* * *
Ботаническая не отличалась ни особо выдающимися размерами, ни поражающими воображение площадями. Однако укромных мест и местечек, потайных закутков и схронов хватало с лихвой и целиком компенсировало общую скромность планировки станции. Не найдя Ивана в палатке, Живчик уверенно отправился на его поиски в один из таких уголков. И, к своему удивлению, не обнаружил там никого. Обычно Мальгина можно было застать спящим у себя дома, несущим службу в дозоре, либо сохнущим по своей ненаглядной Светке в этой самой каморке, служившей когда-то бытовкой для обходчиков.
"Где же ты шатаешься, когда друзьям нужна помощь?" - озадаченно буркнул Костя и в полной задумчивости побрел обратно на станцию. В этот момент его и окликнули, хотя свистящий шепот, несущийся откуда-то из темени, назвать окликом можно было лишь с большой натяжкой.
"Живчик!" - повторил шелестящий, приглушенный голос. Федотов хотел было зажечь фонарик, чтобы внимательно рассмотреть звуковую "аномалию", знающую его прозвище, как из тени выскочил Мальгин, злобно размахивающий руками, и с яростным шипением: "Да, тихо ты, дурак!" оттащил его в сторону.
Косте понадобилось секунд тридцать, чтобы прийти в себя и прорычать невидимому товарищу:
- Ванька, совсем с ума спятил, что ли?!
- Да не кричи, говорю!
Прошла еще пара минут, прежде чем глаза окончательно привыкли к темноте и смогли разглядеть ссутулившегося Ивана, сидящего на "огрызке" шпалы в глубине стеновой ниши.
- Прячешься? - наконец догадался Костя.
Мальгин коротко, с несчастным видом кивнул.
- От кого?
Друг ответил не сразу - некоторые время повертелся на шпале, тяжело повздыхал, покряхтел и, наконец, трагически выдохнул:
- От Светика…
Теперь паузу на раздумье взял Федотов. Понять суть происходящего абсолютно не представлялось возможным. "Ванька, бегающий от своей любви… небо рухнуло на землю!"
Вскипающий разум товарища спас сам "автор головоломки":
- Костян, не грузись. Очередная глупая ситуация, не первая и не последняя.
- Разозлил нашу фурию? - проявил Костик чудеса интуиции. - Ох, и не завидую я тебе, страшна девка в гневе…
Иван помрачнел окончательно и еле слышно пробурчал:
- Сам ты фурия… Чего искал-то меня?
- Да ерунда приключилось с моей историей Первой войны, - с готовностью выпалил Живчик, мечтающий наконец выговориться и разделить мучавшую проблему на двоих. Однако собеседник не поддержал его запала и лишь разочарованно протянул:
- Аааа…
И тут же замолк, отвернувшись.
Федотов, и без того находившийся последние часы в постоянном нервном возбуждении, не выдержал и вспылил:
- Иван! Я не понимаю! У нас что, такой большой мир?! Тебе не тесно в пределах двух станций? Да ты даже на Чкаловской никогда не бывал, а она, между прочим, очень красивая! Изящная, тонкая архитектура, не то что наша рубленая классика. Но ведь тебе, да и куче других людей, плевать. Вам и здесь хорошо, да?! Нашли свое счастье в четырех стенах…
Говоривший вскочил и, презрительно посмотрев в сторону слабо различавшегося в тени силуэта невольного слушателя, яростно зашагал из стороны в сторону.
- Разве тебе не обидно, что вся наша "современная" история насчитывает всего пару десятков лет, и то - перерубленных войной пополам? Ну-ка, скажи, когда была Первая война? - неожиданно потребовал Живчик.
Оторопевший от такого напора Иван пробормотал чуть слышно:
- Ну лет десять назад, наверное…
- Десять лет? - Казалось, у Живчика перехватило дыхание. - Десять лет?! Идиот! И таких идиотов две полных станции! Вас ни фига не интересует, кроме дневного пайка и необременительной работы. Ты знаешь слово "деградация"? - И, не давая ответить, требовательно, подражая учительскому тону, задал новый вопрос: - Между какими двумя сторонами происходила Первая война 2017 года? Результаты и итоги войны?
Обиженный за "идиота", Мальгин отвернулся. Косте было всего-то на год больше, чем ему, а гонору как у двадцатилетнего. Иван подумал-подумал, а потом пробурчал зло:
- Отвали, а? Мы там не участвовали, Бог миловал. Я только в планах еще был, а ты еле на свет появился! Чего ты все в древностях копаешься?!
Живчик, совершив несколько глубоких, успокаивающих вдохов-выдохов, спокойным и ровным голосом повторил:
- Между какими двумя сторонами происходила Первая война 2017 года?
- Динамо, вроде…
- Хорошо, дальше.
- Геологическая, что ли?
Федотов, не в силах больше сдерживаться, заорал на Ивана:
- Ты карту Метро видел, нет?! Динамо даже не граничит с Геологической! Хоть немного включай голову.
Поняв, что он попал под горячую руку своего фанатичного товарища и дальнейшее сопротивление бесполезно: все равно не отстанет, Мальгин обреченно представил в уме давно забытую схему Свердловского метрополитена. "Динамо… почти в центре города. Что же рядом по ветке? Вверх, на север, идут несколько станций Уралмаша и еще какая-то, выходящая на железнодорожный вокзал. Уральская? Вроде так. С ней война была?" Иван прислушался к собственным ощущениям - они молчали. Апеллировав к памяти и краткому школьному курсу, вспомнил - Уралмашевская ветка поддерживала Динамо, и Уральская в том числе.
"Значит, не она. Какие станции идут южнее… Геологическая точно, Бажовская… но она уже совсем рядом с чкалами…"
- Костик, я не помню, - жалобно признался Ваня.
Извиняющиеся нотки в голосе друга неожиданно подействовали на "экзаменатора", и он, устыдившись собственной горячности, уже гораздо более мирно уточнил:
- Ну скажи, какие станции еще знаешь?
- Театральная, - начал перечислять Мальгин. - Возле Оперного театра.
- Так.
- Уктусские горы, идут сразу за нами.
- Уктусские так открыть и не успели, - покачал головой Живчик. - Еще вспоминай.
- Посадская на другой ветке.
- Хорошо.
- Волгоградская - конечная той ветки.
- Молодец, дальше.
Перечислив еще с полдюжины ничего не значащих названий, Ваня своевременно отметил, что его мучитель снова начинает закипать, и благоразумно решил с огнем не играть. Напрягая все извилины и призывая на помощь образ учителя истории, очень дряхлого Ивана Николаевича, страдавшего всеми возможными старческими заболеваниями, не исключая и склероза, юноша прогнал перед глазами картинку одного из немногочисленных его уроков и с облегчением выпалил нужное название:
- Площадь-тысяча-девятьсот-пятого-года!
- Аллилуйя! А я-то уже решил, что ты меня заживо уморить задумал.
Обстановка разрядилась.
Воспользовавшись так кстати возникшей паузой - и в "допросе", и в напористой атаке Живчика, Иван немедленно взмолился:
- Костик, давай больше не будем про твою любимую войну, а? На душе и так погано, еще ты со своими нравоучениями пристаешь… Ты мне лучше скажи: насчет двухсотого метра врал?
Федотов непонимающе замотал головой:
- В смысле?
- Ну что доходил до двухсотого метра туннеля, ведущего к Уктусским горам…
- Был я там! Но с каких это пор ты стал моими путешествиями интересоваться? Подлизываешься? Думаешь, я от тебя с войной отстану?
Иван энергично покачал головой:
- Какое! Будешь мою историю слушать про сотый метр? Узнаешь, какая у меня "необременительная работа"…