* * *
- Ты уже вернулся? - такими словами Грифи встретил своего друга. - Так скоро? Ну что, видел тварь?
- Видел и даже беседовал с нею, - хмыкнул Конан. - Нехорошие дела творятся на твоих пастбищах, Грифи. Даже не знаю, с чего начать рассказ.
- Начни с главного: ты убил его?
- Пока нет.
Грифи нахмурился.
- Конан, я рассчитывал на твою помощь.
- Я ведь ни от чего не отказываюсь… Помилуй, Грифи, прошло всего три дня! Дай мне хотя бы еще три дня сроку. Смотри, что я тебе привез.
И Конан вытащил из свертка шкуру саламандры. Грифи сморщил нос.
- Воняет отвратительно. Что это такое?
- Приблизительно так выглядит чудовище - самый привлекательный обитатель твоих земель.
Конан растянул шкуру. Грифи внимательно осмотрел ее, затем перевел взгляд на киммерийца.
- Похоже на большую саламандру.
- Так и есть, - кивнул Конан. - Здоровенная саламандра. Прямо у меня на глазах загрызла пастуха.
- И ты ничего не сделал?
- Кое-что я сделал… Грифи, умоляю тебя, не спрашивай сейчас ни о чем. Я знаю твой нрав. Ты настоящий берсерк. Если ты узнаешь всю правду раньше времени, ты впадешь в неистовство и покалечишь лишних людей. Клянусь Кромом, когда настанет время, я сам укажу тебе на тех, кого следует покалечить, - и впадай себе в ярость на здоровье. А сейчас распорядись, чтобы для меня приготовили купальню с ароматическими маслами, самое лучшее вино и самое сочное мясо. Помнишь ту красотку, которая заглядывала в комнату, когда я только-только к тебе прибыл? Пусть она мне прислуживает. Клянусь, я пальцем ее не трону без ее желания.
Грифи рассмеялся.
- Вижу, простая жизнь в пастушьей хижине приохотила тебя к роскоши аристократов.
- У цивилизации есть хорошие стороны, - проворчал варвар. - Я никогда этого не отрицал. Впрочем, оставляю за собой право считать всех так называемых цивилизованных людей глупцами и неженками. Ступай, распорядись.
Грифи рассмеялся, хлопнул Конана по плечу и ушел.
Спустя один поворот клепсидры, киммериец уже нежился в гигантской каменной купальне, в теплой воде, благоухающей лепестками цветов. Девушка с тонкими смуглыми руками подливала горячую воду из кувшина или подавала сладости и напитки. Киммериец принимал ее заботы с видом полного равнодушия.
Наконец девушка сказала:
- Ты чем-то недоволен, господин?
- С чего ты взяла?
- Ты не улыбаешься.
- Я должен улыбаться? - удивился Конан.
- Когда господин доволен, он улыбается.
Конан оскалился в жуткой ухмылке. Девушка вскрикнула от ужаса.
- Я пошутил, - сообщил киммериец, перестав ухмыляться.
Она недоверчиво уставилась на него.
- Ты пошутил? - переспросила она. - Это такая шутка? Я тебе совсем не нравлюсь?
- Ты мне очень нравишься, - серьезно сказал Конан, - но я дал честное слово моему другу Грифи, что не стану пользоваться своим положением. Иначе я давно бы затащил тебя в эту самую купальню…
Девушка захлопала ресницами, явно не зная, как относиться к этим словам. Конан не стал ничего объяснять.
- Ты хорошенькая, - сказал он. - Ты мне нравишься. Может быть, ночью? Если хочешь, приходи. Грифи не будет против.
Она быстро прикоснулась к его виску, потом наклонилась и поцеловала в губы. Конан не выдержал. Он схватил девушку своими могучими ручищами и прижал к себе. Она успела лишь слабо взвизгнуть. Еще мгновение - и оба они барахтались в теплой воде, разбрызгивая вокруг капли ароматического масла.
* * *
- Как тебя зовут? - спросил Конан красавицу некоторое время спустя.
- Жасмин.
- Чудесное имя. Тебе нравится в доме у Грифи?
- Он очень добр с нами, - сказала Жасмин. - И он, и госпожа Джавис.
- Я хочу спросить тебя по секрету, - прошептал Конан, - что ты знаешь о Джавис?
Девушка почему-то испугалась.
- Я не должна говорить о господах!
- Ничего, мне можешь сказать что угодно. Я тебя не выдам, - заверил Конан.
- Госпожа Джавис принадлежит к древнему вендийскому народу, - сказала Жасмин, оглядываясь по сторонам и ежась, как будто ожидая, что вот-вот кто-то появится и разоблачит болтушку. - Мне почти ничего об этом не известно. Народ ее матери обитал в дремучих лесах, но они не дикари. У них странная, жестокая религия. Госпожа Джавис давно ушла от своего народа. Она никогда даже не видела подобных себе. Она добрая, и господин Грифи любит ее. Мы все любим ее. Я больше ничего не знаю.
- Ладно, ступай, - сказал Конан.
- Я должна помочь господину вытереться полотенцами, - робко возразила Жасмин.
- Ступай, - повторил Конан. И презрительно глянул на мягкие полотенца. - Вытираться? Зачем еще? Вот глупости! Масло должно хорошенько впитаться в кожу, иначе для чего наливать его в воду?
- Господину лучше знать, - смиренно согласилась Жасмин.
- По крайней мере, так поступала одна очень высокопоставленная дама в Султанапуре, - с важным видом добавил Конан.
Устрашенная его познаниями касательно привычек и обыкновения высокопоставленных султанапурских дам, Жасмин с низким поклоном удалилась, а Конан уселся на край каменной купальни и уставился в воду.
Обычно в такие огромные каменные лохани воду наливали из бочек, а потом вычерпывали ковшом. Но в доме Грифи все обстояло иначе. Жасмин лишь вытащила затычку, и вода сама уходила из купальни.
Конан созерцал отверстие в полу и маленький водоворот, образовавшийся над ним. Странно, но вода то пузырилась, как будто некая сила вталкивала ее обратно, то вдруг принималась кружиться с неистовой скоростью, словно то, что мешало свободному стоку, неожиданно исчезало. Затем тонкое благоухание ароматического масла сменилось знакомой болотной вонью.
Конан прикусил губу. Ему начало казаться, что он кое-что понял…
Обмотав бедра первым попавшимся лоскутом, Конан выскочил из комнаты и бросился бежать по усадьбе в поисках Грифи.
Владелец имения обнаружился в саду. Он внимал игре на лютые. Заезжий лютнист, родом из Заморы, остроносый человек с загорелым лицом, меланхолически щипал струны.
- Нечасто встретишь столь утонченного знатока, - говорил он, обращаясь к Грифи. - Здешняя музыка просто ужасна. Какое-то лишенное мелодии завывание. А вендийские флейты? Это отвратительно. Вы знаете, что их делают из человеческих костей? Лютня - инструмент благородный и изящный.
- Ну, есть ведь еще волынка… - начал было Грифи робко.
- Помилуйте! - лютнист скривился так, словно речь зашла о чем-то крайне неприятном. - Их делают из плохо выделанных козьих шкур, и когда они раздуваются, то страшно смердят. Нет, мой господин, вы должны услышать новое сочинение, которое я написал специально в честь…
В этот миг обнаженный варвар выскочил из розового куста. Мокрые черные волосы спадали на широченные плечи Конана, синие глаза ярко блестели на смуглом лице. Громовым голосом он закричал:
- Вот ты где, Грифи! У меня есть мысль!
- Боги! - взвизгнул лютнист. - ЧТО ЭТО?
- Это мой старый друг, - строгим тоном произнес Грифи. - Исполняйте вашу мелодию, а мы пока побеседуем. Сядь, Конан, и прикрой свою наготу.
Конан глянул на себя, пожал плечами и, подстелив на землю полотенце, уселся.
- Расскажи о своих купальнях, Грифи, - попросил Конан.
- Кажется, я посоветовал тебе прикрыть наготу, - напомнил Грифи.
Конан сердито тряхнул черными волосами:
- Я не шучу. Грифи, расскажи о своих купальнях. Куда уходит водосток?
- Куда-то под землю, - рассеянно ответил Грифи. - Не понимаю, почему тебя это занимает. Ты никогда не видел таких купален?
- Не имеет значения, что я видел и чего не видел… - пробормотал Конан. - Возможно, мне встречались такие вещи, о которых ты даже помыслить не можешь. Сейчас важно другое. Под твоей землей протекает подземная река, не так ли? И в эту реку есть несколько входов - так называемых провалов?
- Ну, кажется… Я никогда об этом не спрашивал.
- Купальня досталась тебе от твоего предшественника или ты соорудил ее сам?
- Нет, она была здесь изначально… Копан, я так и не вник в суть твоих вопросов!
Ты не обязан вникать ни в какую суть, - сказал Конан, поднимаясь и великолепно пренебрегая забытым на земле полотенцем. - Главное - ты ответил на мои вопросы. Наслаждайся, Грифи. Оставляю тебя наедине с этим мушиным щипателем струн.
- Мушиным? - возмутился лютнист.
Ho Конан уже удалился, шагая широким шагом и вдыхая свежий воздух полной грудью.