Зато вижу здоровенного малого с простым, почти детским лицом, на котором яркими красками нарисовано отчаяние. Это, похоже, и есть виновник торжества. Гафиевский напарник. Он сидит в сторонке, умостив тяжелые руки на коленях, и мерно покачивает круглой, короткостриженой головой. Отчего-то на нем защитный панцирь, верхней кромкой упирающийся в подбородок - чтобы злоумышленнику не добраться до горла, а защитный же шлем с пуленепробиваемым и газонепроницаемым забралом лежит здесь же, на столике. Полная боевая выкладка… Я направляюсь к парню. И сей же час рядом вырастает усатый невысокий трассер с нашивками главного инспектора.
- Вы кто? - спрашивает он ревниво. Мне снова приходится лезть за карточкой.
- Главный инспектор патрульной службы Спешнев, - усатый демонстрирует свою карточку. - Говорить с Авиловым будете в моем присутствии.
- Не возражаю, - миролюбиво соглашаюсь я. Все равно я найду способ отшить этого общественного защитника в любой момент, когда пожелаю. - Авилов… а имя?
- Игорь, - роняет юнец понуро.
- Зачем же вы, Игорь, укокошили потерпевшего?
- Почему - потерпевший? - вскидывается Спешнев.
- Потому что, по моему первому впечатлению, закон отнюдь не на стороне вашего коллеги, - терпеливо разъясняю я. - Должно быть, он пытался задержать посетителя ресторана, который, откушав, мирно направлялся к выходу. При этом не была предъявлена личная карточка - иначе она была бы зажата в руке покойного Гафиева. А ведь Гафиев одет не по форме, и на лбу у него не написано, что он трассер. Мы не знаем, в какой форме и какими словами он объяснял свои действия. Например: "Эй, ты, стоять, кому сказано!.."
- Гафиев не мог такого сказать, - набычивается Спешнев.
- Верю. Но у нас нет никаких свидетельств обратного, кроме моей и вашей убежденности… Выходит, этот человек вполне мог заподозрить недобрые намерения со стороны Гафиева и получить таким образом право на необходимую оборону. А поскольку носить при себе оружие запрещено исключительно несовершеннолетним, душевнобольным и ранее судимым по некоторым статьям Уголовного кодекса, остается лишь выяснить, не подпадает ли незнакомец под перечисленные ограничения. Если же не подпадает, то становится уже не убийцей, а жертвой.
- Уж это-то мы выясним, - обещает Спешнев.
- Да нет уж, выяснять придется, наверное, мне. А вы, пожалуйста, продолжайте патрулировать улицы. Не размахивая попусту шок-ганами и не подставляясь под нелепые выстрелы… - Спешнев хмурится, пытаясь уловить в моих словах издевку. Которой там вовсе нет. - Так как же вышло, Игорь?
Авилов мучительно освобождается от оков прострации.
- Я… у меня был только шок-ган. Вот он. Я хотел лишь свалить этого типа разрядом… Зачем мне было убивать его?
Рассматриваю авиловский шок-ган. И впрямь, ограничитель мощности импульса выведен почти на нуль. Впрочем, Авилов мог сделать это задним числом, чтобы обелить себя. А если он в беспамятстве не задумался об этом, ему мог пособить ушлый начальник Спешнев.
- Посмотрим, что поведает экспертиза, - говорю уклончиво. - А она поведает всю правду, будьте покойны.
- Слушайте, Ерголин, - вмешивается Спешнев. - Шок-ган я не трогал. Этот гад, наверное, больной. Сердечник или спидюк в последней стадии, коли ему Достало слабого разряда, чтобы выпасть в нуль.
- Арсланыч… Гафиев велел мне ждать у черного хода. Упаковаться, - Авилов кивает на свой рыцарский шлем. - Если никто не появится в течение десяти минут, вернуться в зал. Десять минут прошло, и я вернулся. Арсланыч уже лежал на полу, а этот…
- Потерпевший, - подсказываю я. - Не гад, не тип, а именно потерпевший.
- Ладно, потерпевший… Он озирался по сторонам, в руках у него была пушка. Все вопили, как ненормальные… Потом он сообразил, откуда Арсланыч появился, и рванул туда. Не доходя нескольких шагов, выстрелил по лаптопу. И тут уже я…
- Сколько же времени заняла описанная вами сцена? Минут двадцать?
- Да вы что! - Детское личико Авилова розовеет. - Какие-то секунды!
- Гафиев был еще жив?
- Нет… не знаю. Он не отвечал. Я позвал его по имени. Бесполезно.
- Дальше?
- Я приказал всем оставаться на местах. А через пять минут в зал вошли ребята из группы поддержки.
- Кто их вызвал?
- Я… мне Арсланыч приказал.
- Все ли выполнили ваш приказ остаться?
- Кажется, все… - Потерянный взгляд чисто-голубых глаз Авилова скользит по залу. - А где Зомби?
- Какой Зомби? - настораживается Спешнев.
- Зомби… с ним говорил потерпевший в подсобке.
- Вы имеете в виду Ивана Альфредовича Зонненбранда? - быстро спрашиваю я. - Он был здесь?
- Да.
- Ясно, - бормочу я. - Иван Альфредович изволили слинять. А у вас к нему что, были какие-то претензии?
- Так ведь это он договаривался с этим… потерпевшим в подсобке у Тунгуса!
- Договаривался - о чем?
- Не знаю! Дипскан транслировал только слова Зомби. А то, что говорил этот… потерпевший, дип не брал. И его схема не сканировалась.
- Как может быть, чтобы схема не сканировалась? - спрашиваю я с недоверием.
- Я и сам ни за что бы не поверил, кабы не увидел своими глазами! Это была "нечеткая" схема!
Я качаю головой:
- Простите, Игорь, но у меня складывается ощущение, что вы хотите навешать на бедного потерпевшего чересчур много собак. Мало того, что он до такой степени ущербен здоровьем, что умирает от слабого импульса, так у него еще и со схемой нелады!
- Я не вру, - обреченно говорит Авилов и отворачивается.
Вижу, что не врет. Рожа у парня простовата даже для трассера, а сейчас он и не покраснел. Скорее наоборот: побелел от обиды. Но как я могу ему верить?
- Бедный потерпевший… - ворчит пацан себе под нос. - Тоже, нашли бедолагу. Двое детишек Ар-сланыча - вот кто бедные!
- Не сердитесь, Игорь, - прошу я. - Поймите и меня. И давайте продолжим. Вы утверждаете, что в подсобке "Инниксы" потерпевший и Иван Альфредович Зонненбранд, известный также под прозвищем Зомби, о чем-то договаривались. Что же в том дурного?
- А то, что лаптоп выдал флаг экстраординарности. Арсланыч послал меня к черному ходу, сам остался ждать в зале, чтобы посмотреть, поладили они или нет. А потом… я вернулся.
Я достаю из кармана носовой платок и вытираю вспотевший лоб.
- Что у них тут с кондиционерами? - спрашиваю в пространство. - И вообще, я бы выпил чего-нибудь прохладненького. Как вы на это смотрите?
По лице Спешнева вижу, что и ему несладко в его рыцарских латах.
- Пива нам не положено, - говорит он тоскующе. - Может, у Тунгуса пепси найдется?
- Так он и кинулся угощать нас пепси! - откровенно подначиваю я.
- Да я его мигом раскручу! - закусывает удила бравый трассер и решительным шагом направляется к скучающему Тунгусу, рядом с которым уже появился адвокат- сморщенный, желтолицый, в изысканном черном костюме и ослепительно-белой сорочке.
Я дожидаюсь, пока Спешнев удалится на максимально возможное расстояние, и придвигаю кресло вплотную к Авилову.
- Так на что же, Игорь, выскочил флажок?
- Не видел… Мы проглядели. А откат делать поосторожничали. Тунгус с нас глаз не спускал.
В чем другом, а в интуиции Сполоху не откажешь. Дело и вправду становится все запутаннее.
Зато теперь нет нужды задавать вопрос, почему потерпевший не пожалел времени, да и себя, чтобы вернуться в зал и расстрелять оставленный на гафиевском столике лаптоп. Он знал: ничто не происходит просто так, самопроизвольно. И если его пытается задержать трассер, значит - у трассера есть на то веские основания. Например, лаптоп с флагом экстраординарности.
И никто не объяснит мне, как, каким образом он обо всем этом узнал.
Например, мог подсказать Тунгус. Как ни таились наши трассеры, от глаза-алмаза матерого аутло ничего не укрылось.
Или от вибрационного сканирования у странного типа со слабым здоровьем вдруг нестерпимо зачесалось под мышками. Схема его "нечеткая" - возьми и зачешись!
Он хотел просто уйти. И раствориться среди трущоб и помоек Болота. Слиться с тем навозом, из которого и вышел. Но трассер Гафиев сцапал его за рукав. И он ни секунды не медля открывает огонь на поражение.
Он не желал отвечать ни на один обращенный к нему вопрос. Даже самый невинный. Наверное, спроси его любой прохожий о времени или о том, как пройти к магнару, он и тогда бы вытащил свой пистолет и поднял беспорядочную пальбу.
У него одна-единственная функция: прийти и уговорить жадненького до денег и ушлого в криминальных авантюрах Зомби. И он его, по всей видимости, уговорил. Иначе Зомби оказался бы первым претендентом на пулю.
При всем этом он отлично ознакомлен с экипировкой трассеров. Он ни с чем не спутает лаптоп. И знает, что обычная защитная кольчуга оставляет незащищенными только шею и ноги. По ногам стрелять никакого резона нет. И он убивает трассера выстрелом в шею. (Почему не в голову? Неповрежденный мозг - материал для ментосканирования. Знающие о начинках наших лаптопов по определению знают и о ментосканировании…) А после возвращается и расстреливает лаптоп.