* * *
Конный авангард далеко оторвался от пеших воинов, торопясь увидеть каменные укрепления Суэ. Истомленные зноем бессмертные, вздымая пыль, шли рядами по десять, не в ногу, ожидая скорого привала. Сам Нгар передвигался в легком паланкине, который несли темнокожие рабы-таосцы. Нгар чувствовал недомогание и был раздражен. Его уже изрядно утомил этот многодневный однообразный путь, скрип тележных колес, шарканье тысяч ног, клубы пыли, блеянье овец… Нгар любил битвы и пиры. Он не любил однообразия. С тех самых пор, когда, еще мальчиком провел несколько долгих лет в деревянной клетке…
И, когда впереди послышались крики, он даже обрадовался. Хоть что-то нарушило этот тягостный бесконечный переход…
Между тем крики нарастали и в клубах пыли появились всадники, мчавшиеся во весь опор. Нгар выглянул, отодвинув шелковую занавеску. Бессмертные сбились с шага, где-то вдали заиграли военные трубы. Нгар узнал командовавшего авангардом Агра, подгонявшего лошадь. Агр подлетел к самому паланкину, передние рабы были сбиты с ног и Нгар вывалился прямо в пыль, зарычав от неожиданности.
- Данахцы! - закричал Агр с перекошенным лицом. - Они атаковали нас, повелитель! Их много!
Нгар выругался, выпутываясь из шелка и выпрямился во весь рост.
- Что ты воешь, как глупая баба? Ты разучился делать донесения? Говори!
Агр слетел с седла и вытянулся перед Нгаром.
- Данахцы, внезапно атаковали нас. Тучи стрел… Подо мной была убита лошадь, многие убиты и ранены. Они налетели внезапно, с холма, из-за деревьев. Их много, и сейчас они будут здесь…
- Что ты мелешь? - Нгар огляделся, к нему тут же подлетели конные слуги.
- Трубы! - приказал Нгар.
Взревели десятки хриплоголосых военных горнов. Повинуясь их реву, бессмертные рассыпались, часть из них, вооруженная копьями и мечами, выстроилась вдоль дороги, остальные бросились к телегам, облачаясь в панцири, прилаживая листовые наплечники, вооружаясь тяжелыми боевыми мечами.
Нгар прыгнул в седло и помчался к голове колонны, туда, где кипел бой.
Аххумская конница была рассеяна. Тесно сгрудившиеся бессмертные, припав к земле, защитившись громоздкими щитами, были похожи на гигантских черепах.
Со склона горы их атаковали конные лучники-данахцы. И хотя стрелы не могли пробить щитов, все же бессмертные несли урон.
Черепахи медленно пятились назад.
Мгновенно оценив положение, Нгар оглянулся: к нему уже спешили конные тысячники и сотники бессмертных. Еще минута - и первые ряды бессмертных, построенные в фалангу, появились на склоне.
Кони данахцев, брошенные в атаку, с размаху напарывались на многометровые копья, древки которых бессмертные воткнули в землю. Падавших всадников тут же добивали мечами.
Храп лошадей, визги раненых и нестройный нервный вой боевых труб…
Данахцы повернули коней и в облаках пыли скрылись за гребнем холма.
Фаланга двинулась вверх, постепенно наращивая глубину за счет все новых и новых бессмертных, торопившихся занять свое место, строго определенное у каждого.
Нгар ухмыльнулся всеми тремя губами и, обгоняя фалангу, взлетел на гребень.
За холмом волнами вздымались новые гребни, поросшие кое-где хилыми деревцами. Данахцев не было видно - либо они успели скрыться за следующим холмом, либо затаились в невидимой сверху расщелине.
- Пастухи! - презрительно сказал Нгар и повернул коня.
Когда он спустился с холма, оглядывая поле битвы, он понял, что пастухи, тем не менее, сумели нанести аххумам значительный урон.
- Шатер! Тысячники! - коротко приказал он, спешиваясь.
Тут же был растянут полог, разложены ковры. Тысячники, понуро опустив головы, явились перед Нгаром.
Нгар смотрел мимо них - на ослепительно желтые холмы и белые барашки волн, бежавших к песчаному берегу.
Ординарец Аббу - темнокожий таосец - склонившись перед Нгаром, ожидал приказаний.
- Вина, - велел Нгар и жестом приказал тысячникам сесть.
- Вы допустили оплошность, - сказал он, не глядя на склоненные головы командиров - седых ветеранов, каждый из которых имел за плечами немало подвигов; двое из них дослужились до тысячников из простых солдат, один принадлежал к роду племенных вождей, но и он получил свою должность не за родовитость.
- Почему никто не знал о готовящемся нападении?
Тысячники молчали.
- Где пленники, которых мы взяли сегодня утром?
- Они умерли, повелитель, - произнес Даггар, тысячник из вождей.
- Кто их допрашивал?
- Я, повелитель.
- Ты плохо спрашивал, Даггар! - повысил голос Нгар.
- Я хорошо спрашивал. Старику вытянули жилы из ног. Он молчал.
Тогда его стали варить. Он заговорил, но совсем не о том. Он говорил о привольной жизни в горах… Переводчик сказал, что он пел.
- Пел?
- Так, господин. Он сошел с ума.
- А второй?
- Второй оказался его сыном.
- И что из того?
- Он бросился на меч стражника.
Нгар вздохнул, отпил вина из круглой оловянной чаши, поданной Аббу, и проговорил:
- Ты будешь наказан, Даггар. И будет наказан Агр. Сколько наших всадников погибло сегодня?
- Почти шесть десятков.
- А бессмертных?
- Всего семеро, но более сотни ранены.
- Будут наказаны все из их десятков и сотен.
Тысячники ниже склонили головы.
Нгар пил вино, глядя на берег. Свежий морской ветер теребил край полога.
- Мы пришли сюда не для того, чтобы терять время и силы на бессмысленную борьбу. Князь Руэн тоже должен быть наказан. Ты, Даггар, и ты, Иггар - вы пойдете в Данах с тысячью бессмертных и сотрете в пыль эту ничтожную крепость. Завтра мы возьмем Суэ - нет, сегодня, еще сегодня, - и там я буду ждать вас. Времени вам даю ровно пять дней. Этого хватит на то, чтобы достичь Данах, победить и вернуться.
- Нет, темник! - с внезапной яростью отозвался Даггар. - Ты, и только ты виноват в сегодняшнем позоре. Ты забыл, как ходят пешком. Ты ездишь в глупом убежище из бумаги, и видишь дорогу только из-за спин рабов! Ты решил, что Данах не стоит твоего внимания, и только из-за твоей беспечности погибли семеро бессмертных! А теперь ты собираешься наказывать их ни в чем не повинных товарищей? Открой глаза, Нгар!
Фиолетовое вино, выплеснутое из чаши, ослепило Даггара.
Тысячник вскочил.
- Ты неправ, Нгар! - закричал Даггар. - Ты собираешься разделить наше слабое войско! Ты погубишь его! Знаешь ли ты, что Суэ - это настоящая крепость?..
Нгар вскочил с ковра, железная рука впилась в горло Даггара.
Лающим голосом Нгар прокричал:
- Ты, собака, забыл, кто здесь командир? Ты осмеливаешься дерзить мне, взявшему десятки крепостей в Киатте и Тао?..
Сидеть! - прикрикнул он на двух других тысячников, которые, схватившись за кинжалы, тоже вскочили. - Сидеть, собаки!
Сверкнул огромный изогнутый меч, поднятый Аббу. Тысячники переглянулись и сели. Даггар хрипел, бился еще секунду, пока Нгар не ослабил хватку. Тысячник бессильно опустился на ковер, хрипя и вываливая язык.
- Я знаю, как укреплен Суэ. Я знаю, что князь Руэн сейчас там и готовится к обороне. Но мы будем штурмовать эту крепость и возьмем ее.
Нгар снова уселся, тяжело дыша.
- Да, Даггар, я утомился от этой дороги. В этом ты прав. Мне следовало самому допрашивать пленных. И уж поверь мне - они сказали бы правду с готовностью куда большей, чем та, с которой ты выслушиваешь приказы. Наказание откладывается.
Привал закончен. Сегодня к заходу солнца мы должны быть у Суэ.
Когда тысячники покинули шатер, Нгар приказал Аббу:
- Приготовить две колесницы. Агр должен быть казнен до того, как мы выступим.
* * *
Когда две колесницы, запряженные четверками лошадей, с хрустом разорвали тело Агра пополам, именно с этого момента, замечает летописец Крисс из дома Иссов, началось превращение Нгара Непобедимого в Нгара Бесприютного.
* * *
Две цепи охранения вытянулись вдоль гребня прибрежных холмов.
Внизу, берегом моря, спешным шагом следовала маршевая колонна.
Нгар, опустив голову на грудь, ехал на коне впереди колонны, в окружении тысячников и оруженосцев.
После казни Агра, который отныне получал имя труса, и, следовательно, забвение, Нгар собственными руками изрубил свой паланкин на глазах у войска. Один из рабов-носильщиков, не успевший вовремя отскочить, был сражен на месте.
После этого Нгар приказал подать ему коня.