Слушай и учись.
— В древние времена, особенно на Крите, разводили сильных и храбрых быков. Известно, что с такими быками стравливали львов. Позже человек стал меряться ловкостью с бычьей силой. Но в античную эпоху не было ни таких свирепых, ни таких больших быков, как испанские.
— Вначале, сотни лет назад, когда в Испании начал развиваться бой быков, это было развлечение только для дворянства. В результате тщательного отбора в быках развилась та необычайная храбрость, которой совершенно нет у других бычьих пород — только у тех, что происходят с нашего полуострова. Их отбирали за отвагу, а выбраковывали за миролюбивый нрав и трусость. Сейчас боевой и ручной быки схожи не больше, чем волк и комнатная собачка.
— После мы расскажем тебе, как различаются быки. У каждого есть свои особые свойства. Когда-нибудь, увидев входящего на арену быка, ты сможешь сказать или хотя бы догадаться, как он будет вести себя на протяжении битвы.
— Это займет время, но ты научишься.
— Ты научишься определять, чем быки отличаются и как надо обходиться с каждым, не только по правиламкорриды, но и учитывая слабые и сильные стороны быка.
«Знал ли это мой отец?» — задумался Маноло. Знал ли его отец всё, чему он только должен научиться? Как будто прочитав его мысли, один из мужчин сказал:
— Когда твоему отцу было столько, сколько тебе сейчас, граф де ла Каса уже многому его научил. А чему он не научился от графа, его учил сам Альфонсо Кастильо.
— Вот бы Кастильо приехал в Арканхело и поговорил с мальчиком!
— Он не приедет. Он не ходит накорриды и ни с кем не говорит о быках. С самой смерти Хуана Оливара.
— Мы бы могли ему написать.
— Он не ответит.
— Мы теряем время. Мальчик всё ещё ничего не знает, он войдёт на бычью арену как турист.
— Будет жалеть зверя и вздрагивать при видепикадора.
Они засмеялись, но потом посерьёзнели опять.
— Когда-тоfiesta brava [2]была дуэлью человека и зверя. Сейчас это неравный бой. Во-первых, быки гораздо мельче.
— Во-вторых, им часто подпиливают рога.
— Этого мальчику рассказывать не надо. Его быкам рогов не обточат.
— Что значит подпиливать рога? — спросил Маноло.
— Это преступление, на которое идут некоторые трусливыематадоры. Они заставляют служителейганадерий укорачивать быкам рога, так что когда тот целится, то бьёт мимо. Храбрый бык сражается с другими быками на пастбище до того, как его пригонят на арену. Он умеет использовать рога, как боксёр — кулаки. Он целится и оценивает цель по длине своего оружия. А если оружие укоротить, он промажет точно на отнятую длину.
— Он всё ещё может боднутьтореро, но это будет куда менее опасно, чем если бы рога оставались нетронутыми.
— А заметно, когда рога подпилены? — спросил, передёрнувшись, Маноло.
— Туристы не замечают. Надо быть туристом, чтобы такого не заметить.
— Но тогда, — перебил Маноло, — что бываетматадорам, которые так делают?
— Штраф платят. Но те трусы, что дерутся с подпиленными быками, обычно прекрасно могут позволить себе эту трату.
— Довольно об этом. Как я говорил, сегодня вкорриде меньше дуэли и больше искусства. У быка всё ещё есть сила, смелость и рога в качестве оружия. Человеку сила не нужна, но нужно немало храбрости, умение и изящество. Он подставляет тело под удар животного в тысячу фунтов весом и должен знать, как направить этот удар мимо своего тела. А в момент истины, когда он должен убить, он стоит один, открыв грудь рогам. И если эти рога дернутся вверх в этот самый миг — они вгонят в него смерть. Потому что рана в грудь почти всегда смертельна.
— Если он убивает честно, без обмана, то рискует, что удар придётся именно в грудь.
— Но некоторые обманывают.