Корабль вокруг них негромко шумел, словно разговаривая сам с собою на разные голоса. Дорти однажды поинтересовалась, о чем думает электронный мозг корабля: каково это - чувствовать себя космическим кораблем, вечно скитающимся среди чужих звезд. Он тогда сказал ей, что компьютер не обладает сознанием, но с тех пор эти ее слова буквально преследовали его. Может быть, просто потому, что это были ЕЕ слова.
- Но больше всего меня пугает отставание во времени. - Ее рука оставалась в его руке, и тонкие пальцы сжимались все сильнее. И его буквально пьянил легкий аромат духов. - Я никак не могу осознать того, что ты родился тысячу лет назад, Кенри Шаун. И того, что когда я уже рассыплюсь прахом, ты все так же будешь путешествовать среди звезд.
В ответ уместно было бы сказать какой-нибудь комплимент, но язык перестал ему повиноваться. Ведь он был космическим скитальцем, уроженцем Кита, грязным, вонючим томми, а она была Свободной Звездой, универсальным гением, прекраснейшим цветком генетической иерархии Империи.
- Тут нет ничего странного, - только и смог он вымолвить. - По мере того, как относительная скорость приближается к скорости света, измеряемый промежуток времени сокращается, а масса растет. Но это для постороннего наблюдателя. Обе системы отсчета одинаково реальны. В этом рейсе мы движемся с тау-фактором, равным приблизительно 33, это означает, что нам потребуется около четырех месяцев, чтобы долететь от Сириуса до Солнца, но для наблюдателя, будь он у той или другой звезды, наш путь займет почти одиннадцать лет. - Рот свело, но он с усилием изобразил улыбку. - Это не так уж много, фриледи. Вы будете отсутствовать, давайте прикинем, два раза по одиннадцать, да еще год в системе Сириуса, - двадцать четыре года. Ваши владения будут целы и невредимы.
- Но разве для таких перелетов не требуется огромное количество горючего? - спросила она. Она слегка нахмурилась и ее прелестный лобик пересекла тонкая морщинка. Она действительно старалась разобраться во всем этом.
- Нет, фриледи. Вернее, да, но мы не тратим материю в таких объемах, как в межпланетных полетах. Корабль движется за счет полей окрестных звезд - теоретически всей вселенной - и двигатель преобразует наш ртутный "балласт" в кинетическую энергию для всего корабля. Он действует одновременно на всю массу, поэтому мы даже не ощущаем ускорения и можем достичь скорости света за несколько дней. Когда же мы приблизимся к Солнцу, агоратрон начнет превращать энергию в атомы ртути, и у самой Земли мы затормозим.
- Боюсь, я плохо разбираюсь в физике, - засмеялась она. - Этим у нас на Земле занимаются типы Звезда-А и Норма-А.
Его охватило чувство отвращения. Да, думал он, умственный и физический труд по-прежнему остаются трудом. Пусть низкородные потеют, трудясь, - ведь Свободные Звезды живут для того только, чтобы быть украшением. Ее пальцы расслабились, и он убрал руку.
Казалось, она огорчилась, почувствовав, что обидела его. Она порывисто потянулась и дотронулась до его щеки.
- Прости, - тихо сказала она. - Я не хотела… Я не имела в виду того, что ты подумал.
- Ничего, фриледи, - с трудом выговорил он, стараясь скрыть свое изумление. Слыханное ли дело, чтобы аристократка стала извиняться!..
- И все же, - честно продолжала она. - Я знаю, столько людей терпеть не могут Кит. Вы просто не укладываетесь в рамки нашего общества, понимаешь? Вы никогда не принадлежали Земле по-настоящему. - Ее бледные щеки медленно залил легкий румянец; она потупилась. - Но я хорошо разбираюсь в людях, Кенри Шаун. И я могу отличить человека высшего типа, когда встречаю его. Ты бы и сам мог быть Свободной Звездой, только… мы показались бы тебе ужасно скучными.
- Что вы, фриледи, - напыщенно возразил он.
Он покинул ее. В душе у него все пело. Три месяца, радостно думал он, еще три месяца на одном корабле, еще три месяца до Солнца.
Старый заборчик сухо затрещал, когда Кенри хлопнул калиткой, ведущей к домику Шаунов.
Над головой зашелестел клен, отвечая легкому ветерку, и сбросил кроваво-красный лист прямо ему под ноги. В этом году ранние заморозки подумал он. Систему контроля погоды так и не восстановили после того, как Механокласты ее запретили и, может быть, в этом они были правы. Он остановился и глубоко вдохнул прохладный и сыроватый воздух, наполненный запахами вскопанной земли и спелых ягод. Внезапно он сообразил, что еще ни разу не был дома зимой. Он ни разу не видел, как холмы покрываются снегом, сверкающим на солнце, и ни разу еще не слушал невероятного безмолвия снегопада.
Теплый желтый свет из дома ложился кругами на лужайку. Он приложил ладонь к двери, она узнала его и открылась. Войдя в маленькую, загроможденную мебелью, комнатку, в которой находилось еще и с полдюжины детишек, он уловил остатки чудесных ароматов обеда и пожалел, что опоздал. В последний раз он ел еще на корабле, но во всей Галактике не сыщешь лучшей стряпухи, чем его матушка.
Согласно обычаю, Кенри поздоровался с родителями, и отец в ответ только сурово кивнул. Мать встретила его более сердечно, обняла, заметив, что он сильно похудел. Малыши, поздоровавшись, вернулись к своим книжкам, игрушкам и болтовне. Они довольно часто видели своего старшего брата и были еще слишком малы, чтобы понять значение его решения оставить космос.
- Кенри, дорогой, давай я сделаю тебе хоть сандвич, - сказала мать. - Как хорошо, что ты вернулся.
- Я очень тороплюсь, - ответил он. И добавил смущенно: - Я бы с удовольствием, но… э-э-э… мне нужно сходить в одно место.
Мать отвернулась.
- О тебе спрашивала Тейя Баринн, - заметила она, как бы невзначай. - "Могучий Варвар" вернулся с месяц назад.
- О, да, - сказал он. - Я встретил ее на улице.
- Тейя хорошая девушка. Тебе бы надо зайти к ней. Еще не поздно.
- Как-нибудь в другой раз, - отозвался он.
- "Могучий Варвар" отправляется к Тау Кита через два месяца, - сказала мать. - Так что у тебя будет не так уж много времени для встречи с Тейей, если только ты… - Голос ее дрогнул. - Если только ты не женишься на ней, она прекрасная пара для тебя, Кенри. Она не будет лишней на борту "Крыльев". Она родит мне сильных внуков.
- Как-нибудь в другой раз, - повторил он и пожалел о непроизвольной резкости своего тона. Затем он повернулся к отцу и спросил: - Папа, а что это еще за новый налог?
Волден Шаун нахмурился.
- Проклятые жулики, - сказал он. - Чтоб у них у всех скафандры дали течь. Теперь мы обязаны носить эти эмблемы и платить за них с носа.
- А можно… можно я займу на сегодняшний вечер твою? Мне нужно в город.
Волден медленно поднял голову и и взглянул сыну в глаза. Затем он вздохнул и поднялся.
- Она у меня в кабинете, - сказал он. - Пошли, поможешь мне отыскать ее.
Они вместе вошли в маленький кабинет. Там было полно книг (отец читал на всевозможные темы, впрочем, как и большинство китян), тщательно отполированных астрогационных инструментов и сувениров, привезенных из далеких путешествий. Все они о чем-либо напоминали. Вот сабля с тончайшей гравировкой - подарена оружейным мастером с Проциона-5, многоруким чудовищем, которое было его другом. Пейзаж Изиды на стереографии - обрывистые холмы до самого горизонта, сплошь покрытые замерзшими газами цвета расплавленного янтаря, освещенные могучим Озирисом. А вот эти рога на стене - трофеи одной из охотничьих вылазок на Локи, еще в дни его молодости. А вот эта изящная прыгающая фигурка - изображение бога на Дагоне.
Склонив седую, коротко остриженную голову, Волден стал перебирать бумаги.
- Так ты в самом деле решил оставить космонавтику? - негромко спросил он. Лицо Кенри порозовело.
- Да, - ответил он. - Мне очень жаль, но… В общем, да.
- Мне и раньше приходилось встречать людей, которые бросили космос, - заметил Волден. - И многие из них даже преуспели, причем большинство. Но я сомневаюсь, были ли они счастливы.
- Интересно, - сказал Кенри.
- Скорее всего, в следующий раз "Крылья" отправятся к Ригелю, - сказал Волден, - и мы вернемся назад не раньше, чем через тысячу лет. К тому времени уже не будет никакой Империи. И имя твое будет забыто.
- Я слышал разговоры об этом полете, - голос Кенри немного охрип. - И именно поэтому я решил остаться.
Волден с вызовом взглянул на него.
- Что же ты нашел такого особенного в этих Звездах? - спросил он. - На моих глазах прошло двенадцать столетий истории человечества, за это время всякое бывало. Нынешние времена не из лучших. А скоро станет еще хуже.
Кенри молчал.
- Эта девушка не нашего поля ягода, сынок, - сказал Волден. - Ведь она из Свободных Звезд. А ты - просто дрянной грязный томми.
- Предубеждение против нас вовсе не расового характера, - сказал Кенри, избегая смотреть отцу в глаза. - Истоки его в разнице культур. А космонавт, который оседает на Земле… с их точки зрения он вполне в порядке.
- Это пока, - сказал Волден. - Но предубеждение становится расовым. И возможно скоро нам придется покинуть Землю. Всем. На некоторое время…
- Я войду в ее класс, - сказал Кенри. - Давай эмблему.
- Придется перегрузить корабль, чтобы увеличить тау-фактор, - Волден вздохнул. - У тебя в распоряжении еще шесть месяцев. Раньше мы не улетим. Надеюсь, к тому времени ты изменишь свое решение.
- Возможно, - сказал Кенри, хотя знал, что нагло врет.
- Вот она, - Волден держал в руках маленькую желтую эмблему из переплетенных нитей. - Приколи ее к пиджаку. - Он достал толстый бумажник.
- А вот тысяча декардов из причитающейся тебе доли. В банке на твое имя положено еще пятьдесят тысяч, но все-таки лучше будет, если и эти деньги у тебя не украдут.