- Да потому что старик отдает ему свою тему!
Александра Ивановича прошибло морозом.
- Этого не может быть… - пролепетал он, - Паркан - Шамшурину?! Чего ради?!.. Позвольте! - встрепенулся он вдруг, - а вам-то откуда это известно?! Тема академика Паркана - закрытая!
- Для кого закрытая, - тихо сказал бригадир, глядя прямо в глаза Куприянцеву, - а для вас, Александр Иванович, далеко еще не закрытая! Пока вы тут морочите мне голову своими сварщиками, Шамшурин там… женится на Лидочке!
- На чем… - Куприянцев поперхнулся. - На Лидочке Паркан?!
- Змей какой, правда? - Морок ухмыльнулся. - А ведь у него дети в Тамбове брошены вместе с женой на какого-то генерал-майора…
- И все-таки, - слабо упирался растоптанный кандидат наук, - откуда вы все это знаете?!
- Смешной вопрос! - Морок деловито хохотнул. - От Лидочки и знаю, от кого же еще? Мы ведь с ней когда-то в один детский сад ходили, а такие вещи не забываются! - Морок с размаху чиркнул спичкой о стену и запалил невесть откуда взявшуюся во рту беломорину. - Я был влюблен в нее, но отвергнут. Подозреваю, тут не обошлось без Шамшурина. Если бы не этот интриган, наши сердца давно бы… того… - Станислав выпустил клуб дыма, похожий на большое сердце, и сплюнул, - соединились бы, короче! Но этот гад нашептал академику какую-то мерзость, и старик указал мне на дверь ореховой палкой. Знаете, у него есть, тяжелая такая… Ну и вот. На чем мы остановились? А, ну да! Я в отчаянии бросился, куда глаза глядят, то есть на стройки пятилетки, а она… Она даже не пришла меня проводить на вокзал! Я писал ей письма, от которых рыдала вся бригада, включая Коромыслыча, а в ответ получил вот это…
Морок выхватил из нагрудного кармашка засаленный листок и, не дав его Куприянцеву, сунул обратно.
- Пишет, что подали заявления! Через месяц - свадьба. Все. Прощай, друг детства Слава Морок!.. - голос бригадира влажно дрогнул. - А я ее в средней группе от мохнатой гусеницы спас… Да и она меня, где-то в душе, глубоко-глубоко, но все ж таки любила …
- П-правда? - только и смог выдавить Куприянцев в ответ на этот страстный, но несколько театральный монолог.
- А то! Не любила бы, так закрытых бы тем не рассказывала! А вы, поди, решили, что я агент Центрального Разведывательного Управления США?
- Что вы! - Куприянцев залился краской, отчего лицо его в полумраке потемнело. - Совсем наоборот!
- Чего - наоборот?!
Станислав вдруг приобнял начальника и забубнил ему в ухо:
- Иваныч! Ты меня за гэбэшника держишь, что ли?! Я что, похож на стукаря?!
- Нет! - решительно мотнул головой Куприянцев, сам удивляясь своей уверенности.
- Меня любовь толкает на решительный шаг, веришь ты, или нет?!
- Верю! Верю! - Александр Иванович успокаивающе похлопал влюбленного бригадира по руке. - А на какой шаг?
- А на такой, что я ему устрою женитьбу! Мало не покажется! И ты мне поможешь!
- Каким же образом?
- Очень просто. Ты должен Лидку у него отбить!
Станислав шлепнул окурок о цементный пол, так что искры полетели во все стороны.
- Как?! - оторопел Куприянцев. - Почему - я?!
- Потому! - бригадир припечатал окурок тяжелым каблуком, - Хотела за доктора наук замуж - пусть выходит! Я ее счастью не помеха! Но этому гаду она не достанется! Дудки! И доктором ему не бывать! Все твое будет! И жена, и степень!
- Да, но… - бормотал совсем растерявшийся Куприянцев. - Дело в том, что я уже, в некоторой степени… женат.
- Стыдно! Стыдно, Александр Иванович! - с надрывом возразил Морок. - Ты же ученый! Передовой, советский ученый, не какой-нибудь там Резерфорд! Ради науки ты должен быть готов на все!
- Я готов, конечно, - Куприянцев прижал руки к груди, - но… как же это может произойти? Она в Москве… и потом, мы с ней едва знакомы… да и разница в возрасте, как-никак..
- Что ты заныл?! - остановил его Морок, - все это я беру на себя! Лидка тебя так полюбит, как маршал Жуков Советскую Родину! Есть безотказное средство.
- Так почему же вы сами… - начал было кандидат наук, но бригадир не дал ему договорить.
- А, может, я ее наказать хочу? - он гордо откинул с глаз цыганский чуб. - Пусть знает, что любовь зла! Короче… - Станислав вынул еще один маленький листок, на этот раз из заднего кармана брюк, - бери! Владей!
Это была фотография Лидочки Паркан. Куприянцев сразу узнал ее темную челку и блестящие глаза-вишенки, всегда широко и наивно раскрытые, словно в легком удивлении.
Именно этот невинный взгляд и поразил Александра Ивановича больше всего, ибо Лидочка была на фотографии абсолютно голой, да еще и в крайне вызывающей позе.
Куприянцев облизал пересохшие вдруг губы, но рот закрыть забыл.
- Ч-что это?! - прошептал он едва слышно, на вдохе.
- Не видишь, что ли? - отозвался Станислав. - Дама пик.
Тут только Александр Иванович обратил внимание на черные значки по углам фотографии и понял, что держит в руке игральную карту, а точнее - любительскую фотокопию с игральной карты самого возмутительно-порнографического содержания.
- Ффу ты, черт! - он помотал головой, стряхивая наваждение. - Мне вдруг показалось… что это она!
- Кто - она? - Станислав крепко ухватил его за руку и повернул фотографию к себе. - Лидка, что ли? Хм. Да, что-то общее есть. В коленках. Но это не важно. Главное, чтобы по масти подходила!
Александр Иванович и сам теперь видел, что девушка на карте только отдаленно напоминает Лиду Паркан. И чего вдруг примерещилось?
"Может быть, я, правда, в нее влюблен? - подумал Александр Иванович. - До сих пор ведь помню, как тогда, на новогоднем вечере в лаборатории, она посмотрела на меня через стол огромными своими глазищами, взмахнула ресницами и сказала: "Передайте хрен!". Очень, очень миленькая девушка! Да и тема весьма перспективная. Только как же все это устроить? Нет, невозможно!"
Куприянцев вздохнул, стараясь вернуть мыслям трезвый скепсис, но слова бригадира, веские и уверенные, уже растревожили душу будущего доктора наук.
- Так вот, - продолжал между тем Станислав, - Дома подержишь карту над свечой, наколешь булавкой в четырех местах и сунешь под матрас. Перед сном не забудь навернуть стакан сметаны, орехов грецких хорошо, петрушки пучок…
- Для чего это? - Александр Иванович с трудом оторвался от сладких мечтаний.
- Для стати мужицкой. Чтоб во сне не оплошать. Как ляжешь, представляй себе в мыслях Лидочку и повторяй: "Паркан, Паркан…" Да смотри! Спать нужно на животе. Повернешься на спину - все дело испортишь!
- Что это еще за дело - на животе? - не понял Куприянцев.
- Наше дело. Колдовское!
Станислав поманил Александра Ивановича пальцем и, наклонившись к самому его уху, тихо произнес:
- Я ведь открыл тебе великую тайну Удаленного Соития. Ты теперь Посвященный, а в руках Посвященного - страшная сила!.. Ну, то есть не в руках, а в этих… ну, разберешься, короче. Но самое главное - ты становишься одним из нас! - голос Морока разросся и зазвучал на весь зал, как в храме. В воздухе пахнуло серой. - Отныне нарекаю тебя Адептом десятого круга! Добро пожаловать в Армию Тартара! Ха-ха-ха!
Эхо громового хохота прокатилось по залу, взметая пыль, и затихло вдали.
- А ну, дыхни, - вдруг спокойно сказал Куприянцев.
- В смысле? - Станислав был удивлен не столько словам, сколько этому приказному тону.
- Дыхни, говорю! - грозно надвинулся Александр Иванович. - Чем это от тебя прет?! До чертей зеленых докатился, бригадир?! Бригаду за мухоморами в лес посылаешь, шаман хренов?!
На Куприянцева страшно было смотреть. Глубоко уязвленное его самолюбие наливалось гроздьями гнева, готовыми лопнуть и обварить Станислава кипятком.
- Ты чего, Иваныч?! - опешил Морок.
- Попрошу мне не тыкать! - взвизгнул Александр Иванович. - С вами по-доброму, видно, нельзя! Вы на шею сразу садитесь! Я-то, дурак, думал, у нас доверительный разговор, общие интересы… а он мне - картишки под матрас! Не комсомолец, а гадалка вокзальная!
- Ну, это вы зря, - обиделся Станислав, - говорю же - дело верное…
- Что дело верное?! - совсем взбеленился Куприянцев. - Булавками в картинки тыкать?! Вы мне еще помолиться предложите!
- Никогда! - бригадир замахал руками. - Но… погодите… вы проверьте сначала, - повторял он в некоторой растерянности. - Попробуйте! Честное слово - все получится!
- Я вам не Коромыслыч! - кипел Александр Иванович. - Я серьезный ученый! Ничто на свете не заставит меня проделывать ваши карточные фокусы! Вы еще за порнографию ответите! Да! Да! Мы и об этом поговорим! Только в другом месте!
Он круто развернулся и направился к выходу из пультовой.
Морок глядел ему вслед с удивлением и даже с некоторой долей уважения.
- Зря вы отказываетесь, - вздохнул он, - ведь все Шамшурину достанется.
Куприянцев остановился на пороге и бросил на бригадира высокомерный взгляд.
- Шамшурин - враг. Но истина - дороже! - гордо произнес он. - Да! И чтобы завтра же были сварщики! С утра чтоб работали!
Морок плюнул с досады.
- Да где я вам возьму их, сварщиков?! Да еще с утра!
- А это меня не касается, - отрезал кандидат наук. - Хоть из-под земли доставайте!
Станислав остался один.
- Фанатики! - прошептал он, глядя в опустевший проем двери. - Как засядет в мозгах диалектический материализм, так хрен вытравишь!
Он вернулся на крышу, где застал всю бригаду в сборе. Даже Коромыслыч, успевший нанизать грибы на нитку и развесить их в будущем кабинете директора, попыхивал цыгаркой, как ни в чем не бывало, будто это и не он попался на глаза начальству с тачкой грибов.