруд" выйти на перехват объекта и посадить его с помощью гравилуча, а в случае попытки вырваться - уничтожить.
Яхта, однако, сопротивляться не стала, а спокойно опустилась на грунт на маленьком запасном космодроме, наземная команда которого была уже поднята по боевой тревоге. "Изумруд", висевший на высоте чуть больше ста километров, держал это место под прицелом - на всякий случай…
Однако, когда створка главного люка яхты с шипением откинулась, оттуда выбрался всего лишь обычный человек.
Человек в полковничьем мундире. С бородой. Лицо нобиля: прямой нос, ясные карие глаза, спокойно глядящие на оцепивших яхту вооруженных солдат.
- Меня зовут Платон Арианит, - сказал он. - Мне нужно увидеть адмирала Андроника Вардана. Прошу вас доложить обо мне.
В ряду солдат произошло шевеление. Командовавший ими старший лейтенант вышел в середину круга, навстречу гостю.
- Адмирал погиб, - сказал он.
Полковник на секунду прикрыл глаза.
- Мою личность может установить его супруга, Княженика Вардан. Я ее брат. И мне надо встретиться с кем–то из вашего командования. Скорее. У меня важные известия.
- Где вы взяли яхту?
- Угнал, - Платон усмехнулся. - Взломал коды, проник на площадку…
- Вы раньше ходили на таких кораблях?
- Ни разу в жизни.
- Понятно… Значит, вы совершили этот переход специально, чтобы сообщить нам новости?
- Да.
- Вы уверены, что Красовски заключил перемирие?
- Да. Я это проверил. Могу сообщить вашей разведке детали, если они чем–то помогут.
- Разведка к вам обратится… Значит, на Антиохии сейчас вообще нет боев?
- Только если мелкие стычки, о которых я не слышал. Серьезных - нет.
- Даже не знаю, хорошо это или плохо, - сказал Аттик Флавий. - Для самой Антиохии вроде бы хорошо…
- Я тоже не знаю, - сказал Платон. - Вы только от меня получили сообщение о смерти Негропонти?
- Увы, да… Но если Негропонти больше нет, то кто же нам противостоит?
Платон некоторое время молчал.
- Я боюсь, что вы не поверите. Потому что… Вы, как разумный человек, наверняка исходите из того, что нам противостоят люди. А это неверно.
Аттик Флавий показал лицом желание слушать.