Осмотрев получившееся оружие, я, рисуясь, помахал им перед собой, но неожиданно в моей голове щёлкнул переключатель, и я замер – по мне будто какие-то волны прокатывались, а в голове то взрывалась, а потом обратно схлопывалась в мизерную точку огромная бомба.
Простоял я так несколько минут. Самое странное было в том, что всё это время я точно знал, что происходит вокруг меня, и если бы мне грозила какая-то опасность, то это состояние прекратилось бы.
Когда всё закончилось, я очнулся, так и замерший на очередном замахе, и по инерции продолжил его, но теперь это совершенно не выглядело дурачеством и беспорядочным маханием. Мои дёрганые движения слились в некую плавную систему, имитирующую один из вариантов боя с тенью. И чем больше я делал повторений и совершал осмысленных движений, тем чётче и увереннее у меня получалось управляться с моим кинжалом.
– Ничего себе подарок… – пробормотал я.
Ведь было ясно, что у человека, который ножом орудовал только на кухне и то не всегда слишком ловко, никаких подобных навыков обращения с холодным оружием, обладающим коротким (до сорока сантиметров) прямым или изогнутым клинком, заточенным с одной или двух сторон, быть не может.
"Чего? – изумился я только что прозвучавшему у меня в голове определению. – Какой клинок до сорока сантиметров? Хотя вроде на взгляд так и есть. Откуда я это знаю? – Но, постояв и подумав пару мгновений, понял: – Видимо, оттуда, где и обращаться с ним научился".
Уже не удивляясь – пора бы привыкнуть к тому, что коль скоро человек оказался незнамо где и неизвестно как, то ему должны дать хотя бы минимальный шанс на выживание, – я на автопилоте прошёл несколько шагов вперёд. И упёрся в очередное вкрапление, которое не замечал до этого, потому что оно имело тот же тёмно-зелёный цвет, что составлял и окружающий меня фон. И только подойдя к нему практически в упор, смог отделить этот предмет от общего фона.
Не поверив своим глазам, я наклонился к тому, что лежало на земле.
"Это что, плащ?" – удивился я, разглядывая явно рукотворное изделие, отдалённо напоминающее обычную плащ-палатку времён Великой Отечественной войны. Я отлично знаю, как она выглядит, так как мне в наследство от деда досталась одна такая прошедшая с ним всю войну.
Плащ, что лежал у меня под ногами, немного смялся, но всё равно было понятно, что носил его кто-то чуть большей комплекции, чем я.
"Зато меня он укроет полностью", – сразу присвоив эту вещь, без зазрения совести решил я. И потянулся к нему.
Подняв найденный предмет одежды, я заметил, что он здесь не один. Под ним лежал порванный пояс с прикреплённым к нему кинжалом. И тот и другой после того, как я стянул с них плащ, вспыхнули и засверкали каждый своей уникальной разноцветной структурой. Подобрав эти предметы, я задумался.
"Теперь, по крайней мере, отпадает вопрос, единственный ли разумный я на этой планете, – рассматривая находки, подумал я. – Только вот это не книга и ручка, а оружие, и явно утерянное не просто так, а, похоже, сорванное или сознательно брошенное здесь. Но почему? И где его обладатель?"
И опять мне подсказала интуиция, что где-то справа. Пройдя несколько десятков метров в сторону ощущаемого направления, я приблизился к краю ветки и посмотрел вниз. Интуиция явно указывала, что обладатель найденных предметов находится там, внизу, и я был почему-то на сто процентов уверен, что он уже несколько дней мёртв.
Поэтому, прекратив поиски, я решил, что на сегодня исследования окрестностей хватает, тем более и Рыкун просил далеко не уходить, а что в его понятии "далеко", мне неизвестно, и я направился в сторону озерка, а от него задумал вернуться к дуплу в стволе дерева.
По дороге я размышлял над предметами, которые нашёл. Первым анализу подвергся местный аналог плащ-палатки.
С одним из его свойств я разобрался достаточно быстро: любой укрытый им предмет переставал быть виден в энергетическом диапазоне. Кроме того, он оказался очень прочен, правда, плащ не выглядел новым, но если присмотреться, то создавалось впечатление, что он буквально минуту назад вычищен и выстиран. На его внутренней стороне была куча кармашков (прямо как я люблю), правда, они все почему-то оказались пусты, только в одном я, к своей радости, нашёл небольшую серебряную монетку.
Радость я испытал потому, что если есть деньги, то есть и те, кто их придумал и ими пользуется.
"Явно не кустарное изделие. Чеканка. Значит, где-то здесь есть цивилизация", – решил я так потому, что монетка была как новая, однако хотелось надеяться, что это не одно из свойств плаща, хранить всё в идеальном состоянии, а то тогда станет неизвестно, сколько пролежали здесь эти предметы. Но моя интуиция про их бывшего владельца говорила, что не больше нескольких дней. Так что есть шанс, и достаточно большой, что здесь кто-то живёт.
А вот с поясом из какого-то странного материала и кинжалом вышла небольшая заминка. Они не обладали никаким определённым тоном, а имели структуру, похожую на мою, но слишком упрощённую.
"Первое, что приходит в голову, – предметы зачарованы", – пошёл я стандартными фэнтезийными шаблонами.
Но что могут означать те структуры, что мне были видны, я так и не понял.
Моя интуиция тоже молчала в этом отношении, единственное, что она подсказала, – это то, что все три найденных предмета для меня безопасны. Поэтому я перекинул плащ через руку и решил обвязаться поясом, но как только соединил его оборванные концы друг с другом, он превратился в цельную полосу, опоясывающую меня. Никаких разрывов, швов и застёжек. Сплошной непонятный материал.
"По крайней мере хоть что-то стало понятно", – подумал я, пытаясь снять его. Но поясок оказался с секретом и никак не хотел покидать моё тело. Уже отчаявшись что-либо сделать, я в сердцах буркнул:
– Отвали от меня. – И – о чудо! – пояс распался и свалился к ногам.
Первое о чём я подумал, – нужна словесная команда. Но в это верилось с трудом. Не факт, что русский – это межгалактический язык общения. А вот острое и чётко сформулированное пожелание его снять может являться именно тем принципом, что позволяет работать с этим предметом.
Подняв пояс, я надел его вновь и чётко оформил своё мысленное желание снять. Секунда – и пояс лежит у моих ног. Я опять не успел его подхватить. Но зато выяснил одну из его функциональных возможностей.
"С этим понятно", – решил я, снова опоясался и переключил своё внимание на найденный кинжал. Его лезвие не превышало десяти сантиметров. Такой приличный хлеборез под рукой всегда мог пригодиться. Потянув его из ножен, я заметил, что по его лезвию пробегает какая-то структура, но когда нож был полностью извлечён, оказалось, что на нём самом никакой структуры нет, она была сосредоточена на ножнах, прикреплённых к поясу.
"Видимо, простая заточка и очистка лезвия", – подумал я, так как больше ничего реального пока сказать о его свойствах не мог.
Повертев его в руках, я понял, что кинжал очень хорошо сбалансирован, будто был предназначен не только для удержания в руке, но и для броска, сделан из примесей железа и каких-то укрепляющих его свойства материалов. Внутри лезвия была явная полость со смещённым к носу клинка центром тяжести.
"Вот только откуда я это знаю? – И сам себе же и ответил: – Похоже, всё из того же источника, что и умение с ним обращаться. Кстати, а как у меня получится с этим клинком в руках?" – задумался я и попытался провести несколько ударов.
Невнятное желание попробовать переросло в точно и чётко проделанную цепочку действий, после которых я совершенно ясно представлял все нюансы работы с этим кинжалом. Завершающим аккордом стало его метание в ближащую ветвь. Мало того что я не промахнулся, хотя никогда не страдал такой болезнью, как меткость, так ещё и кинжал воткнулся именно в то место, куда я и хотел попасть.
После этого оружие действительно стало им не только по названию, но и чувствовалось как продолжение моей руки. Подобного ощущения при моём предыдущем опыте работы с клыком почему-то не возникало.
Мне стало интересно почему, и, вложив клинок в ножны, я обернулся на отложенный в сторону клык.
"Даже не заметил, как положил оружие", – изумлённо и немного подозрительно подумал я.
Поднимая его с земли, я совершенно точно представлял, какой комплекс упражнений нужно выполнить, чтобы полностью познакомиться с оружием и изучить все особенности владения им. Уже осознанно, но немного медленно я начал выполнять их по очереди, постепенно ускоряясь и вытягивая из своего сознания всё больший комплекс взаимосвязанных движений.
Выполняя очередной ложный или обходной выпад, я узнавал одну за другой характеристики опаснейшего клинка, которым стал Клык. Именно так я и решил его назвать. С каждым движением мне открывалась очередная особенность его использования и управления им.
В обращении он оказался гораздо сложнее и опаснее кинжала, и после всего комплекса упражнений мне в память будто впечатывали все тайны и особенности этого типа оружия. В первый раз, в том месте, где я нашёл Клык, я просто научился правильно держать его и не пораниться при замахе, сейчас же у меня возникло стойкое убеждение, что в моих руках Клык превратится в действительно смертоносное оружие.
Завершив последний замах и отведя руку немного вперёд и вниз, я полюбовался на Клык, который перестал казаться только обломанным длинным зубом, а приобрёл вид настоящего оружия в моих глазах.
Я по какому-то наитию определённым образом поднёс клык к поясу и прижал его. И случилось невероятное. Длинный зуб сначала прикипел к поясу, а потом постепенно стал обрастать некоей субстанцией. Не прошло и минуты, как вокруг его лезвия образовались ножны, похожие по своей структуре и внешнему виду на те, что уже были прикреплены к поясу.