3. СТРАННАЯ НАХОДКА
- Опять он поет. Архимед!
- Да-а?
- Поди сюда.
Тюменев откинулся на спинку кресла в ожидании племянника.
Шаги Архимеда гулко отдавались в обсерватории.
- К вашим услугам, дядюшка. Дя-дюш-ка! Иван Иванович!
- Ах, прости, дорогой мой. Задумался и не слыхал, как ты подошел. Закончил вычисления?
- Да.
- И выводы? - спросил Тюменев.
Архимед развел руками:
- Комета Елена движется гораздо быстрее, чем двигалась в прошлое свое появление.
- Да, все это очень странно, - сказал Тюменев. - Яркость Елены увеличивается с невероятной быстротой, и, значит, она движется со скоростью, которая противоречит всему, что нам известно в этой области. Загадочен и тот факт, что до сих пор мы не могли обнаружить ни малейшего признака хвоста, хотя он уже должен быть виден. Я начинаю думать… Спектральный анализ покажет, имеем ли мы дело с Еленой или же с каким-то другим небесным телом.
- Но мы обнаружили ее…
- В том месте, где ожидалось появление Елены? Это могло быть простой случайностью. А вот и Аркусов. Идите сюда скорее. Что показал спектральный анализ?
- Я еще никогда не видал такого сложного спектра - нечто изумительное, - ответил Аркусов.
- Но ведь спектр Елены не отличался сложностью. Углеводород, окись угле…
- Этот спектр совершенно непохож на спектр кометы Елены! - перебил Аркусов.
- Вот видишь, - обратился Тюменев к Архимеду. - Моя догадка оправдывается, и мне остается утешаться только тем, что, потеряв Елену, я открыл новую звезду.
- Простите, дядюшка, я открыл ее раньше вас, - возразил Архимед.
- О чем спорить? Назовите ее звездой Абастумани, и кончено, - предложил Аркусов.
Тюменев улыбнулся:
- Так мы и сделаем. А пока продолжайте наблюдать звезду.
Прошло еще некоторое время, и звезда преподнесла новую неожиданность: свет ее стал менее ярким, словно она отправилась в обратный путь, - удаляясь от Земли. Ее голубой с зеленоватым оттенком цвет начал меняться на красный. В небе есть молодые звезды - красные гиганты и звезды-старцы - красные карлики. Но ведь открытая звезда имела голубой цвет. Не могла она с такой фантастической скоростью и удаляться от Земли, чтобы ее цвет от голубого перешел к красному.
Не доверяя Аркусову, Тюменев сам занялся спектральным анализом звезды и без труда нашел, что темные фраунгоферовы линии ее спектра были двойные. Разгадка найдена: звезда была двойная. Два солнца вращались вокруг центра тяжести системы: одно голубое, другое красное. В момент появления двойная звезда была обращена к Земле своим голубым солнцем, а затем красное солнце начало покрывать собою голубое.
Дальнейшие исследования показали, что звезда продолжает лететь к нашей солнечной системе с небывалой в летописях астрономии скоростью.
Теперь звезда Абастумани была видна в телескоп уже настолько отчетливо, что ее могли заметить и другие астрономы. Тюменев решил, что настало время оповестить мир о новой звезде. Он составил и сам отправил телеграммы в редакции газет, в университеты, обсерватории.
Так был взволнован мир вестью о приближении к Земле необычайного небесного гостя.
4. РАЗГОВОР НА ВЕРАНДЕ
Елена Гавриловна радовалась тому, что история с потерянной Еленой окончилась удачно. Хотя Иван Иванович по-прежнему проводил в обсерватории ночи напролет, он посвежел, стал хорошо спать и есть.
Однако это продолжалось недолго.
Заботливая Елена Гавриловна начала замечать, что Иван Иванович снова становится рассеянным и задумчивым и забывает даже о любимой клубнике со сливками.
- У нас в небе совершаются большие события, - начал он, глядя сощуренными глазами на заходящее солнце. - Мы усиленно изучаем звезду. Я наблюдаю ее в телескоп, Аркусов фотографирует, Архимед вычисляет без конца. Мы опередили иностранных астрономов: нам о звезде известно то, чего еще никто в мире не знает.
- Что же вы узнали?
- Открытая нами звезда напоминает двойную звезду Мицар. Представь себе, на небе не одно, а два солнца, причем большее солнце имеет одну планету, а меньшее две, и одна из них в свою очередь имеет спутников - две луны.
- Из-за этого еще не стоит расстраиваться. Не всем же планетам иметь по две луны…
- Мы много узнали о звезде, - продолжал Тюменев, не слушая жены, - и все же она представляет собою загадку. Она движется с совершенно необычайной, немыслимой, небывалой скоростью. Архимед еще не закончил своих вычислений, но нам уже теперь очевидно, что двойная звезда пройдет очень близко от нашей солнечной системы.
- Не думаешь ли ты, что звезда может столкнуться с нашей Землей?
- Столкнуться? Нет. Но, проходя довольно близко, она, вероятно, причинит нам довольно много беспокойств. Вызовет приливные явления.
- Это опасно?
Тюменев пожал плечами:
- Все будет зависеть от того, на каком именно расстоянии пройдет от Земли звезда Абастумани.
Солнце спустилось за гору. Ивану Ивановичу пора было идти уже в обсерваторию, а он все еще сидел на веранде и глядел на потухавшие краски заката. И когда они погасли совершенно, он снова начал говорить, тихо и взволнованно:
- Не знаю, поймешь ли ты меня, Елена… Я всю жизнь отдал науке. Никакая жертва не мала, если она приносится для расширения человеческих знаний…
Елена Гавриловна насторожилась.
- Нам, земным жителям, - продолжал он, - предстоит пережить исключительные события, быть свидетелями необычайных явлений… Такие события происходят один раз в миллионы миллиардов лет, и мы можешь понять, какой интерес и какую ценность для науки они представляют.
- Да. Вблизи солнечной системы пройдет двойная звезда, и ты будешь наблюдать ее, - сказала Елена Гавриловна.
- Вблизи! Но близость на астрономическом языке - это по меньшей мере сотни тысяч, миллионы, сотни миллионов километров. Много ли увидишь с Земли?
Наступило короткое молчание. Было уже совсем темно, но Елена Гавриловна не зажигала огня. Она со страхом смотрела на трепетный свет первых звезд, теперь казавшихся ей зловещими, и спросила:
- Что же ты хочешь?
- Лететь на звезду Абастумани, - раздался из темноты голос Тюменева.
В ответ послышался вздох и короткое всхлипывание.
"Доработался… Придется завтра же пригласить врача", - подумала Елена Гавриловна и сказала словно простуженным голосом:
- Это ты… серьезно, Иван Иванович?
- Совершенно серьезно… Вот именно…
- На чем же ты полетишь? Ведь межпланетные ракеты еще не изобретены.
- К сожалению, да. Но у меня есть план. Признаюсь, очень смелый и необычный. Я поручил Архимеду сделать ряд очень сложных вычислений и расчетов. Он еще сам не знает, для чего их делает.
Захрустел песок на дорожке, послышались чьи-то приближающиеся шаги. Две темные тени подошли к перилам веранды.
- Это ты, Архимед? - спросил Тюменев.
- Мы, - ответил Аркусов. - Обеспокоены вашим опозданием. Пришли узнать о здоровье. Добрый вечер, Елена Гавриловна!
- Послушай, Архимед, и вы, Аркусов, послушайте, - в голосе Тюменева прозвучало необычное волнение. - Друзья мои! Если бы я предложил вам отправиться со мной в очень опасную, очень рискованную, но крайне важную научную экспедицию, в которой сама ваша жизнь подвергалась бы опасности, согласились бы вы?
- Разумеется, - быстро ответил Архимед.
- Всегда готов! - одновременно воскликнул Аркусов.
- Вот видишь, - повернул Тюменев голову в сторону Елены Гавриловны. - Мне шестьдесят, а ведь каждому из них нет и тридцати - и они не задумываются.
Опершись одной рукой на перила, Аркусов ловко перепрыгнул, разыскал на веранде выключатель и зажег свет.
Лицо Елены Гавриловны выражало смятение, а глаза Ивана Ивановича горели молодым задором.
- Да, я предлагаю вам ни больше ни меньше как лететь со мною на звезду Абастумани! Вот именно!
При этих словах Аркусов вдруг стал серьезным и многозначительно посмотрел на Архимеда - не сошел ли старый профессор с ума. А всегда спокойный Архимед невольно передернул плечами:
- Лететь? Но на чем?
- Ты сам, Архимед, принимаешь участие в изобретении летательного аппарата, - загадочно ответил Тюменев.
- Завтра я еду по делам в Ленинград, - заявил он неожиданно.
На другой день Тюменев действительно уехал и отсутствовал более двух месяцев.
5. В МЫШЕЛОВКЕ
Всю ночь над обсерваторией бушевала буря. Несмотря на специальную систему колес, купол дрожал, качался и, казалось, ежеминутно готов был сорваться. Сквозь отверстие в куполе ветер врывался внутрь башни и обдавал лицо и руки Тюменева ночной свежестью и запахом хвойного леса. Плотность воздуха в атмосфере быстро менялась, это мешало наблюдению, искажая изображение звезды. Тюменев сердился, бранил ветер, звезде даже погрозил кулаком:
- Это все твои штучки!
В телескоп уже отчетливо были видны два Солнца звезды Абастумани, разделенные друг от друга тончайшей темной полоской небесного пространства. На самом деле ширина этой щели равнялась сотням миллионов километров. В ней свободно вмещались орбиты планет и их спутников двух солнечных систем, связанных взаимным притяжением. Большее Солнце было окрашено в красный цвет, меньшее - в голубой.
Небо бледнело, угасла двойная звезда - наступал рассвет. Пора кончать наблюдения.
- Архимед! - крикнул Тюменев. - Архимед!
- Его еще нет, Иван Иванович, - послышался из лаборатории голос Аркусова.
- Как это еще нет? Уже ушел, хотите вы сказать? Ах да…
- Вот именно, - вполголоса сказал Аркусов, повторяя любимую фразу Тюменева.