На следующий день Грон поехал посмотреть на занятия. Сотня Сиборна отрабатывала рубку лозы и атаку конным строем. Грон проторчал в поле несколько часов, а когда сотня стала на обеденный привал, подъехал к десятку Гагригда и Ставра.
- Второй, Седьмой, ко мне.
За спиной захохотал Сиборн:
- Отстал от жизни, Грон, они уже две четверти как имеют имена. Кстати, одни из первых в сотне.
Грон улыбнулся:
- Это радует. - И он обратился к подошедшим парням: - Ну как "давильный чан"?
Ставр рассмеялся:
- Судя по рассказам отца, в его Третьей смертоносной фаланге служить было намного легче. Но я думаю, любой из ребят теперь может заткнуть за пояс реддина, а десятники и двух.
Гагригд вдруг кинулся к своему коню. Грон проводил его недоуменным взглядом, а Сиборн наклонился к его уху и зашептал:
- Парень хочет тебе что-то показать. С тех пор как завоевал себе имя, всюду таскает за собой.
Гагригд вернулся с большой тубой и протянул Грону:
- Вот посмотри, чему я научился.
Грон развернул и замер. Вся туба была туго забита тростниковой бумагой с нарисованными кроками. Он поднял глаза на Гагригда, тот кивнул:
- Я слышал, что мы собираемся на север. Там много о той земле.
- Что же ты молчал?
- Не хотелось хвалиться раньше времени, - заявил Гагригд.
Грон соскочил с коня и обнял парня.
- Придется, милый, и тебе поработать обучителем. В этом ты, пожалуй, меня переплюнул. Во всяком случае, объемом точно.
Они двинулись в путь через три луны. Сотни шли на рысях, проходя маршем за день не более десяти миль. Все остальное время занимали изнурительные тренировки. Караван с мастерами и обучителями ушел раньше. Приор привел ему семерых. Грон выделил охрану из двух наиболее подготовленных десятков. Его начало немного нервировать отсутствие покушений, последнее произошло больше года назад, а он рассчитывал, что их число должно увеличиваться. Но марш до Фарн прошел спокойно. В Фарнах их ждали уже тысячи. Грон еще по весне объявил, что Фарны будут последним городом на земле Элитии, где он возьмет людей в отряд. Караван здесь не задержался и ушел дальше в Алесидрию. Когда отряд вошел в Фарны, Грона уже ждало приглашение на ужин к систрарху.
Вечером Грон надел свою самую нарядную тунику и приехал во дворец. На ужине у систрарха присутствовали два десятка человек. Всадники, торговцы, владельцы мастерских и таверн. Систрарх был несколько смущен, не зная, как себя вести с Гроном. С одной стороны, командир отряда почти в четыре сотни бойцов имеет поддержку самого баши Дилмара. С другой… десятник базарной стражи. Грон за первую половину вечера порядком позабавился, наблюдая его метания: систрарх то приближался к кружку, который образовался вокруг Грона, то делал вид, будто идет совсем в другую сторону, и шмыгал мимо. Наконец, когда разошлась большая часть гостей, он все-таки решился и послал слугу с вежливой просьбой о приватной беседе. Грон подошел к нему и почтительно поклонился. Систрарх, отводя глаза, натянуто спросил:
- Э-э, уважаемый Грон, правда ли, что вас отправили на северную границу по эдикту?
- Да, это так, достойнейший Эдрон.
Систрарх задумался. Было видно, что его мучит какой-то вопрос, но он не решается его задать. Судя по всему, это была просьба. Грон решил ему помочь.
- Я буду рад служить славному городу Фарны и его систрарху.
Достойнейший Эдрон пораженно распахнул глаза. Но тут подал голос купец Иор, отиравшийся у левого локтя систрарха:
- Может, уважаемый Грон поможет нам с шайкой Кумсара? Этот разбойник ограбил уже три каравана. У него почти сотня бандитов. Он появился два года назад с десятком оборванцев, спасаясь от нового стратигария. С тех пор от него нет спасения. Тысяча базиллиуса не заходит так далеко на север.
Грон задумчиво кивнул. Почему бы и нет? Пора было попробовать бойцов в бою. На следующий день он отправил в поиск пять полусотен. Остальные занимались отбором. Через двенадцать дней Сиборн привез ему шестнадцать мешков отрубленных голов и четырнадцать тел своих бойцов. Грон окинул сумрачным взглядом выложенные в ряд тела, сокрушенно вздохнул и покачал головой:
- Видно, плохо я их учил.
Сиборн смотрел на Грона неверящим взглядом:
- Грон! Их было восемь десятков. Мы уничтожили всех, а потеряли только четырнадцать! И ты говоришь, что мы плохо дрались?
Грон покачал головой:
- Нет, вы дрались прекрасно. Вот их я учил плохо. - Он посмотрел на Сиборна. - И тебя тоже.
Вечером Грон пришел к купцу Иору. Тот встретил его на пороге, излучая восторг буквально каждой частичкой тела.
- О, благороднейший Грон, купцы хотят преподнести вам подарок, мы почти сошлись на кованом золотом блюде, но, раз уж вы пришли, позволено ли мне будет узнать ваше личное желание?
Грон задумался:
- Мне говорили, что собаки горцев чуят человека за сотню, а то и за полторы сотни шагов, а при охране овец могут загрызть волка…
Купец брезгливо сморщился:
- Я слышал что-то подобное, но они грязны, лохматы и чудовищно выглядят.
- Мои люди погибли, когда разбойники напали на них внезапно. Я очень не люблю, когда убивают моих людей, так что, если купцы хотят мне угодить, я не отказался бы от десятка-двух щенков.
К исходу луны ему принесли два десятка сук и десяток кобельков в возрасте от двух до пяти месяцев.
Отряд вышел к Алесидрии к началу осени. Грон вел семнадцать сотен. Ставр и Гагригд уже были десятниками, и Грон часто вспоминал их, просиживая вечерами над вырисованными Гагригдом кроками. Когда они подошли к Алесидрии, у него уже была готова примитивная карта Атлантора. В Алесидрии их уже ждал Дорн.
Вся зима прошла в упорных занятиях. Грон разбил отряд на три полка по пять-шесть сотен и устроил учения с маршем и преследованием. После первого раза он собрал троих командиров и ехидно разобрал действия каждого, выжав их до кровавого пота. Но на четвертый раз их действия были почти безупречны. И когда он собрал их в последний раз, то сказал только:
- Молодцы.
Из Алесидрии они вышли в середине весны, когда, по рассказам, открылись горные перевалы по всему Атлантору. Отряд шел на рысях, воздев к небу длинные четырехметровые пики. За ним тянулся обоз, разросшийся до двухсот телег. Всего за Гроном следовало две с лишним тысячи человек. Он припомнил эдикт, в котором предписывалось: "Десятнику Грону идти на север, охранять границы от диких кочевников", и, улыбнувшись, посмотрел на горные пики. Их вершины были белы от снега и окутаны облаками. Грон прикинул - высота четыре-пять тысяч метров. Он вспомнил тех корабельщиков, с которыми уплыл из Тамариса. Они тоже были из Атлантора. Именно благодаря им он и решил идти в Атлантор. Там был народ, который его устраивал. Осталось только сделать так, чтобы и он устроил их.
- Я не собираюсь терпеть на земле своего домена всяких бродяг.
Толстый мужчина с черной окладистой бородой, одетый в длиннополый плащ с разрезом до пояса, спесиво подбоченился, бросая кичливые взгляды то на Грона, то на полсотни дружинников, грозно хмурящих брови в десятке шагов позади него.
Грон вздохнул. Уже который раз история повторялась с точностью до смешного. Едва они пересекали границу очередного домена, тут же появлялся местный князек с жалкой кучкой дружинников и - горя желанием вымести их со своей земли, а скорее всего, получить изрядную мзду - вызывал Грона на бой со всеми наличествующими силами. В планы Грона это не входило. Он хотел пройти через Атлантор, оставляя о себе память как о человеке щедром, изрядно пополнившем карманы местных крестьян и торговцев. Для чего он выдавал каждому бойцу по серебряному в два дня и делал краткие, по полчаса, остановки в каждом городке и деревеньке, встречавшихся на пути. Сначала Грон попробовал провернуть подобную операцию и с князьями, но когда он предложил это первому из князей, тот потребовал по два золотых с пешего, по пять - с конного и по сто - с повозки, да еще настырно полез в повозки, требуя подарить понравившиеся ему вещи. В конце концов Грон нашел выход. Теперь он с десятком бойцов, нарочито бедно одетых и разношерстно вооруженных, ехал впереди, на расстоянии двух миль от колонны, за ним шел караван, а полки двигались последними.
- Простите, о властитель долины, но нам необходимо пройти на север. Могущественный базиллиус Элитии послал нас для защиты границ от северных кочевников.
- Мне плевать на базиллиуса и Элитию, я сам в состоянии защитить свой домен и от жадных соседей, и от грязных кочевников. Никто не пройдет по этой земле, не оказав ее хозяину должного уважения.
Грон вздохнул: все как всегда. Он бросил взгляд назад. Сотни полка Сиборна еще не показались. Князь расхохотался:
- Неужели ты думаешь, что твои купеческие сторожа устоят против настоящих воинов. Да будь у тебя в десять раз больше бойцов, я бы послал против них десяток с плетьми, чтобы разогнать твою свору.
Грон фыркнул - у этого князя был шершавый язычок.
- А позволено ли мне будет узнать, как я должен оказать властителю долины требуемое уважение.
- Дерись со мной, - гордо возгласил тот. - Либо один на один, либо твои воины против моих. Право прохода - против твоего каравана.
Грон опять вздохнул: снова-здорово.
- Хорошо, властитель, воины против воинов, но если ты решишь смилостивиться и позволить нам пройти, я не буду настаивать на схватке.