- Север, юг, а разница-то в чем? Мы живем в искусственно сконструированной среде. В любых исследованиях, которые мы предпримем, не больше смысла, чем в действиях муравья, исследующего нашу кухню.
- А в том, чтобы упереться, точно осел, немного больше смысла?
На это Пири не нашел другого ответа, кроме взмаха пустой кружкой в сторону бармена.
- Знаешь, что я думаю? - продолжал Амундсен. - Я думаю, что ты скис. Когда-то ты был самым неуемным парнем, какого я знал, но с тех пор, как мы пробудились здесь, ты за поворот заглянуть боишься. Ты гавкаешь повсюду, точно бывалый пес, а ведешь себя, как немощная старушонка. Ты…
- Достаточно, - и Пири поставил кружку.
Амундсен покачал головой.
- Нет. Недостаточно. Ты был первым человеком, который встал на верхушке земли, а этому миру позволил победить себя без борьбы. Ты превратился в хнычущего, трусливого… - Что он еще мог сказать, не прозвучало - помешал кулак Пири. Поскольку оба сидели, удар вышел не самым мощным, но достаточным, чтобы сбить Амундсена с табурета. Он грянулся о деревянный пол, увлекая с собой Грессу. Прочая публика взвыла от восторга, когда он кое-как поднялся и с размаху врезал Пири, швырнув того о стойку. Это могло и кончиться, но крики: "Давай! Вмажь ему!" сделали примирение невозможным и, в любом случае, Пири явно не казался настроенным на мировую. Он качнулся вперед, отходя после удара Амундсена, воя по-волчьи, и дал Амундсену прямой толчок в грудь. Это обеспечило ему достаточно простора, чтобы встать. Завсегдатаи таверны попятились, с шумом задвигав столы и стулья, и образовали вопящее и ликующее кольцо вокруг двух драчунов. Ни один из них не обращал ни малейшего внимания на толпу. Они встали на расстоянии вытянутой руки друг от друга и забоксировали, точно марионетки, полностью поглощенные своим нелепым занятием. Сперва более длинные руки Амундсена дали ему преимущество и помогли пустить Пири кровь из носу и выбить зуб, но, похоже, это лишь распалило гнев противника. В конце концов он закатил такой удар, что послал Амундсена кувырком через спину, и тот, падая, ударился головой о край стола. И больше не встал.
Шумно сопя, с кровью, текущей из носу и изо рта, Пири наклонился, дабы убедиться, что Амундсен еще дышит: Удовлетворенный как тем, что Руал жив, так и тем, что сам он отстоял свою честь, победитель закинул левую руку побежденного за свое левое плечо и поднял его.
- Кто-нибудь, помогите дотащить его домой, - попросил он.
Гресса тут же подставила плечо, и вдвоем они выволокли бесчувственного путешественника из таверны.
Они пропустили бы завтрак, если бы Гресса не проторчала с ними всю ночь, но как только первые лучи солнца упали в хижину через единственное окно, снежная женщина поднялась с койки Пири, собрала их Граали и отнесла зарядить к общинному грейлстоуну.
Несколько минут спустя гром массоэнергетического преобразования прокатился по долине. Амундсен сел со стоном: ныли синяки. Пири на своей койке напротив поднялся на локте.
- Что, жив-здоров? - спросил он.
- Думаю, что да. А ты?
- В ажуре.
- Славно. - Амундсен потер шею, качая головой из стороны в сторону, будто проверяя, все ли на месте. Пири прочистил горло разок-другой, затем неуверенно спросил:
- Разве… Я что, действительно скис?
Амундсен настороженно оглядел его.
- Скажем, ты не тот самый Роберт Пири, которого я знавал на Земле.
- Дерьмо.
Норвежец ухмыльнулся.
- А все еще говоришь, как он.
- Но не подкрепляю слова действиями, так? - Пири сел и принялся натягивать штаны. - Ты прав: мне было страшновато исследовать, что там за поворотом.
Амундсен покачал головой.
- Я это сказал просто, чтобы тебя завести.
- Ну, и подействовало. Вероятно, потому что так и есть.
Молчание тянулось с полминуты, пока Пири одевался.
Наконец, Амундсен спросил:
- И что же ты собираешься делать?
Пири пожал плечами.
- Полагаю, идти с тобой к Южному Полюсу.
Лицо Амундсена озарилось, точно у мальчишки.
- В самом деле?
- Угу. В самом деле. Как ты деликатно указал мне вчера вечером, мне здесь нечем больше заняться.
В открытых дверях появилась Гресса с тремя Граалями.
- Что это было? Какого-нибудь рода связующий мужской обряд? - спросила она.
- А? - спросили оба.
Она поставила Граали на плетеный столик у стены против двери.
- Мужики-йети, бывало, тоже такое проделывали. У них много что накапливалось против друг друга во время жизни всю зиму в пещере, и в один прекрасный день они принимались биться, как одурелые, а на следующий день шли вместе на охоту, как ни в чем ни бывало. Я этого никогда не могла понять.
Амундсен рассмеялся.
- Полагаю, это некий род примитивного обряда. У собак это тоже случается.
Пири проигнорировал его и открыл свой грааль.
- Ага, сосиски. И яйца. Прибережем сосисочки, из них можно будет сделать пеммикан.
- Пеммикан? - спросила Гресса.
- Сушеное мясо с жиром. - Объяснил Пири. - Высокоэнергетическая пища для путешественников. И хорошо сохраняется. Мы сможем достаточно запасти, пока строим воздушный корабль и добываем остальное.
- Воздушный корабль? - воскликнули хором Амундсен и Гресса.
Пири поглядел на них, точно на двух идиотов.
- Конечно, мы полетим по воздуху. Не стоит с боями мотаться взад-вперед по Реке ближайшую сотню лет; можно соорудить гондолу и попасть туда месяца через два.
Амундсен вылез из постели и начал одеваться.
- И давно ты это обдумываешь? - спросил он.
- Примерно, с трех часов утра, - отозвался Пири. - Давай, поторапливайся, а не то время идет, а у нас сегодня дел навалом.
Переводя взгляд с Пири на Грессу, Амундсен поднял брови, изобразив нечто в стиле А-Что-Я-Сделал? - но он улыбался.
* * *
Раз уж Пири принялся за дело, другим трудно было с ним тягаться. За последующие несколько месяцев он напрочь позабыл о покое, учась делать пеммикан из рыбы и той пищи, которую обеспечивали Граали, моделируя и изготовляя полярную одежду из тяжелого полотна, производившегося из местного варианта хлопка, и конструируя воздушное судно из кишок и плавательных пузырей пожирающих людей рыб-драконов, пойманных в реке. Они с Амундсеном в равной степени отличались дотошнейшим вниманием к мелочам, ибо каждый постиг цену заблаговременной подготовки во время исследований на Земле.
Им с энтузиазмом содействовали другие жители деревни, то ли из чувства гордости, что экспедиция выступает из этой части Долины, то ли просто потому, что это помогало развеять скуку обыденной жизни у Реки.
Соседи экономили еду для пеммикана из своих Граалей, рыбаки состязались, кто принесет самую большую рыбу-дракона для газового шара, а инженеры из всех эпох сотрудничали, разрабатывая машину для маневрирования. Металл был редкостью в Мире Реки, и они построили паровую машину с замкнутым циклом из железного дерева и бамбука, использующую в качестве рабочей жидкости легко испаряющийся и конденсирующийся рыбий жир вместо воды.
- Вы свихнулись, - сказал им Пири, когда они показали ему рабочую модель. - Да слыханное ли дело - машина на рыбьем жире?
Инженерная команда включала разработчика снаряжения для компьютеров, моряка начала двадцатого века, римского строителя акведуков и коротышку с наклонным лбом и мощными надбровными дугами, утверждавшего, что он изобрел колесо.
- Это совсем как нефтяные двигатели, которые мы применяли на моторных катерах там, на Земле, - пояснил моряк. - То были двигатели с замкнутым циклом. Вся прелесть рыбьего жира - в том, что жир пропитывает и сохраняет деревянные детали, а заодно обеспечивает смазку. Вы сможете облететь вокруг света, прежде чем конструкция износится.
- Если бы мы смогли взять достаточно горючего, возможно, - признал Пири. - Но мы не можем. Кроме того, я не желаю, чтобы где-либо поблизости горел открытый огонь - у нас все-таки водород.
- А кто что-нибудь говорил об огне? - пожали плечами инженеры. - Будет применяться энергия солнца.
Далее они продемонстрировали недоверчивому Пири, как газовый шар можно сделать почти прозрачным, пропитав его жиром, и как внутри можно разместить отражающую поверхность, с тем, чтобы она фокусировала солнечный свет на трубкообразном котле, подвешенном на продольной оси под шаром.
Этой поверхностью можно управлять снаружи с помощью сверхсильных магнитов-застежек, снятых с одежды, полученной из Граалей, дабы зеркало следовало за солнцем, перемещавшимся по дуге в течение дня, а также - дабы корректировать движение при изменении угла в зависимости от широты. Система способна развивать лишь несколько лошадиных сил, и этого недостаточно, чтобы противостоять лобовому ветру, но достаточно, чтобы аппарат отыскивал подходящие воздушные потоки и не потратил сотни часов на дрейф в нежелательном направлении.