Флако поспешил к дверям, открыл их и увидел стоявшего на пороге Анхела. От его одежды нестерпимо воняло бензином, а уродливое лицо светилось от возбуждения. Позади него отъезжал в сторону шоссе полицейский джип.
- Анхел! Господи! - недоуменно воскликнул Флако, глядя на удалявшийся полицейский джип. - У тебя неприятности с полицией?
- Не совсем, - ответил Анхел, проходя в автобус.
Флако поспешил вслед за племянником.
- С тобой все в порядке?
- Да, я в полном порядке, - отозвался Анхел, поудобнее устраиваясь на дядиной койке. Он глубоко дышал и пытался взять себя в руки. - У тебя есть цай со льдом?
Старик принес ему немного чая и присел на скамью напротив.
- От тебя несет бензином, - сказал он, указывая на рубашку Анхела. - Что с тобой стряслось?
Отхлебнув большой глоток ледяного напитка, Анхел вытер рот и сказал, все еще слегка дрожа:
- Сегодня был свидетелем самого узасного события в моей зизни...
Повисла неловкая пауза. Флако посмотрел на алтарь, в центре которого все так же мягко светился образ Христа, едва заметно поблекший в нижней части.
Неожиданно старику пришла мысль, что Анхел тоже заметит это изменение, и он испугался еще больше. Мальчик ведь может подумать, что это дурное предзнаменование касается именно его.
Резко поднявшись на ноги, Флако закрыл алтарь от глаз Анхела своей сухенькой спиной.
- Цто с тобой, дядюска? - недоуменно спросил Анхел, пытаясь заглянуть через плечо старика. - Цто слупилось с алтарем?
- Ничего с ним не случилось, - проворчал старик, но руки у него почему-то тряслись. Перед его мысленным взором вновь возник образ поблекшей картины.
Словно чувствуя волнение и нешуточное беспокойство старика, Анхел снова спросил:
- Цто слуцилось?
- Ничего.
- Скази мне, дядя, - настаивал Анхел, безуспешно пытаясь разглядеть алтарь.
- Все нормально, - пробормотал Флако, пятясь к алтарю. - Ничего с ним не случилось.
Проворно обернувшись, Флако схватил попавшееся под руку покрывало и накинул его на алтарь. Теперь-то Анхел наверняка ничего не заметит! Набрасывая покрывало, Флако внезапно увидел еще одно пугающее изменение - левая рука Христа сделалась угольно-черной.
9. На крючке
Около полудня в кабине грузовика раздался странный пронзительный звук. Поначалу он показался Лукасу каким-то металлическим, неестественным, и он автоматически нажал на педаль тормоза. Кабина слегка завибрировала, пронзительный звук тут же повторился. На этот раз Лукас узнал голос Софи.
Вот уже несколько часов она дремала в спальном отсеке. Наверное, приснился кошмарный сон. Крики перешли в приглушенные ругательства, и тогда Лукас, включив радио, закричал, не оборачиваясь назад:
- Эй, Коэн? Что там с тобой?
Софи долго не отвечала. Потом наконец до ушей Лукаса донеслось:
- Боже всемогущий, какой ужас...
- Тебе приснился кошмар?
- Да, - едва слышно отозвалась Софи. - И еще и цветной...
Лукас потер висок. Последние два часа он не переставал размышлять о странном чувстве, которое охватило его в кабинете шерифа, - невероятно сильном желании поскорее сесть за руль грузовика и снова ехать по шоссе. Несмотря на то что он пока себя прекрасно чувствовал, воспоминания о пережитых событиях не давали ему покоя.
- Кажется, эта штука распространяется, словно зараза, - заметил Лукас.
- Ну да... Наверное, ты меня и заразил! - проворчала Софи.
- Не надо шить мне дело, крошка! - огрызнулся Лукас.
- Кого же мне еще в этом обвинять? - спросила Софи, и в ее хриплом голосе отчетливо прозвучали напряжение и озабоченность. - Кроме того, ты всегда хоть в чем-нибудь, да виноват...
Лукас невесело улыбнулся:
- Вылезай из гроба, и мы вместе проанализируем твой кошмарный сон.
Послышалось шуршание ткани, плеск воды в умывальнике и мягкие шорохи, производимые зубной щеткой. Спустя несколько минут Софи выбралась из спального отсека и села на пассажирское сиденье. Волосы были заплетены в тугую косичку, на Софи была надета свежая футболка. Глаза выражали одновременно тревогу и усталость.
- Ты не видел мои сигареты? - спросила она.
- Нет.
- Вот черт...
- Ты слишком много куришь, - сказал Лукас, не отрывая взгляда от дороги. Они уже отъехали на добрую сотню миль от округа Пеннингтон, где произошли самые трагические события в их жизни. Теперь грузовик мчался где-то посреди штата Кентукки. Холмистый ландшафт начинал заметно сглаживаться и светлеть.
Порывшись в карманах, Софи обнаружила старую забытую пачку сигарет. Заглянув в нее, она в сердцах воскликнула:
- Черт побери! Осталась всего одна!
Осторожно зажав сигарету между зубами, она щелкнула зажигалкой. Руки ее слегка дрожали.
- Ну, рассказывай свой сон, - сказал Лукас.
Софи медленно выдохнула сигаретный дым и задумчиво поглядела в боковое окно.
- Да тут и рассказывать-то, в общем, нечего. Просто бессмысленный тревожный кошмар...
- Давай рассказывай, не стесняйся, - хмыкнул Лукас.
За годы совместной работы Лукас и Софи приобрели стойкую привычку пересказывать друг другу сны, что служило не только превосходным средством против дорожного однообразия и скуки, но и позволяло им обоим лучше узнавать друг друга, не задавая при этом бестактных вопросов. Содержание сна достаточно ярко характеризовало видевшего его с точки зрения скрытых страхов, желаний, надежд, уязвимых мест... В этом смысле каждое сновидение было уникальным, словно отпечаток пальцев.
- Ну хорошо, сам напросился, - пожала плечами Софи и начала свой рассказ: - Это была какая-то смесь реальных утренних событий и невероятной чепухи, которую я даже никак не могу осмыслить. Мне снилось, что меня заперли на каком-то складе в Бейкерсфилде, и все помещение было почему-то заполнено водой чуть ли не до самого потолка; между поверхностью воды и потолком осталось всего два фута. Вода была очень грязная, покрытая масляными пятнами. И я плавала в этой воде...
- И уровень поднимался все выше и выше, - перебил ее Лукас. У него было такое ощущение, словно ему самому снился такой же сон, причем совсем недавно.
- Нет, - отрывисто бросила Софи. - Вовсе нет. Просто это была грязная, стоячая вода, на поверхности которой местами то и дело вспыхивали маленькие язычки пламени, словно горели пятна разлитой нефти. От их неровного света по потолку и грязной воде плясали причудливые тени. Не знаю почему, но я была совершенно уверена в том, что попала в ловушку, в какой-то чудовищный лабиринт без начала и конца. И мне оставалось лишь одно - барахтаться в грязной воде.
Софи замолчала и жадно затянулась табачным дымом, поеживаясь от неприятных воспоминаний.
- А потом я заметила и всех остальных.
- Остальных? - удивленно спросил Лукас.
- Остальных людей, - уточнила Софи. - Они все были подо мной, бродили в грязной воде. Там были работники склада - секретари, кладовщики, грузчики. Освещенные неясным голубоватым, непонятно откуда взявшимся светом, они бродили, сидели за столами, заполняли какие-то бумаги, куда-то названивали по телефону. Но все они были страшно бледными, какими-то обесцвеченными, как будто провели под водой не один год. Раздутые, словно утопленники, они продолжали прилежно работать. И тут я почему-то испугалась, что они заметят меня и сочтут, что я отлыниваю от работы, потому что плаваю над ними и не выполняю своих обязанностей...
Софи нервно засмеялась и на какое-то время замолчала.
- И тогда я поплыла к какому-то торчащему из воды предмету, - продолжила она спустя несколько минут - Я решила, что с его помощью мне удастся уплыть оттуда, вырваться на свободу...
- Предмету? Какому предмету? - спросил Лукас.
- Ну да, эта штука плавала в двадцати футах от меня. Она была какой-то очень темной, блестящей и несколько вытянутой... Сначала я подумала, что это бревно или что-то в этом роде...
Она жадно сделала еще одну затяжку.
- И что это было? - спросил Лукас.
- Человеческая рука.
- Рука?
Софи обернулась к нему и сказала:
- Огромная черная мертвая человеческая рука. Обрубок кисти сочился кровью, а на пальцах были видны длинные грязные ногти. И я схватилась за эту руку...
Софи с трудом перевела дыхание и произнесла сдавленным голосом:
- И вдруг мертвые пальцы обвились вокруг моей руки, словно ядовитые змеи...
Софи замолчала.
- И тогда ты проснулась, - подсказал Лукас.
- Да, - едва слышно произнесла Софи.
- Вот так сон! - покачал головой Лукас.
Вынув изо рта окурок, Софи снова поежилась:
- Ты сам просил меня рассказать...
Некоторое время оба молчали. Лукасом овладело непонятное беспокойство. В голове у него почему-то засели ее слова о черной мертвой руке... Что-то мучило его, словно больной зуб.
- Погоди-ка... Ты говорила о руке...
Он запустил пальцы в карман выцветших джинсов, где рядом с армейским складным ножом, пачкой жевательной резинки и несколькими десятицентовыми монетками нащупал холодные морщинистые пальцы руки - чудной талисман, который висел в машине Мелвила. Лукас извлек талисман на свет. От одного только прикосновения к этому ювелирному изделию у Лукаса закололо в кончиках пальцев, словно эта штука была заряжена электричеством.
- Что это за чертовщина? - спросила Софи, с изумлением уставившись на талисман.
Не отрывая взгляда от дороги, Лукас протянул ей на раскрытой ладони инкрустированную драгоценными камнями вещицу, загадочно поблескивающую на солнечном свете.
- Хочешь услышать странную историю? - спросил Лукас.
- Прекрати дурить меня, Лукас!