– Ну хорошо. – Нгана скрестил руки на груди. – Полагаю, для начала следует поговорить с психологами и выяснить, население каких планет по складу характера не станет выступать против Республики. Таковых, я думаю, окажется все-таки не меньше половины. Остальные же надо будет как следует поприжать, и они не смогут вырваться.
– Ты не совсем понял суть проблемы, – устало вздохнул Реньян. – Они хотят вовсе не вырваться из системы. Они жаждут власти в рамках Республики, им совершенно не нужна полная независимость.
– Знаю. Но сначала мы должны лишить их возможности торговаться с нами.
– И сделать это так, чтобы не нанести ущерба нашему финансовому положению, – откликнулся министр.
– Не знаю, как выразиться подипломатичнее, но… – Нгана замолчал.
– Что? – с удивлением спросил Реньян.
– Дорогой мой шеф, ты обладаешь удивительнейшей способностью утверждать совершенно очевидное. Не хочу никого обижать, но тебя назначили на эту должность за превосходные организаторские способности, а разбираться в глобальных проблемах ты уж предоставь своему "мозговому тресту".
– То есть тебе?
– Мне и моим сотрудникам. Ты, разумеется, сможешь подправить предложенное нами решение в соответствии с политическими, дипломатическими и административными требованиями момента. А сейчас мне следует вернуться к себе и заняться делом, куда более полезным, чем болтовня с тобой, дорогой мой министр.
– Знаешь, что я ненавижу в тебе больше всего? – спросил Реньян.
– Что?
– Когда тебе что-нибудь нужно, ты способен на чудеса вежливости и обходительности, сукин ты сын, но как только ты добиваешься своего, то гнуснее хама не сыскать во всей Галактике.
Нгана еще раз улыбнулся и отправился к себе в кабинет. Он немедленно вызвал руководителей своего департамента и объяснил суть проблемы. Вскоре план первоочередных действий был готов. Тогда Нгана обратился к психологам с просьбой дать краткую характеристику каждой достаточно развитой расе. Некоторые из чужаков сохраняли лояльность по отношению к Человеку, другим не хватало внутренней независимости, чтобы предъявить Республике ультиматум, третьим было попросту наплевать на все и вся. Оставалось 845 планет, готовых пойти на все что угодно ради своих гражданских прав.
Сами по себе эти права еще ничего не значили, они лишь предвещали грядущие перемены. И смысл этих перемен был предельно ясен – власть постепенно должна перейти от Человека к He-Человеку.
Препятствий на пути решения возникшей проблемы обнаружилось немало. Республика не желала прибегать к применению военной силы. В конце концов, в Галактике свыше миллиарда звезд, почти половина из них имеет планеты, в среднем на одной из двадцати планет обитают живые существа, либо уже разумные, либо способные стать таковыми в будущем. Было бы неразумно провоцировать противостояние со всеми этими мирами.
Кроме того, 2500 разумных рас еще не включились в торговлю с Республикой. Слишком жестокое обращение с бунтовщиками вряд ли стало бы хорошей рекламой.
И наконец, имелась потенциальная "пятая колонна" внутри собственной расы – так называемые борцы за права инопланетян. И именно это препятствие могло оказаться самым труднопреодолимым. Нельзя допустить, чтобы внутренние разногласия ослабили исконное галактическое превосходство Человека как раз в тот самый момент, когда над ним нависла реальная угроза. Да, Нгана хорошо понимал – кроме всего прочего, решение должно нейтрализовать и всех сочувствующих чужакам, но сделать это мягко. Кнут и ежовые рукавицы придется отложить до лучших дней.
Вскоре в кабинет главы Департамента коммерции и торговли начали поступать сообщения со всех концов Галактики. О Гамме Зайца IV можно было не тревожиться: ее обитатели все еще оставались исключительно водными существами и не представляло никакого труда изолировать их от других рас. А вот колонии системы Денеба вызывали сильное беспокойство: имелось подозрение, что они располагают ядерным оружием и средствами его доставки. С Биндером VI дело обстояло полегче – его экономика полностью зависела от атомной энергии, тогда как на самой планете начисто отсутствовало собственное радиоактивное сырье, так что введение эмбарго приструнит бунтовщиков. Зато Канфор VI и VII смогут выдержать эмбарго никак не меньше десяти лет – хорошая обеспеченность ресурсами, жизнеспособная политическая система и фанатичное стремление к свободе, о чем неоспоримо свидетельствовали последние выборы, помогут продержаться канфоритам очень и очень долго.
Доклады следовали один за другим, и перед глазами Нганы нескончаемой чередой проходили планеты и экономические системы. Через неделю он осознал истину: удержать все 845 планет, рвущихся к равенству и братству, невозможно. Разве что на очень непродолжительное время. Единственным решением представлялась оккупация с полным лишением чужаков всех политических и экономических прав.
– А это, – Нгана обвел взглядом своих помощников, – все равно что открыть ящик Пандоры. Половина планет в конце концов вернется в состояние экономического и, возможно, социального варварства. Но вторая половина поспешит объединиться и вступить в конфликт с Республикой. Поначалу противостояние будет носить чисто экономический характер, но рано или поздно распространится на политическую и военную сферы. А в данный исторический момент Человек просто не может позволить себе испытывать судьбу. Думаю, – он вздохнул, – нам лучше постараться приспособиться к ситуации и сделать переход к всеобщему равенству максимально медленным и трудным, чтобы Человек сумел собрать силы для еще одной попытки обрести всегалактическое превосходство когда-нибудь в будущем. Есть вопросы?
– Да после следующих выборов сюда зайти будет противно! – выкрикнул кто-то.
– Мы переживем и следующие выборы, и все остальные, переживем и останемся у руля Галактики! – отчеканил Нгана. – Да, структура власти в Галактике претерпит изменения, гигантские, существенные изменения. Будем надеяться, что они окажутся временными. Но нам с вами, к счастью, не дожить до этого дня. Да и неужели вы думаете, что мы отдадим власть без борьбы?! Нет, господа, никогда! Позвольте внести следующие предложения:
Во-первых, избирательную систему необходимо построить наиболее благоприятным для нас образом. В древние времена это назвали бы предвыборными махинациями. Если внести некоторые изменения в саму процедуру выборов, то политическое превосходство на некоторое время нам обеспечено. Даже в случае немедленного предоставления инопланетянам права голоса.
Во-вторых, нужно ввести имущественный ценз. Каждая планета за обладание правом голоса должна будет вносить в казну Республики ежегодный взнос. Я предлагаю тридцать три процента валового планетарного продукта в течение двадцати лет.
В-третьих, представительство расы во властных структурах должно быть пропорционально не числу избирателей, а количеству планет, которыми обладает данная раса. При такой системе Человек будет представлен почти десятью тысячами планет и колоний, а любая другая раса не наберет и дюжины.
– Против этого пункта они станут упираться ногами и руками, – заметил один из сотрудников.
– Пускай упираются. Чтобы его отменить, потребуется лет пятьдесят, а то и больше. Тем самым выиграем время.
В-четвертых, все вооруженные силы должны находиться в полном подчинении Человека.
– На это они не согласятся.
– Формально, да. Но как вы думаете, станет ли командир-человек передавать свой флот чужакам только потому, что получил приказ от правительства, где большинство – инопланетяне?
В-пятых, и в-последних, прежде чем предоставлять гражданские права, необходимо провести перепись населения. Этим мы выиграем еще лет двадцать.
Предложения передали Реньяну, который, призвав опытнейших юристов, сформулировал их в дипломатических выражениях. Потом бумага отправилась на стол к Секретарю Республики, после чего обрела силу закона.
Инопланетяне, конечно же, приняли предложения без восторга, но для них это все же было лучше, чем ничего. И один мир за другим, они согласились на поставленные условия. Что, по мнению Нганы, было весьма разумно: ведь не имея гражданских прав, они вообще не могли ни на что претендовать.
Через несколько недель Нгану вызвали в кабинет Реньяна, где он опять обнаружил Агату Мур. Но на этот раз мисс Мур прибыла в качестве официального представителя Комиссии по правам инопланетян. После краткого обсуждения второстепенных вопросов Реньян откупорил бутылку превосходного вина и наполнил бокалы.
– За Человека! – провозгласил он. – За Человека, который непременно выберется из этой переделки, пускай изрядно потрепанным, но Человеком! Он будет наверху!
– Вы действительно так считаете, мистер Реньян? – осведомилась мисс Мур.
– Разумеется! – пылко воскликнул Реньян. – Одним махом мы увеличили ежегодный доход Республики на двадцать процентов, в зародыше подавили проявления недовольства, удовлетворили желания отдельных рас и обеспечили Человеку политическую власть на долгие годы! Разве этого мало?!
– А вы что думаете, мистер Нгана? – Агата Мур взглянула на главу Департамента торговли.
– Я думаю, власти Человека пришел конец.
– Что? – потрясенно переспросил Реньян.