Метрах в сорока начинались неширокие, но довольно густые и высокие заросли кустарника и молодых берез. И казалось, что там след и кончался.
- Пойдем глянем.
- Да чего ради? - заартачился Павел.
- Да ничего не ради, а любопытства для!
Поворчав, Ходокири все же согласился. Мотоциклы прислонили друг к другу, чтоб не упали (в среде рейтаров падение байка считалось весьма крупным позором для его владельца), а затем Артем и Павел двинулись по следу.
Скрытый кустарником, там действительно находился некий самоходный агрегат. Пришлось напрячь ноющие от снежной белизны глаза, чтобы понять: это тоже мотоцикл. Черный, как принято у рейтаров. Скоростной, судя по дизайну. Ну а зимние условия внесли дополнительные элементы в конструкцию. К передней вилке приделана рама с парой широких лыж, между которыми находится колесо, не очень полезное для движения по сугробам. У ведущего колеса похожая конструкция, но более хитроумная. По обе стороны треугольные каркасы с роликами, со звездочкой на вершине каждого треугольника, получающей крутящий момент от ведущего колеса, и резинометаллическими гусеницами.
- Ого! - воскликнул Павел, разглядывая конструкцию. - А ведь толково придумано, да, Тёма?! На таком хренокате самое то зимой!
Артем присмотрелся к фарам мотоцикла. Спарка световых приборов имела козырьки "хмурые брови" и была помещена в раскрытую пасть выкрашенных той же черной краской челюстей неизвестного и, судя по всему, хищного зверя. Где-то он уже такое видел…
- Паша, это ее мотоцикл, - тихо проговорил он, сосредоточенно глядя по сторонам.
- Чего?
- Я говорю, это ее рейт.
- Чей?
- Химеры.
Ходокири еще раз внимательно осмотрел транспортное средство:
- А, точно. О! И шлем ее!
На сиденье действительно находился черный глянцевый шлем со стеклянным забралом; тонировка тоже была непроницаемо темной. У рейтаров имелся особый язык сигналов, которые можно подавать при помощи мотоцикла и шлема. К примеру, ты увидел у дороги стального коня и на руле висит шлем - значит, хозяину требуется топливо. И если простой путник не обязан в этом случае помогать, то у рейтаров взаимовыручка являлась законом чести.
Шлем Химеры был аккуратно водружен на сиденье. Это красноречиво говорило о том, что наездник отлучился по нужде. То, что шлем не перевернут, означало, что нужда большая.
В кустах послышался хруст, и Павел машинально потянулся к висящему за спиной автомату.
- Не горячись, - тихо произнес Артем.
- Ну, мало ли…
Наконец из кустов вышел человек.
- Привет, мальчики, - невозмутимо произнесла девушка лет двадцати шести, ничуть не удивившись появлению рейтаров.
У Артема екнуло сердце. Это действительно была она. Химера. В черной косухе, на сей раз с меховым утеплителем. На спине, как и в прошлую встречу, аккуратный чехол с обрезом двустволки. Патронташ на поясе. Внушительный тесак в ножнах, постоянно шевелимых правым бедром, обтянутым лакированной кожей. Высокие, почти до колен, ботинки с серебристыми крюками для шнуровки. Ну и сама она. Две косички черных волос, достигающие груди. Черная, как и все, что связано с Химерой, повязка, скрывающая то место, где отсутствовал один из прелестных больших миндалевидных глаз.
Павел склонился к уху товарища:
- Слышь, Тёма, а в прошлый раз у нее разве левого глаза не было? По-моему, правого.
- Левого…
Химера выпятила нижнюю губу и резко дунула вверх, смахивая ровную челку с оставшегося глаза. Челка с прошлой встречи заметно удлинилась и опустилась значительно ниже тонких, со вздернутыми внешними кончиками бровей.
- Может, поздороваетесь, наконец? - укоризненно покачала она головой.
- Привет, - растерянно буркнул Артем.
- Ага, привет, - ухмыльнулся Ходокири. - А чего это ты тут делаешь?
- Веришь, нет, дружок, но даже хорошеньким девочкам иногда приходится писать и, - она вперила свой единственный глаз в Павла, - о ужас, даже какать.
- Эротично, блин, звучи-ит! - Последним слогом Ходок едва не подавился, поскольку Полукров легонько ткнул его локтем под дых.
- Откуда у тебя примочки такие на рейте? - спросил Полукров у девушки.
- А у вас, как я поняла, их нету? - хмыкнула Химера. - По этой причине вы такие взмокшие оба? Ох, мальчики, сочувствую.
Она ловко оседлала своего железного коня, взяв в руки шлем.
- Слушайте, - заговорила девушка, заведя мощный мотор ударом ноги по кикстартеру, - километрах в пятнадцати, в ту сторону, есть постоялый двор. Так и называется: "Постоялый двор". Встретимся там, и я вас сведу с человеком, который и приспособит к зиме ваши рейты. За плату, естественно. Догоняйте. Я там до завтрашнего утра буду.
Она водрузила шлем на голову и рванулась вперед, демонстрируя незадачливым рейтарам завидные снегоходные качества своего мотоцикла.
- Эх, - вздохнул, ухмыляясь Павел, - а попец все тот же. Спорим, она такие облегающие штаны специально носит, чтобы все вокруг облизывались, глядя на ее задницу…
- Заткнись, Паша, - мрачно проговорил Артем.
Странное дело, он так долго искал встречи с ней. Но вот повстречал, и настроение совсем испортилось.
- А летом в таких штанах преет небось все. - Теперь Ходокири поморщился.
Полукров развернулся и силой толкнул друга.
Упав в сугроб, Павел захохотал:
- Ну ты дурак, братишка! Ну дурра-ак!
Короткий зимний день уступал вахту сумеркам, быстро опускающимся на небольшое придорожное селение. Судя по малочисленности строений, жило оно в основном обслуживанием караванов купчего люда и вообще всех тех, кто попадал сюда и решал передохнуть в дороге. Постоянных жителей здесь было не больше ста. Пара точек перекупки и сбыта, кузница, ремонтная мастерская, небольшая заправка с рапсовым топливом и маслом, постоялый двор, таверна, врачебный пункт - вот и весь местный сервис. Остальные селяне в летнее время выращивали различные топливные, питательные и курительные культуры, ухаживали за небольшим зверинцем, а зимой охотились.
Растратившие остатки сил, Полукров и Ходокири стояли посреди широкой улицы, единственной в этой крохотной общине. Они уже не придерживали свои мотоциклы, а, скорее, сами держались за них.
- Мы сделали это, братишка, - простонал Павел. - Я думал, никогда этого не случится. Мы дошли…
Справа находилось заведение с непривычным названием "Постоялый двор" - длинное здание из шлакоблоков и дерева в два этажа и с покатой крышей. Посередине единственный вход с высоким крыльцом под дощатым навесом. Дверь отворилась, вышел немолодой бородач в высоких валенках, зло высморкался с крыльца в снег, затем плюнул туда же. Сел на прихваченный с собою стул и, достав из-за пазухи теплого свитера трубку, стал густо дымить. В недрах здания раздался бабий ор. Бородатый тихо выматерился и, повернувшись, приоткрыл дверь.
- Да вышел я, вышел! - проревел он. - На улице курю! Угомонись, корова старая!
Отправив это злобное послание в чрево дома, мужик со злостью хлопнул дверью.
Ходокири и Полукров приблизились к крыльцу, катя рядом мотоциклы.
- Места есть? - спросил усталым голосом Артем.
- Днем еще были, - зло проворчал бородач, по всей видимости хозяин заведения. - Но если пристрелите мою старуху, то можете занять ее комнату. Бесплатно, мать ее!
- Серьезно? - брови у Павла поднялись.
- Сдурел, что ли? - прошептал Артем, уставившись на друга.
- Да пошутил я. Он, наверное, тоже.
- Да если бы! - рявкнул хозяин. - Достала, ей-богу!
- Так мест, стало быть, нет? - вздохнул Полукров.
- Уже нет. Сказал же… Погодите… А вы, часом, не Паша и Артем?
Рейтары переглянулись.
- Откуда знаешь? - прищурился Ходокири.
- Ну, если вы, то на вас номерок один забронировали сегодня.
- Вот как? И кто?
- Да девица одна, судя по внешности, из ваших.
- Одноглазая?
- Точно. - Бородатый кивнул.
- А надежное место для парковки рейтов имеется? - спросил Артем, обрадовавшись такому повороту событий.
- Имеется. - Хозяин снова кивнул и плюнул в сторону. - За постоялым двором бокс. Тепло и под охраной. А ежели в харчевню подадитесь, то автоматы свои корове моей сдайте. Все надежно, под замком да за дверью железной.
- Кому сдать? - недопонял Ходокири.
- Жене, йоптыть! - зло рявкнул бородатый.
- Понятно. А плата за ночлег какая?
- Уплатила за вас девчонка уже. А коли все-таки грохнете мою стерву, то я сам вам доплачу. Блин, если б ее в год свадьбы прирезал, то уже отсидел бы… Эх… И ведь ничто суку не берет. Ни мор, ни атомная война. Верите, нет… даже бандиты стороной общину нашу обходят. Вот ведь чума какая.
- Понял, Артемка? - толкнул локтем друга и прошептал, при этом ухмыляясь и подмигивая, Павел. - Любовь зла.
- Прикрой пасть, - подмигнул ему в ответ Полукров.