- Это мой "Стриж", - прокомментировал сокамерник. - Прекрасный, доложу я вам, куттер. Три недели тому назад я вышел из Бреста в Кале, но, как сами видите, мой Кале теперь здесь, и бог весть, смогу ли когда-нибудь еще выйти в море.
Я вновь поглядел на куттер. Стремительные линии его обводов свидетельствовали о том, что при малых размерах суденышко развивает отличную скорость и ему не нужен большой экипаж. А значит, дело за малым - всей нашей компанией попасть на борт, обзавестись по дороге экипажем, хорошим лоцманом и выйти в море, не вызывая у англичан острого желания встретить нас залпом береговых батарей или орудий фрегата, охраняющего вход в бухту. Как сказал бы Лис… Я включил закрытую связь.
- Капитан, то-то мне не нравится быть англичанином. Почему меня, известного канадского бизнесмена, держат в четырех стенах этого замка, как будто я какой-нибудь там гурман лягушачий?!
- И все же, Сережа, твои четыре стены сильно отличаются от моих.
- Вот только не надо мне тут рассказывать о социальной справедливости и вопрошать, кому на Руси жить хорошо. Тоже мне, Герцен! Как по мне, отсюда пора уже выбираться!
- Я помню, ты говорил.
- Ай, молодец, купи медаль в галантерее! Я не слышу конструктивных предложений.
- Это потому, что ты не даешь вставить слово.
- Это потому, что слово не воробей, вставишь - не выставишь.
- О господи, побудь хоть немного серьезным!
- Ты Господу или мне?
- Тебе!
- Шо я с этого буду иметь?
- Ночную прогулку и ветер свободы в парусах.
- О, слышу голос прежнего Капитана.
- Ты обещал быть серьезным.
- Вальдар, ты же знаешь, когда я становлюсь серьезным, я представляю серьезную угрозу для общества.
- Именно этого я от тебя и добиваюсь.
- Излагай давай, откель грозить мы будем шведу.
- При чем тут швед?
- При Медном всаднике. Не отвлекайся.
- Так, для начала, насколько вы свободны в передвижении?
- В тюремный сектор мы не заходим, однако шастать по замку можем беспрепятственно. Как сказал летеха, лорд Габерлин уже прибыл на Гернси и к ночи будет здесь. Стало быть, завтра днем примется отделять козлищ от овнищ.
- Хорошая новость. Надеюсь, никто не помешает лорду до поры до времени действовать по его плану.
- Давай-давай, поведай остолбеневшей публике, что ты уже надумал.
- Скажи, ты сможешь раздобыть мундир английского офицера?
- Судя по тому, как давешний летеха глядит на нашу прелесть, при известном повороте событий я могу позаимствовать мундир, а также нижнее белье, при этом не потревожив тела.
- Лис, ты обещал!
- Шо тебе теперь не нравится при моей серьезности? Я справедлив, шо тот плакат "Куда ты заныкал остаток зарплаты?!" или там еще спрашивали: "Ты записался доброволком?!"
- Лис!
- Ну, хорошо, хорошо. Если Софи ответит мне взаимностью в целях великого дела, то мы вытряхнем лейтенанта из порток и портупеи, не дав ему возможности куртуазно их скинуть. Шо дальше?
- Дальше нужно проникнуть к лорду и сообщить ему, что французский офицер, захваченный на голландском корабле, на самом деле английский дворянин, посланный в Россию со специальным заданием.
- Блин, это такая голая правда, что даже обидно! Я так растрачу таланты в тупом и банальном изложении фактов. Негде ж развернуться!
- Погоди, разворачиваться будем в гавани.
- Ладно, уговорил. Суть я понял, но ответь мне на пару вопросов: кто и с каких бодунов пустит какого-то лейтенанта к уставшему от трудов праведных лорду, да еще среди ночи?
- Лис, во-первых, это как раз твоя задача придумать, как и почему. Во-вторых, ночью как раз легче, чем днем. Меньше помех.
- Ага, типа, спят усталые игрушки… Ну, спасибо, удружил! Пойду думу думать и склонять мисс Рид к противозачаточным действиям.
- Ты опять за свое?
- За какое еще свое? Это я, по-твоему, должен с лейтенантом флиртовать?! И не надейся, я на такое не подписывался!
Я тяжело вздохнул, и Лис вновь заговорил серьезно, вернее, настолько серьезно, насколько он вообще был способен:
- Ладно, хорошо. Нанесли мы неофициальный вражественный визит, и шо дальше? Я так понимаю, Софу здесь бросать ты не собираешься?
- Сергей…
- Можешь не отвечать, это был грязно риторический вопрос. Я просто стараюсь покрасивше себе представить увлекательную ночную прогулку: ты, да я, да мы с тобой. Плюс отрада глаз твоих, плюс лорд… да, кстати, брата госпожи Рид берем или оставляем здесь?
- Что?!
- В грамматике русского языка вопрос, относящийся к одушевленному скоплению атомов, должен звучать не "что?", а "кто?".
- Погоди, но он же остался в Риге… мы же с тобой видели…
- Да ну? Ты, похоже, слушал тоже этим, как его? Сердцем. А надо, скажу тебе по секрету, ушами. Софа четко сказала: "Вон его шляпа и плащ", где в этом наборе предметов достопочтенный мистер Рид?
- Нигде, - сознался я.
- Правильно. Садись, пять! Впрочем, ты уже сидишь. В тот момент, как ты утешал мисс Рид и отпаивал ее казенной валерьянкой, наш уважаемый судостроитель решил удалиться от терний мирской жизни.
- Ты хочешь сказать, что все это время он скрывался под сутаной доминиканца? То-то он все сидел в каюте.
- Ну почему так сразу - скрывался? Может, ему после нашей пьянки явление было, такая себе разновидность белой горячки. У него вообще сейчас тяжелый период в жизни. Сначала он бросил писать портреты, потом строить корабли…
- Погоди, погоди, Лис! Ты что же, хочешь сказать, что Якоб ван Хеллен и Роберт Рид - одно и то же лицо?
- Я б даже утверждал, что все остальные части тела тоже одни и те же. Как ты помнишь, ван Хеллена я не видел, однако краем глаза заприметил того самого мальчишку, который приносил ему пиво и сосиски.
- Да, я помню, который бесследно исчез.
- Ага, потому что его никогда и не было. Капитан, еще раз, оставь сердцу его прямую функцию - перекачивать кровь, а попутно напряги серое вещество. Мальчика не было, потому что была девочка! Столь приятная твоим глазам, рукам и бог весть еще чему Софи Рид. Они с братом, конечно, умеют здорово гримироваться и быстро менять костюмы, но есть маленькое "но" - манера двигаться у них остается та же. Не пощастило ребятам изучать систему Станиславского.
- Проклятье!
- Я хотел тебе сказать раньше, еще там, на борту, но, с другой стороны, это хорошая новость. Если бы мисс Рид оказалась мальчиком, тебя бы ждало глубочайшее разочарование в жизни.
Я лишь вздохнул, признавая правоту старого друга.
- Тогда выходит, они тащат нас в ловушку. Все эти басни про верфь в Риге и высокопоставленного дядю в Париже лишь для того, чтобы заманить нас во Францию, прямо в руки тамошней контрразведки.
- Может, и так, - согласился напарник. - Но я думаю, история с золотом на берегах Сакраменто их настолько подцепила, что банально сдавать нас на ужин мадам Гильотен они вряд ли станут.
- Пожалуй. Скорее всего, действительно затеялась какая-то подковерная борьба. Хорошо бы выяснить, кто на самом деле эти двое и чего хотят. Естественно, кроме золота.
- А может, ничего, кроме него, душевного, и не хотят?
- И в этом тоже неплохо бы убедиться. Но ответь мне, если ты уже давно понял, что мисс Рид и ее брат не те, за кого себя выдают, почему загодя не предупредил меня? Почему не остановил?
- Капитан, вот ты странный! Ты ж помнишь, что ван Хеллен слышал о твоей миссии, так сказать, в прямом эфире. Был это мистер Рид или его тайный агент - глубоко по барабану. В Париже уже, вероятно, готовят ковровые дорожки к твоему приезду, а заодно - почетный караул трех сортов войск. В принципе, эта семейка могла пустить дело на самотек. Ван Хеллен явился бы к принцу через пару дней после нашего отъезда, напел песен, как его похитили разбойники, надеясь получить выкуп, а намедни, скажем, упились, как свиньи, и вот он здесь, в цветах и в шляпе. Но они так не сделали. Стало быть, у них имеется явный тайный интерес. Так пусть до поры до времени думают, что все идет по их хитроумному плану. Я ж знаю, ты придумаешь, как выкрутиться.
- Спасибо, удружил.
- Да всегда пожалуйста, чуть шо, обращайся. Но, Капитан, я уже притомился с ответами и еще не закончил с вопросами.
- Давай задавай.
- В мои многочисленные таланты входит пилотирование легкомоторных самолетов, но в смысле кораблей я могу разве что с барышней, на веслах. Кстати, ты уже озаботился, где мы берем корабль?
- Конечно. Не только где, но и какой. Сейчас только обсудим с его капитаном детали, и можно будет стартовать.
- Я в тебя верил! Тогда я пойду окучивать ридное семейство.
- Только, пожалуйста, не переусердствуй.
- Ой, не делай мне смешно, я ж обещался быть серьезным.