- Не важно, - ответил голос. - В том мире, который сильно отличается от нашего, все религии едины. Каббала говорит, что наш долг - развенчивать иллюзии тьмы. Вот так просто. И ты в правильной команде, Софи. Вы и есть в этой игре хорошие парни.
- Со всем уважением, рабби, - не унимался Лукас, - должно же быть что-то еще, что мы можем сделать. Что-то осязаемое. Плюнуть на восток, или бросить соль через левое плечо, или еще что-нибудь...
После короткой шипящей паузы голос в телефоне произнес:
- Заклинаний, заговоров, контрзаговоров, проклятий на свете столько, что голова может пойти кругом.
- Приведите пример.
- Ну... не знаю... например, лестница ведьмы. Чтобы кого-то проклясть, делается веревка с узлами и куда-нибудь прячется. Если несчастный шмендрик не сможет ее найти и развязать, он будет умирать медленной смертью.
Лукас тяжело сглотнул.
- Очаровательно. А что насчет этой черной руки? Как вы ее назвали? Рука Славы?
- Считается, что Рука Славы делается из правой кисти убийцы, отрезанной во время лунного затмения и засушенной. Ее используют во многих заговорах... так считается... но я вообще-то не думаю, что...
- А какие есть контрзаклинания? - прервал его Лукас. - Каковы общие принципы борьбы с проклятиями и порчей? Как вообще люди поступают с этой чертовщиной?
Повисла напряженная пауза.
- Я вообще-то не...
- Давайте, рабби Клейн, говорите. Как обычно люди борются с такими штуками?
Снова пауза. Потом зазвучал голос, и в нем ощущалась какая-то неловкость:
- В конце концов я всего лишь раввин, а не какой-нибудь сумасшедший чернокнижник. Но могу сказать вот что - обычно требуется какая-то жертва.
Лукас взглянул на Софи и переспросил:
- Жертва?
- Именно так. Жертвоприношение того или иного рода.
Вновь воцарилась напряженная тишина.
Софи медленно провела рукой по волосам и посмотрела на стрелку, указывавшую уровень бензина. Оставалась половина бака.
- Извини, Мило, - проговорила она, - у нас девственницы для жертвоприношения только что кончились.
- Полагайтесь на себя, на силу своего духа, - говорил голос. - Это единственный путь борьбы с такими вещами.
Софи глядела на мигающий огонек телефона.
- Значит, полагаться на силу своего духа?
- Да.
- А твой дух что тебе говорит?
Никакого ответа. Только шипение мертвого эфира.
- Мило? Ты слышишь меня?
После долгой паузы голос спросил:
- Где вы сейчас находитесь?
- Подъезжаем к Вичите, штат Канзас, - ответил Лукас.
- Я могу приехать туда экспрессом к шести утра.
Софи покачала головой:
- Брось, Мило. Тебе нас не найти.
- Софи Коэн, ты всегда была дикаркой, - вдруг сказал голос.
Софи печально улыбнулась:
- Ты меня научил всему, что я знаю.
- Софи, чем я могу помочь?
Софи смотрела на телефон.
- Я тебе позже перезвоню, Мило.
- Послушай, экспресс в Канзас отходит меньше чем через пять часов.
- Нам надо будет обсудить твое предложение.
- Я буду в Канзасе уже ранним утром.
- Нет, мы должны справиться сами.
- Софи, не вешай трубку, я хочу помочь тебе...
- Ты уже помог, Мило.
- Перезвони мне, когда вы что-нибудь решите.
Софи обещала, что перезвонит. Они попрощались, и разговор кончился.
Софи положила трубку, протерла глаза и едва слышно прошептала:
- Чистое безумие.
Лукас снова смотрел в лежащую впереди темноту и думал.
- А в одном он был прав, Софи.
- Да? В чем? - спросила Софи, рассеянно глядя через лобовое стекло на бегущую белую разметку.
- Нам следует полагаться в этом деле на себя.
Софи повернулась к Лукасу. Он определенно что-то задумал.
- Что у тебя на уме, Лукас?
Облизывая обожженные губы, он тихо сказал:
- Кое-что, что даст нам выиграть кучу времени.
- Слушаю тебя внимательно, - сказала Софи, глядя на него.
Лукас кивнул в набегающую тьму:
- Спорим на сотню баксов, что я найду обратную дорогу в Вичиту.
- И что?
- Мы сейчас поедем в Парк-Сити.
- Зачем? - Софи чувствовала, как пульсирует ее мозг, взбудораженный неясными словами Мило, от которых только туже затянулся узел мыслей. - К чему нам сейчас ехать в населенные места?
- Помнишь, мы когда-то везли в Тулзу груз компании "Птичий глаз"?
- Ага. Кошмарный рейс туда-обратно.
- А помнишь почему?
- Потому что тебе в голову пришла блестящая идея поехать по хайвею "Пони экспресс" через...
- Вот именно! - Лукас ткнул в ее сторону забинтованным пальцем. - Этот гадский хайвей обвел нас вокруг северной окраины Вичиты - помнишь?
- Мы тогда целые часы прождали...
Тут Софи поняла, к чему он клонит, и просто застыла. По коже побежали мурашки. Не может быть, чтобы он серьезно... Просто не может быть.
- ...из-за этих проклятых поездов! - закончил ее предложение Лукас. - Рядом с Парк-Сити большая сортировочная станция, обслуживающая весь регион!
В зеленом свете кабины глаза Лукаса горели лихорадочным огнем.
- Лукас, у тебя крыша, на фиг, съехала, если ты думаешь, что нам удастся на ходу запрыгнуть в вагон.
- Если все правильно рассчитать, можно сесть в пригородный поезд компании "Амтрак".
- Эти штуки там лупят по сотне миль в час.
- Только не через сортировку.
- И останавливаются у каждого столба отсюда до Вегаса.
- Тогда нам придется прыгнуть на товарный поезд.
- Что?!
- Нам придется прямо на ходу выбраться из джипа и перепрыгнуть в вагон товарного поезда.
- "Мы теперь подадимся в железнодорожные бродяги?
Лукас ударил по рулю замотанным кулаком:
- Черт возьми, Софи, должен быть способ! Это единственная вещь, имеющая смысл, значит, должен быть хоть один, на фиг, способ ее сделать!
- Мы мозем это сделать, - послышался слабый голос Анхела с заднего сиденья.
Софи резко обернулась:
- Что ты сказал, амиго?
- Я знаю способ.
- Способ для чего?
Анхел наклонился вперед и сплел руки на спинке переднего сиденья, зеленоватый отсвет упал на его обезображенное лицо.
- Я знаю, как нам перебраться на поезд.
24. Глупый ребенок
Она ехала в полной тишине. Поскрипывали хрупкие искривленные кости. Бледная до прозрачности кожа туго обтягивала череп. Рулевое колесо было крепко зажато в кривых пальцах, дрожавших от злобного возбуждения. В ее жилах вместо живой крови текла, казалось, черная расплавленная ненависть, вызывающая болезненные воспоминания...
Сухие прошлогодние травинки и листочки... стая синих гусей в небе над плантацией ее отца... яркие голубые просветы между серыми облаками...
Весеннее равноденствие.
В тот вечер, почти семьдесят лет назад, Ванесса подкатила свое инвалидное кресло к самому краю веранды, чтобы получше разглядеть птиц, пролетавших высоко в весеннем небе.
- Почему они каждый год возвращаются на север? - спросила она своего отца.
- Глупый ребенок! - сказал он из затененного угла веранды. В те дни он особенно походил на снедаемое глубочайшей скорбью привидение. - Разве ты не знаешь, что в них от рождения заложена тяга вернуться к родным гнездам?
- Тяга?
- Ну да! Она у них в крови!